Загадать желание

Кай Ольга

Про Максима, казалось, все забыли, и когда я намекнула, что нехорошо оставлять его вот так, Арис лишь сердито зыркнул на меня, но промолчал. А Всемил, поддавшись на мою просьбу, махнул рукой.

Костер вспыхнул, пламя высоко поднялось алыми лепестками и опало. В выжженном круге не осталось даже костей.

– Вот и все, – огнеглазый потер ладони, словно стряхивая пыль. – Хотя он этого не заслужил.

Глава 5. По мертвой земле

Стражи нас пропустили – расступились в стороны, позволив пройти. Пустошь забурлила, из трещин

в земле выступила чернота, совсем как недавно, однако на этот раз черные твари не нападали – держались в стороне. Всемил шел впереди, но перед тем, как пройти кольцо стражей, наш спутник сменил облик. Змей, словно свитый из огня, опирался на когтистые лапы, так похожие на птичьи. Крыльев у него не было, оставалось лишь гадать, как эта пылающая громада умудряется летать. Мы с Арисом двигались на приличном расстоянии от Огненного, чтобы не обжечься. От раскаленного воздуха пекло лицо и щурились глаза.

Теперь под ногами была серая земля Пустоши. Город приближался очень медленно, и казалось, столб черного тумана впереди постепенно расширяется, чтобы со временем закрыть горизонт.

– Мы пойдем прямо в город? – шепотом спросила я Ариса.

– Нет. Обойдем с востока. Там есть башня, отсюда не видно.

– В ней ведь живут колдуны!

– Он сказал, что сейчас там никого нет.

Он – это Всемил. Но называть Огненного этим именем Арису не нравилось.

– А как ты думаешь, где сейчас Алина с Леоном? Ведь это Алина написала записку, Бусь не мог ошибиться, да?

– Не мог, наверное, – прозвучал скупой ответ, и я вздохнула:

– Как же мы их найдем?..

Перед тем, как уйти в Пустошь, Горыныч сходил на окраину поселка, позвал Буся и вручил ему новую записку. Хотелось верить, что бузиненок сможет разыскать тех, кому ее надлежало передать.

Погода портилась. Сильный ветер и редкие дождевые капли заставили меня надеть снятый было свитерок. Наш огненный спутник все так же шел впереди, но пламя его чешуи заметно потускнело, и только у хвоста и длинных усов сияли ярко-рыжие лепестки.

К городу мы не подходили близко, но и с приличного расстояния в прорехах между сгустками черного тумана можно было разглядеть дома, улицы… И какие-то тени на них, от вида которых становилось жутко и начинали дрожать колени. В поисках поддержки я словно невзначай коснулась руки Горыныча и облегченно перевела дыхание, когда в ответ он сжал мою ладонь.

– Раньше тумана не было, – вдруг сказал Арис.

– А что было?

– Просто город, окруженный стражами.

– Но туда все равно никто не ходил?

Горыныч нахмурился, пытаясь разглядеть за туманом нечеткие силуэты:

– Он не пустой.

– Да, да, помню: там чудища…

Как мы пойдем в окруженный туманом и населенный монстрами город – я не знала, но Всемил обещал помочь. Сейчас на чешуе огромного змея не плясало пламя, он было просто ярко-золотой и, наверное, горячий, но дотронуться и проверить я бы не решилась. Чудища почуяли, что защита ослабла, и подбирались ближе. Оставалось надеяться, что Всемил рассчитал силы, и под его охраной мы дойдем хотя бы до башни.

Наконец возле мглистой завесы вокруг Иванцово я смогла различить темный силуэт высокого строения. Круглая башня, у верхушки опоясанная широким

балконом, стояла совсем близко от стены тумана. Она была сложена из глыб камня, идеально подогнанных друг к другу, и выглядела не древней постройкой, а, скорее, образцом возможностей современной строительной техники. Только полукруглые арки оконных проемов и чугунные решетки с завитушками – дань старине. От главного входа, обращенного к городу, вела вымощенная такими же гладкими камнями неширокая дорога, огражденная бортиками, словно мост. И ни на дороге, ни на стенах башни не видно было и следов липкой черной грязи.

Огненный Змей выбрался на дорогу и лег на камни. Его чешуя засветилась ярче, когти скрипнули по граниту, оставив неглубокий след. В следующий миг перед нами уже стоял светловолосый мужчина в вышитой рубашке и заправленных в высокие сапоги штанах.

– Пришли, – сказал он и первым пошел к темной арке дверного проема.

В башне царила мгла. Мы остановились на пороге со странным чувством защищенности и желанием поскорее пройти дальше, закрыть за собой массивную дверь, отгородившись ею от Пустоши. Всемил вытянул руки вперед, зажмурился, чтобы зрение не мешало ощущать окружающую обстановку в почти полной темноте. Потом тихо засмеялся, и на его ладонях зажглись огни, словно два маленьких костерка.

Внутри башня оказалась намного шире, чем можно было представить, глядя снаружи. Холл, стены которого терялись в тенях далеко впереди, смутные очертания массивной винтовой лестницы с каменными ступенями и вычурными коваными перилами, черными с легкими штрихами позолоты. На стенах, не завешенных коврами – звериные морды, как собрание охотничьих трофеев. Наряду с головами кабана, оленя, волка и медведя – еще какие-то чудища. Настоящие или созданные колдовством для устрашения незваных гостей – непонятно. Меч, прикрепленный у стены, ловил отсветы огней длинным лезвием и богато украшенной рукоятью, рядом с ним – небольшая коллекция такого же красивого оружия. На нешироком столике – книга в старинном черном переплете и большой тяжелый подсвечник с едва оплавленными свечами. А под потолком, в металлическом креплении в виде звезды – матово-прозрачный шар.

– Это просто стекляшка, – ответил Арис, когда я указала рукой наверх.

Мы пересекли холл и медленно, внимательно глядя под ноги, пошли по каменным ступеням лестницы, широким и пологим. Горыныч на всякий случай прихватил подсвечник, и свет от зажженных свечей и от огней на руках Всемила разгонял уснувшие тени.

На втором этаже было несколько дверей, ведущих из мрачного коридора. На стенах не видно факелов, вместо них – кованые светильники в виде цветов, но ни свечей в них, ни лампочек…

– Стойте! – я огляделась в поисках выключателя. Ведь если здесь, в этом мире еще не научились пользоваться электричеством, то светильники могли обходиться без лампочек, а работать благодаря какому-нибудь колдовству.

Выключателей не нашлось.

– Свет! – скомандовала я. Ничего не произошло. Я хлопнула в ладоши. Потом еще раз. И еще два раза…

Над железными цветами в чашах узорчатых лепестков зажглись теплые желтоватые огоньки.

– Как интересно! – Всемил тоже хлопнул ладонями, как я, дважды. Огни погасли.