Загадай желание вчера
Шрифт:
Я безучастно и холодно смотрела, как он звонит маме и что-то ей объясняет и спрашивает. Я слушала только свою внутреннюю пустоту. Никому я не нужна, все меня бросают. Бросила классная, бросил Петя, папа совсем меня разлюбил. Мама, вместо того чтобы любить свою единственную дочь, родила зачем-то еще одного мальчика и носится с ним все время. Бабушка меня тоже совершенно разлюбила.
Провожать меня на троллейбус Петя пошел с этой своей Зоей. Я стояла у заднего окна и смотрела, как он кричит мне что-то сквозь стекло и даже пытается бежать за троллейбусом, – что-то человеческое
Я запрокинула голову, чтобы слезы вкатились обратно, грустно усмехнулась кондуктору и позвонила моей Саше. Сказала, что у меня в жизни случилось большое горе и очень нужна ее помощь. Моя Саша, в отличие от некоторых, добрый человек и сразу мне ответила, что, конечно, я могу на нее рассчитывать.
Когда мы поели и удалились в Сашину комнату, я решила, как Скарлетт в «Унесенных ветром», подумать обо всем этом ужасе завтра, а сегодня просто наконец-то уже отдохнуть. Пока моя Саша на кухне спрашивала у мамы, можно ли мне у них пожить, пока я не встану на ноги, не сниму себе жилье и не заведу свою собственную новую семью, я достала у нее с полки DVD-диски со всеми частями «Пиратов Карибского моря». Моя Саша вернулась с бутербродами, спрайтом и здоровенным пакетом «Эм-энд-эмс». Мы улеглись на живот перед телевизором и только включили первую часть «Пиратов», чтобы за ночь пересмотреть их все, как за мной пришла мама, и мне надо было идти с ней домой.
4
На самом деле Карла зовут Тимофеем. Просто в нашей семье прилипчивые прозвища, я уже говорила. Поскольку в школе нас окрестили цыганами, он из-за своего маленького роста и изобилия всевозможных трюков, беготни и способности везде проникать превратился в карлика, а потом уже и просто в Карла. Сам Карл не против, он беспечен и бесконфликтен.
Потом еще вышел сериал про зомби, где сына главного героя тоже звали Карл, и он ходил в отцовской шерифовской шляпе. И появились в Интернете картинки, где у отца истерика и он стонет: «Ка-а-а-арл». Это все очень соответствовало нашему Карлу, точное такое попадание. Так что Карл стал талисманом, гордостью и кошмаром школы.
С директором у нашего Карла что-то вроде дружбы. Возможно, он так часто оказывался в директорском кабинете, что им ничего не оставалось, кроме как в конце концов узнать друг друга получше. Карл говорит, что директор все время находится в подавленном настроении и его, Карла, долг – хотя бы немного его веселить. Веселить в понимании Карла значит безобразничать и шуметь еще больше. Может, его надо было назвать не Карлом, а Карлсоном, не знаю.
В день медосмотра он, например, разрисовал себя всеми фломастерами, которые смог найти дома, чтобы немного поднять дух сердитых медсестер. Эффекта это не возымело, они справедливо подумали, что где-то под этой росписью у него могли скрываться какие-нибудь болячки, а
Объяснение моего брата директора вполне удовлетворило – действительно, что может быть печальнее, чем женщины-медсестры, уставшие от своей работы? Они же совершенно не замечают, сколько интересного творится вокруг.
Как-то директор спросил у Карла, нравится ли ему школа. Карл ответил, что, конечно, нравится. Это он сказал правду, он никогда не врет. Я не знаю, как он таким получился, но ему правда всегда все нравится. Иногда он просто задыхается от того, до чего его все окружающее радует, и, чтобы не взорваться, начинает вопить и шуметь.
Карл бежит из школы с не меньшим воодушевлением, чем тащит нас туда к первому уроку. Он сильно обгоняет нас с Алешей и останавливается только перед светофорами. Однажды, много лет назад, Петя попал под машину, и теперь всякий раз, переходя дорогу, Карл надувается, как индюк, который готов ринуться в бой, и чрезмерно следит, чтобы и я, и Алеша перебрались «на тот берег» живыми и невредимыми.
Его любят даже старшеклассники. Он забегает к ним в классы, всегда в курсе того, что, где и у кого происходит.
Держать его дома невозможно, поэтому мама настаивает, чтобы мы с Алешей как сумасшедшие гонялись за Карлом по всему нашему району. Я пыталась договориться с ним, чтобы он бегал один, а маме мы говорили бы, что я за ним нормально проследила. Но Карл не умеет врать, он путается в показаниях – просто забывает, что уже успел сказать. Он уверяет, что все мошенники скрученные, как старые ветки, сгорбившиеся и трясущиеся оттого, что у них усиленно работают мысли, чтобы не перепутать в голове, кого и как они успели обмануть.
Одно спасение – иногда на эти бешеные прогулки выбирается моя Саша. Я звоню ей и говорю, что мне надо выгулять Карла, она смеется, и через пятнадцать минут мы встречаемся у ее дома. Мы плетемся сзади или сидим на скамеечке, а мой брат проверяет, как у кого дела. Он знает всех бомжей, рыбаков и продавцов в нашем районе. Знает таксистов на стоянке маршруток. Знает старушек в церкви. Помнит, когда у кого день рождения.
Но больше всего он любит ходить в зоомагазин. Там он в кредит покупает корм для бездомных кошек и собак.
Второе любимое место Карла – конюшня в парке около нашего дома. Там живут несколько лошадей, уже ни на что толком не пригодных, и чтобы их не усыпили, хозяйка конюшни арендует у властей кусочек парка, где одна нормальная лошадь и три пони доживают свой век, катая туристов и детей. Карл никогда не просится кататься на лошади, не знаю почему. Он так часто там бывает, что мог бы уже выучить весь конкур. Вместо этого он с радостным визгом подбегает к стойлу, ныряет под перегородку и обнимает лошадь за колено: «Ууу, лошадка!» Удивительно, но лошадь его никогда не лягает, даже если он лезет к ней под хвост! Ни разу не лягнула.
Конец ознакомительного фрагмента.