Загадка Александра Македонского
Шрифт:
Смиренно склонив перед Александром голову, Мазака сдал македонцам Мемфис и всю огромную страну.
Египет, древняя и таинственная страна, покорно открыла перед македонской армией свои дороги.
Александр приказал кораблям плыть вверх по Нилу до Мемфиса, а сам с отрядом гетайров углубился в пустыню, простирающуюся на необозримое пространство к западу от долины Нила.
Покорение полной загадочных чудес страны Александр решил начать с города жрецов Гелиополя. Он знал, что религия сильнее политики, а жрецы всемогущи.
До
Солнце поднималось и садилось, а воины шли и шли.
Внезапно подул резкий обжигающий полуденный ветер. Он гнал по небу тяжелые черные тучи, а по земле – облака рыжего песка, целыми пригоршнями швырял в лицо людям, заносил следы верблюдов и лошадей, застил небо.
Воины шли измученные жаждой, борясь с яростными порывами ветра, не видя дороги, а свет был не похож ни на день, ни на ночь. Шли долго, мучительно, останавливались, растерянно смотря по сторонам.
Ураган стих так же внезапно, как налетел. Небо, еще покрытое рваными тучами, начало постепенно проясняться. Вскоре палящие лучи солнца снова накалили воздух.
Гефестион обреченно пробормотал:
– Мы заблудились.
Александр молчал. Он не обратил внимания на беспокойство друга. В мыслях царь был далеко от всех своих друзей. Он явно любовался пустыней.
– Может быть, и хорошо, Гефестион, что заблудились, – внезапно заговорил Александр. – Любое одиночество – пустыня. В пустыне человек постигает себя. Согласен?
– Вполне, – ответил Гефестион.
– В пустыне все чувства спят, а мысли уносятся далеко вперед к постижению смысла всей своей жизни. Вдали от людей, как нигде, ум получает полную свободу думать о далеком будущем.
– Да, в пустыне и вправду хорошо думается, – подтвердил Птолемей. – За эти несколько дней, пока мы шли по пустыне, мне стало ясно многое, о чем раньше я лишь смутно догадывался.
– Что же это? – живо поинтересовался Александр.
Птолемей решил все обратить в шутку.
– Во-первых, то, что мы по-настоящему ничего не знаем о любви, а во-вторых, то, что осел, пожалуй, может влюбиться в розу, но роза в осла никогда, особенно если их разделяют далекие расстояния.
Все дружно рассмеялись.
Гефестион заметил:
– Навряд ли Таида принимает тебя за осла. Уверен, она ждет не дождется встречи с тобой. Кстати, где она сейчас?
– Таида должна ждать от нас вестей в Милете, – уклончиво ответил Птолемей и взглянул на царя.
Александр явно не обращал внимания на разговоры. Его лицо было неподвижно и величаво. Гефестион понимал, что мысли Александра целиком поглощены этой захваченной им землей; точно угадав, о чем думает его царственный друг, он произнес вслух самые сокровенные мысли молодого царя, как бы подтвердив их правоту:
– Если жрецы признают тебя сыном бога Амона, то твоей божественной власти подчинится вся страна.
Внезапно прорицатель
– Их послал сюда Зевс-Амон, чтобы указать нам дорогу.
Отряд двинулся в ту сторону, куда уползали змеи.
Вскоре царь и прорицатель взошли на верх бархана… И оттуда увидели «сад богов»… Группы пальм качали своими вершинами, оливковые рощи манили своей прохладой, всюду струились источники чистейшей воды…
– Здесь в Гелиополе находится храм всех богов, пантеон Великой девятки, – рассказывал Аристандр, – бога солнца – Амона-Ра, бога воздуха – Шу, разделяющего небо и землю; богини влаги Тефнут, жены Шу; бога земли – Геба, сына Шу и Тефнут; бога загробного мира – Осириса; богини плодородия, воды и ветра – Исиды, бога пустыни – Сета, убийцы Осириса, сына Геба и Нут, и, наконец, сестры Исиды – Нефтиды, жены Сета.
Александр внимательно слушал. Он был поражен привлекательностью этого священного места, казалось, самой природой предназначенного к благочестивому служению богу и тихой жизни его жрецов.
Гелиополь – город жрецов – удобно расположился на берегу широко раскинувшегося Нила. Недалеко от берега, на высоком холме, сверкая яркими красками, возвышались огромные храмы пантеона Великой девятки.
Длинная аллея сфинксов тянулась от самого берега Нила до окружавшей храм стены и огромных каменных ворот, которые надежно скрывали от любопытных взоров все происходящее в храмах. Крепко запертые ворота распахивались ранним утром и закрывались вечером, когда из них выходили жрецы, распевая хором священные гимны в честь бессмертных богов.
Особой славой в Египте пользовались высшие школы Гелиополя, где жрецы, врачи, судьи, математики, астрономы не только могли приобрести знания, но, достигнув высшей образовательной ступени и получив звание писца, находили здесь постоянное пристанище. Живя в научных центрах, избавленные от житейских забот, ученые имели возможность целиком отдаться научным исследованиям и наблюдениям.
Здесь же существовали школы, где учились юноши, пожелавшие посвятить себя архитектуре, ваянию и живописи.
К услугам ученых была богатая библиотека, где хранились тысячи рукописных свитков, а рядом находилась мастерская по изготовлению папируса.
В отдельном доме помещался пансион храма, где жрецы за большие деньги воспитывали сыновей из самых знатных семейств.
При храмах находилась обсерватория, оборудованная хитроумными приспособлениями для наблюдения за звездами и светилами, таблицы расчета затмений Солнца и Луны и других небесных событий, астрономические часы, поражающие своим совершенством. Часы представляли собой огромную сферу, составленную из разноцветных обручей, в которой по разным орбитам, в соответствии с небесными законами, передвигались планеты и звезды, отмеривая свое время.