Задание
Шрифт:
Через два дня Пашка доложил, что знакомство состоялось. Он пришел к
нему порыться в старых чучелах птиц. Житухин сидел на кровати и пил самогон,
закусывая прямо от целой луковицы. И при этом был вроде не пьян, но
разговорчив. Поговорили о том, о сем, ничего особенного сказано не было, но
Пашка заметил, что Житухин настроен мрачно. Напоследок Житухин попросил
убрать из комнаты чучело филина, сказав, что оно его пугает вечерами. И хоть
он закрыл
и спросил, не надо ли веников для бани -- у него насушены. Житухин сказал,
что надо в пятницу. И попросил Пашку прийти вместе с ним мыться, один он
боится. Пашка удивился, чего там страшного может быть. Житухин сказал, что
боится партизан, а мыться вместе с немцами или Шубиным ему противно. Пашка
сказал, что ладно, придет, если выберет время. И тут Житухин стал ругаться и
проклинать свою жизнь.
А Пашка ушел.
Вечером в пятницу, когда Лешка прибежал с сообщением, что Житухин пошел
в баню, а шубинская сноха, топившая баню, ушла в дом, Сергей вышел из
времянки. Вечер был темный, безлунный. Лешка повел Сергея огородами, но они
чуть не натолкнулись на двух немецких солдат -- те стояли возле уборной и
разговаривали. Пришлось дожидаться, пока они уйдут. Наконец добрались до
бани. Женька сторожил невдалеке. Сергей сказал ребятам, чтобы они следили за
шубинским домом и вообще за всеми подходами и, если кто-нибудь пойдет к
бане, задержали бы любой ценой.
Окна шубинского дома были ярко освещены, там слышалась музыка --
заводили патефон. Полицаи гуляли. Напьются, и придет в голову попариться,
благо баня топлена. Надо было спешить.
Сергей дернул дверь, она была заперта. Он постучал в запотевшее оконце.
– - Паша?
– - спросили из-за двери.
– - Да, -- сказал Сергей.
Звякнул крючок, Сергей толкнул дверь. Голый Житухин, прикрывающийся
веником, попятился от него.
– - Не пугайтесь!
Сергей запер наружную дверь, но тут Житухин юркнул из предбанника в
парилку и закрыл дверь. Слышно было, как он пытается всунуть в ручку
какую-то палку.
– - Ведите себя тихо, и с вами ничего не случится, -- сказал Сергей и
потянул за ручку. Дверь открылась. Житухин в страхе смотрел сквозь пар на
Сергея. Тот вошел и сразу присел -- такой жар плавал под потолком. На скамье
стояли две коптилки, призрачно освещавшие помещение.
– - Садитесь, -- сказал Сергей, -- мне надо с вами поговорить.
Житухин послушно сел. Борода его бьла в мыльной пене. Он молчал,
прислушиваюсь к чему-то, а глаза бегали
– - Не беспокойтесь, нас надежно охраняют, -- на всякий случай сказал
Сергей и продолжал, -- вы -- Житухин Иван Михайлович, тысяча восемьсот
восемьдесят четвертого года рождения, по образованию художник-гравер. Но
честный труд вас не привлекал. Дважды судились, в сороковом году освобождены
из заключения и жили в Сиверской на поселении.
Житухин не шевелился, во все глаза глядя на Сергея.
– - В Ташкенте, -- спокойно продолжал Сергей, -- до недавнего времени
жила бывшая ваша жена, Бакшеева.
Сергей сделал паузу, и тогда Житухин выдавил:
– - Почему -- до недавнего?
– - Она умерла.
– - А что с ребенком?
– - не сразу спросил Житухин.
– - Поздновато вы заинтересовались судьбой дочери, поздновато.
– - Но все же?
– - Она учится в интернате. Она знает, что ее отец был
фальшивомонетчиком, но не знает, что он стал предателем Родины.
– - Это не так!
– - быстро сказал Житухин, выставляя вперед руки.
– - Вы участник фашистской диверсии против Ленинграда. Вы печатаете
фальшивые карточки. Что -- не так?
Житухин судорожно вздохнул и опустил голову.
– - За измену Родине вы приговорены к смертной казни.
Житухин отшатнулся, вскочил.
– - Сейчас?..
– - прошептал он, вглядываясь в Сергея.
– - Не имеете права!
Если бы добровольно... Приехали в машине, с оружием, вывели, не дали вещей
собрать... Меня заставили силой! И что мне было делать? Сказать -- не буду?
Да что вы понимаете? Вам легко
говорить, вас много, вы с оружием, а вы бы попробовали один! Среди
них... Ну и стреляйте, черт с вами! Стреляйте!
– - Сядьте и перестаньте кричать, -- сказал Сергей, -- вы можете
искупить вину.
Житухин опустился на лавку, недоверчиво глядя на Сергея.
– - Ну да! Подложить мину -- и самому... Кровью смыть, как это там
говорится... Нет! Я не смогу.
– - Давайте без истерик, Житухин. Вы можете принести пользу Родине,
оставаясь живым.
– - А где гарантия, что я все же останусь...
– - Никаких гарантий я вам не дам, -- перебил Сергей, -- кроме одной:
если вы откажетесь помогать нам, я вам гарантирую...
– - Я понял! Я согласен!
– - Так... Что вы делаете для Краузе?
– - Печатаю продовольственные карточки. Ну, потом кое-какие исправления
в разных документах...
– - Каких документах?
– - Паспорта, военные билеты...
– - Житухин суетливо поглядывал на дверь,