Загадка домашнего привидения
Шрифт:
— Правильно! — поддержал ее Темыч.
— Разговорчики! — грянул Арсений Владимирович.
— Ваша школа теперь будет платить штраф, — продолжил директор бассейна.
— Рекомендую виновному чистосердечно признаться, — подал совет Михаил Петрович.
— Может, вы мне все-таки объясните, что гут происходит? — потребовал Андрей Станиславович.
Ему объяснили. Он обвел внимательным взглядом класс.
— Кто-нибудь знает о… тараканах с мухами?
Девятый «В» будто воды в рот набрал. Своих это бурное
— Что ж, — поджал губы Михаил Петрович. — Не признаетесь, придется в качестве наказания лишить вас дискотеки.
По классу пронесся стон. К дискотеке, которая должна была состояться через две недели, девятый «В» усиленно готовился. Но и тут никто даже не подумал выдавать Пашкова.
Сам Лешка украдкой смотрел на Мою Длину. Конечно, нести ответственность за вчерашнее ему совсем не хотелось. Тем более, что особой вины он не чувствовал. Тренер ведь первый начал. А если очистные сооружения забились какими-то паршивыми искусственными мухами и тараканами, значит, техника в этом бассейне никуда не годится. Но Лешка понял: если он сейчас признает вину, то его акции в Машкиных глазах возрастут. И, поднявшись с места, он севшим от волнения голосом проговорил:
— Тараканы мои. И мухи, конечно, тоже.
Пашкова отправили домой за родителями. Мамы и бабушки дома не оказалось. Зато знаменитый хирург Пашков-старший отсыпался после какой-то очередной уникальной операции. Впрочем, отдых не получился. Зато Лешкин папа удостоился длительной аудиенции в директорском кабинете. Там с ним провели совещание Михаил Петрович, Арсений Владимирович и директор бассейна. В результате этой беседы выплатить штраф вместо школы потребовали у Пашкова-старшего.
На Лешкиной судьбе это отразилось самым печальным образом. Во-первых, его снова подвергали домашнему аресту. А во-вторых, конфисковали все замечательные предметы из «Веселых гадостей».
Ребята пытались узнать, что, кроме уже известных им насекомых, у него было припрятано дома. Но Пашков либо отмалчивался, либо с таинственным видом отвечал:
— Что было, того уж нет. И вряд ли когда-нибудь появится.
Опасения его зиждились не на пустом месте. В их с Сашком комнате родители и бабушка провели тщательный обыск, конфисковав почти все, что было дорого братьям. Также им было отказано на неопределенный срок в карманных деньгах. Словом, в жизни Пашкова наступил тяжелый период. Но все это было потом.
А в тот день, когда ребята ездили в бассейн, Олег вечером позвонил Тимофею. Тот почти сразу же поднял трубку.
— Ну, как? — спросил Олег. — Пресс-папье не нашлось?
Не могу разговаривать, — торопливо ответил тот. — У нас дома такое произошло. Потом расскажу.
И он бросил трубку.
Глава VI
ЕЩЕ ОДНО СТРАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ
Тимофей
— Нет, — отозвался Тимофей. — Но это не так уж важно.
— Как раз очень важно, — возразил Олег.
— Ты лучше послушай, — взволнованно продолжал Тимофей. — Он уже дальше по дому пошел.
— Кто? — переспросил Олег.
— Прапрадед, — шепотом отозвался Тимофей.
— Тебя что, подслушивают? — догадался Олег.
— Нет, но… — не договорил Тимофей.
— Предки рядом? — выдвинул Олег новую версию.
— Уже нет, — объяснил Тимофей. — Просто мать ко мне в комнату заглядывала. Теперь ушла.
— Так что там у вас? — деловито осведомился Олег.
— Не знаю, как и сказать, — замялся Тимофей.
— Как есть, так и говори, — поторопил Олег.
— Да в том-то и дело, что ничего пока непонятно, — откликнулся на том конце провода Тимофей. — Потому тебе и звоню.
— Раз звонишь, так объясни по-человечески, — начал терять терпение Олег.
— Я и стараюсь по-человечески, — сказал Тимофей.
Тут дверь в комнату Олега открылась. В нее заглянул Беляев-старший.
— Мы, между прочим, тебя ждем ужинать, — сообщил он.
— Сейчас иду, папа, — прикрыл трубку ладонью сын. — У меня разговор очень важный.
— Важный разговор можно и на потом отложить, — заспорил Борис Олегович. — Мы с матерью есть хотим.
— Сейчас, папа! Еще две минуты! — взмолился сын.
— Ни полминуты! — взревел Борис Олегович. — Родители целый день в своей фирме ишачат, чтобы не прогореть. А он, видите ли, к телефону прилип, когда отец валится с ног от усталости и умирает от голода!. — Ты что, сейчас говорить не можешь? — спросил Тимофей.
— Могу, — не хотел Олег прерывать с ним связи, пока хоть что-то не выяснилось.
— Нет, не можешь! — совсем завелся Борис Олегович — Тебе пора ужинать!
— Боренька! Не волнуйся! — прибежала из кухни на крики Нина Ивановна. — Иначе у тебя снова подскочит давление.
— Ну и черт с ним! Пускай подскочит! — продолжал бушевать супруг. — Дожили, Нина! Сын совсем распустился! К ужину вовремя не дождешься!
— И часто это у тебя так? — полюбопытствовал на том конце провода Тимофей.
— Не очень, — смущенно ответил Олег.
— Мы тебя долго с матерью будем ждать? — воскликнул Борис Олегович.
— Боренька, пойдем пока на кухню, — ласково проговорила Нина Ивановна. — А Олежек сейчас придет.
— Нет. Он не сейчас. Он сейчас же пойдет вместе с нами, — стоял на своем отец. — Танька в конце концов может и подождать, пока мы поужинаем.
— Папа! — покраснел Олег.
— Ясненько, — хрюкнул на том конце провода Тимофей. — Значит, у тебя с Танькой роман?
— Ну… — замялся Олег.