Загадка графа Сторна
Шрифт:
— О… Об этом, признаться, я не подумал… надо бы с ним поговорить для разрешения ситуации.
— От меня что нужно?
— Да, госпожа Наташа. Раз вы по распоряжению императора ведете следствие, то от вас нужна подпись на документе об освобождении графа.
— Давайте. И закончим с этим наконец.
Айрон кивнул, сел за стол и быстро что-то написал, подвинул Наташе. Та прочитала, взяла протянутое перо и расписалась. Еще дополнительно сделала приписку в конце. Айрон прочитал ее, согласно кивнул и отложил лист в сторону. Звонком вызвал дежурного и велел привести графа Стархазского.
Дожидались его
— Граф, — поднялся ему навстречу Айрон. — Проходите, присаживайтесь. — Дождавшись, когда последний займет свое место, барон сел напротив. — Граф, рад сообщить вам, что госпожа Наташа предоставила убедительные доказательства вашей невиновности.
Насчет убедительных сама Наташа поспорила бы, скорее масса косвенных свидетельств. Конечно, оставалась вероятность… крошечная и очень сомнительная, что граф сам все это подстроил и устроил представление с ядом, чтобы отвести от себя подозрение. При этой мысли Наташа чуть в голос не рассмеялась. И дело тут даже не в том, что граф на такое не был способен. Просто сам план слишком уж хитровывернутым получается. В жизни такие планы никогда не срабатывают. Вот и вопрос, зачем же все-таки устроили такое представление? Ядом, чтобы граф Сторн гарантированно дожил до прихода друга и вот готова сцена: граф с ножом у тела умирающего, кругом кровь и сам он в крови… и все это наблюдает куча слуг во главе с графиней. Шикарная сцена, надо признать. Да уж, в таланте этому режиссеру не откажешь.
— Наташа!
Сообразив, что ее уже неоднократно зовут, девочка очнулась и удивленно заморгала.
— Что? Простите, задумалась.
Айрон хмыкнул.
— Я тут ввел графа в ситуацию. Он пообещал переговорить с Тотленом…
— Да-да… Простите, просто мне не дает покоя один момент. У меня стойкое впечатление, что все это грандиозная сцена, а мы на ней актеры. И, признаться, ощущение мне не нравится.
— Эм… в каком смысле?
— Да в прямом. Просто я взглянула со стороны на то, что происходило в комнате графа. Я про яд. Яд добавили, чтобы граф Сторн гарантировано дожил до вашего прихода граф. Вас ждали, готовились и в нужный момент нанесли удар. Причем такую рану, которую вы гарантировано определите как не смертельную… — Наташа на миг застыла, а потом щелкнула пальцами. — Вот оно. Яд все время меня смущал. Теперь поняла. Рана. Она должна казаться не смертельной именно для того, чтобы вы бросились оказывать помощь и достали нож. Будь рана опасней, вы бы нож не стали трогать.
— Но граф должен был умереть, — подхватил мысль Айрон Торгерон. — Для того и нужен был яд.
— Именно. А в целом имеем театральную сцену. Умирающий друг, второй с ножом в руке и весь в крови и статисты в виде слуг и жены графа. И где-то недалеко стоит режиссер сцены и наблюдает. Он должен был наблюдать. Вот в этот момент его и заметил Тайлин.
— Плохо только, что ничего не запомнил.
— Ну кое-что мы понять можем. Убийца ростом метр семьдесят-семьдесят пять, мужчина, прекрасно владеет холодным оружием и знает анатомию человека. В смысле знает куда бить чтобы убить и… и чтобы не убить. Граф, вы смогли бы нанести такой удар?
— Каким был убит мой друг? Я на войне разных ран навидался.
— Вот и еще один штрих. Убийца, возможно, воевал.
— Или опытный душегуб, — буркнул Айрон.
— Душегубы, господин барон, люди простые. Такие вот постановочные сцены… нет, тут человек посложнее будет. И по-прежнему неясен мотив. Графа ли Сторна убивали… или вас, граф, подставляли.
— А еще с бородой и усами, — подала голос Альда, до этого внимательно слушавшая беседу, — Вы вроде так говорили?
Наташа отмахнулась.
— Вот на эти приметы я бы стала обращать внимание в последнюю очередь. Эти приметы я сама могу себе организовать.
— Так может это не мужчина тогда был? — неуверенно поинтересовалась подруга.
— Не-а, — Наташа замотала головой. — Удар ножом. Женщина, чтобы так ударить, должна быть очень тренированной, иначе нож настолько глубоко не воткнёт. Я видела рану. Ну и знания, как и куда бить. У вас женщины служат в легионах? Я бы сказала, что так правильно могла бы ударить еще врач…
— Женщин врачей нет.
— Да? Не знала… Нет, если бы яд был в еде, выпивке… но вот так… нет, определенно убивал мужчина…
— А у вас женщины могут быть врачами? — заинтересовался граф Стархазский.
— Как я уже отвечала на этот вопрос принцессе Леоре: женщины в моем мире могут работать кем угодно… в пределах здравого смысла. Грузчики из них получатся намного хуже мужчин.
— О… Хм… даже как-то не думал, что… — граф явно хотел сказать что-то про женщин и их способности, сообразил, что говорить такое Наташе будет довольно глупо, потому несколько сгладил тему: — они захотят.
— Ха-ха, — кисло отозвалась Наташа и поднялась. — Который час? Устала до чертиков между графствами мотаться. Завтра подумаю об этой мизансцене. Может и барон Тотлен что-то нарыл. Его готовность шагать к цели любой ценой не может вызывать восхищения, но в уме ему не откажешь… м-да… не откажешь…
— Я распоряжусь, вас отвезут, — поднялся Айрон. — Свою карету вы же отпустили?
— Ах да… — покаялась Наташа. — Спасибо. Как-то не подумала об этом, когда врача отправляла в карете… так хотелось от него поскорее избавиться.
Граф хмыкнул.
— Я готов отсюда хоть пешком домой отправиться. Но воспользуемся тем, что предоставляют нам доблестные работники службы безопасности. И да, господин Айрон, я обязательно обсужу с бароном его усердие в искоренении заговора.
— Будьте добры, граф. И больше не буду вас задерживать, понимаю, что торопитесь к детям.
У входа их ждала… далеко не карета. Какая-то коляска с откидывающимся верхом, явно не очень хорошие рессоры. И обычное кожаное сиденье. Ну все не пешком.
Граф Стархазский вежливо подал руку Наташе, помогая ей забраться в коляску, подал руку Альде, сам он легко вспрыгнул на подножку и уселся напротив девушек.
— Трогай! — взмахнул вожжами кучер и коляска покатила по дорогам Лагора.
По приезду Наташа некоторое время наблюдала за обнимающейся семьей Стархазских, потом сообразила, что тут лучше их оставить одних и отправилась к себе в комнату, где ее перехватила Альда. Судя по сияющим глазам, она довольно близко к сердцу приняла трогательную сцену возвращения главы семейства.