Загадай желание
Шрифт:
– Чашку чая подают в дешевых ресторанах. В местах получше вам принесут чайник чая. Дневной чай означает, что к нему полагаются бутерброды – ну, знаете, ломтики хлеба с отрезанными корками. Чай со сливками – то же самое – печенье и девонширские сливки, которые намазывают на печенье, разумеется вместе с земляничным джемом. Кстати, рекомендую.
Клэр громко рассмеялась.
– А что подают к вечернему чаю – пиццу? Тоби взял еще печенье из коробки и затем улыбнулся.
– Это то, чем британцы всех дурачат, – сказал он. – Вечерний чай может
– Ясно, – неуверенно ответила Клэр. Тоби закрыл коробку, отложил ее в сторону и стряхнул крошки с колен.
– Обычно это едят люди ННПЯ. – Он снова усмехнулся. Прежде чем Клэр успела спросить, Тоби объяснил: – Это значит – Не Нашего Поля Ягода. Это придумала Нэнси Матфорд. Знаете ее?
Клэр покачала головой и впервые засомневалась относительно мнения о ней Тоби. Он думает, что она состоятельна. Почему? Предполагает, что все американцы богаты, или в ней есть что-то такое, что заставило его так думать?
– О, моя дорогая! Как вам везет! Вам еще только предстоит знакомство в семьей Матфорд! – Он наклонился вперед. – Она из аристократического семейства, в Штатах бы сказали: вырождающегося семейства. Нэнси была писательницей. Ее сестра Дебора вышла замуж за герцога. Другая сестра – Джессика – стала журналисткой, она поддерживает левых. Диана вышла замуж за главу Английской фашистской партии. А Юнити, еще одна сестра, была очарована Гитлером, и, когда Великобритания вступила в войну с Германией, она выстрелила себе в голову. По-моему, это Нэнси сказала: «У Юнити ничего не вышло, так как мозгов в ее голове никогда не было». Вы никогда не читали «Бунтарей и их жен»? – Клэр покачала головой. – О боже, моя дорогая, каждая девочка должна прочитать это в тринадцать лет.
Тоби вскочил, словно кролик, и кошка понеслась за ним, как будто он действительно был кроликом. Тоби вернулся через мгновение, держа в руке маленькую зеленую книгу.
– Забудьте о средневековом искусстве. Возьмите это, – объявил он. – Получите массу удовольствия.
Клэр взяла небольшую зеленую книгу. Она не была уверена, что Тоби был прав, но, конечно, возражать не собиралась. Она робко посмотрела на обложку – всего три фунта пятьдесят. Она могла позволить себе это, но Тоби сказал:
– Я сделаю скидку до двух фунтов. Не просите о большей – и так меньше некуда. И вы никогда не пожалеете об этом, девочка моя.
Он говорил сейчас с каким-то странным акцентом. Видимо, подражал кому-то, скорее всего – этим ННПЯ. Возможно, предположила Клэр, британский вариант Энтони и его приятелей со Стэйтен-айленда.
Она достала кошелек, нашла двухфунтовую монету и передала ее Тоби. Он кивнул в знак благодарности.
– Я сегодня продал две книги, пора закругляться. Ладно, вернемся к чаю. Вы знаете, люди спорят, в какой последовательности наливать молоко и чай.
– Нет. А почему?
– О, я точно не знаю. Те, кто выступает за «сначала молоко», считают, что
Клэр подумала о чашке чая с молоком, которую ставили перед ней каждое утро.
– Но как узнать, сколько молока надо, если не известно, насколько крепок чай?
– Ну, приблизительно, – сказал Тоби. – Вам надо выпить чай в «Клэридж» только для того, чтобы увидеть это место. Это на Брук-стрит, между Ганновер-сквер и Гросвенор-сквер. О небо! И в «Коннаг» – это ниже Гросвенор на Маунт-стрит. А «Браун» – на Эльбимэрл-стрит. Это – классика.
– Я не уверена, что могу позволить это себе…
– В этом-то и штука. Видите ли, если вы придете в четыре часа, вам подадут настоящий чай, и это обойдется в двадцать или двадцать пять фунтов.
Клэр чуть не задохнулась.
– Это стоит того, моя дорогая, – если у вас есть деньги, но если их нет, тогда просто приходите в два тридцать или в три часа. Спросите: «Дневной чай подается?» – и конечно, они откажут вам, потому что обычно это происходит около четырех. К этому времени и завтрак уже закончится. Так что вы скажете: «Хорошо, кто-нибудь принесет мне чашку чая?» – и, конечно, они принесут. Таким образом, вы сидите в прекрасном месте, на коленях – льняные салфетки, атмосфера захватывающая, и получаете удовольствие всего за два или три фунта.
Два-три фунта – много денег, но Клэр поняла, к чему клонит Тоби. Это приобретение новых впечатлений, а не просто потребление.
– Можно попробовать «Лэйнсборо», хотя это слишком. Это – в Найтсбридж. Пока вы там, «Беркли» покажется вам совершенством, а «Гайд-парк отель» – просто старушкой викторианской эпохи. Хитрость в том, что вы уйдете раньше, чем они начнут подавать надлежащий чай.
Упоминание о «Беркли» кольнуло сердце, но Клэр проигнорировала это.
– Как вы об этом догадались? – спросила она. Тоби улыбнулся, поднял бровь и театрально вздохнул.
– Ах. Я не всегда был таким, как сейчас. Я живу в стесненных обстоятельствах, но время от времени у каждого в жизни должно быть что-то шикарное.
– Шикарное? Вроде жены – бывшей «Спайс-герл»?
– Ну да, – кивнул Тоби. – Но когда Бекхэм еще на свет не появился, наши более скромные бабушка и дедушка использовали этот термин для того, что вы могли бы назвать «классным», хотя меня всегда настораживало пристрастие некоторых людей к этому слову.
Клэр хихикнула. Джерри имел обыкновение называть ее мать «классной леди».
Клэр подумала, что могла бы слушать Тоби весь день. Но она знала, что не должна думать об этом. Девушка неохотно встала.
– Большое спасибо за рекомендацию, – сказала она, держа книгу одной из Митфорд. – Я прочитаю это, посмотрю «Стандард», попробую чай и сообщу вам о результатах.
– Вот и умница, – сказал он ей, тепло улыбаясь. – Вы выглядите чрезвычайно презентабельно. Только скажите себе, что эти места – ваша обычная среда обитания. А потом сходим в «Ритц». Но не на чай. Выпить.