Загадка имперского посла
Шрифт:
Утром на площади перед лицеем собрались едва ли не все классы. Аристар Торвальд постарался, чтобы о будущем унижении его противницы узнало как можно больше народу. О том, что Призванная единственная, кто осмелилась дать отпор Торвальду, тоже слышали многие и только гадали, сколько времени последнему потребуется, чтобы разобраться с ней. И вот он, момент триумфа! Если бы Наташа повела себя в первые дни в лицее не так вызывающе, возможно, ей и стали бы сочувствовать, но сейчас… сама виновата, именно так все и размышляли. О том, что действительно произошло между новенькой и Аристаром, мало кто знал. Для них сейчас было просто бесплатное развлечение.
Наташа задерживалась… Аристар начал проявлять нетерпение. На крыльцо в сопровождении
— Я так и думал, что она испугается, — сказал он достаточно громко.
Его сын рассмеялся.
— Я не могу задерживать урок… — начал было директор.
В этот момент за оградой раздался стук копыт, и в ворота въехала роскошная карета с запряженной в нее двойкой коней. Кучер в парадной ливрее лихо направил карету к крыльцу, остановил, соскочил с козел и плавной величественной походкой прошел к дверце, распахнул ее и подал руку.
Лицеисты замерли, не понимая, что происходит. Карету многие узнали, особенно девочки, — она принадлежала госпоже Клонье, но… Призванная никогда не ездила в ней. Неужели Клонье лично явилась вместо своей воспитанницы?
Из кареты показалась рука, оперлась на протянутую ладонь кучера и… лицеисты застыли. Шок, потрясение… словами трудно описать то, что они испытали в этот момент. Из кареты вышла… фея… куколка… Огромный розовый бант на голове (в этом мире такого не носили и не знали), розовое шелковое платье с нежно-лиловыми цветочками, белые изящные туфельки, кружевной воротничок, оборочки… И это Призванная, которая кроме брюк и пиджака другой одежды не признавала? Бант же вообще делал ее похожей на фарфоровую куколку — нежную, изящную, красивую и воздушную. Да еще волосы… Ясно, что за ночь они не могли так вырасти, значит, это парик, но кто об этом задумался в этот момент? И вот это воздушное создание, придерживаемое кучером, сделало несколько несмелых шагов к крыльцу, остановилось и растерянно хлопнуло пару раз ресницами. Огляделось, а потом робко подошло к опешившему Аристару Торвальду, сцепило руки в белых кружевных перчатках в замок и виновато опустило голову, пару раз хлюпнуло носом. В полнейшей тишине, которая царила на площади, этот звук услышали почти все.
— Я прошу прощения, господин Аристар, за то, что избила вас так сильно, что вашему уважаемому отцу даже пришлось вызывать к вам врача… — В общем, Наташа не врала. Она не знала, приезжал к Торвальду врач действительно или нет, она просто пересказывала то, что говорил его отец у госпожи Клонье. — Я прошу прощения, что нанесла вам такие серьезные повреждения. Обещаю, что больше никогда-никогда такое не повторится. Обещаю, что теперь я буду стараться не причинять вам вреда. Простите меня, пожалуйста…
Убийственно-серьезная вежливая искренность слов только добавила комического драматизма происходящему. Растерянная тишина… и тут до некоторых постепенно начала доходить абсурдность ситуации. Перед довольно крупным парнем стоит такое хрупкое создание в розовом платьице с бантом на голове и просит прощения за то, что избила его так, что к тому пришлось даже врача вызывать, а его отец настоял на публичном извинении… Робкие смешки через мгновение перешли в дружный хохот. Красный, как вареный рак, Аристар пытался перекричать смех, но куда там. Попытка же найти поддержку у отца тоже не возымела действия. Сенатор понимал, что сейчас произошло, но как человек все-таки не глупый знал: ничего поделать нельзя.
Аристар Торвальд с яростью развернулся к Наташе, что-то сказал, размахнулся и… от удара девочка рухнула на мостовую и замерла. Смех мгновенно оборвался. Аристар мог как угодно издеваться над всеми исподтишка, пакостить по мелочам, натравливать своих приспешников на других учеников. Ему все сходило с рук благодаря влиянию и деньгам отца, но ударить прилюдно девушку? Все-таки этому обществу действительно еще далеко до цивилизации Земли. Дикари полные и не слышали о равенстве полов, а потому такую выходку не простили бы даже
Аристар Торвальд и сам понял, что натворил. Злость мгновенно исчезла, и он с некоторой растерянностью уставился на собственную руку.
— Я не хотел, — прошептал он. — Вы же сами видели, что она сама… Вы же видели, что она меня спровоцировала…
Лучше бы он молчал. Уж оправдываться в такой ситуации точно не следовало. Откуда-то из глубины рядов раздался свист, кто-то подхватил его. Наташе уже помогали подняться и отряхнуться от пыли.
Девочка вежливо поблагодарила всех и встретилась с гневным взглядом Торвальда-старшего. Последний, понимая, чем может обернуться для его чада ситуация, торопливо выталкивал его из окружающей толпы к карете. Девочка невинно похлопала ему ресницами… Ноздри сенатора раздулись от гнева, и он, чтобы еще больше не усугубить ситуацию, резко отвернулся и потащил сына за собой, прокладывая дорогу сквозь окруживших их учеников.
Наташа проводила парочку взглядом и отправилась в класс, по дороге вежливо поздоровавшись с директором. Тот ободряюще улыбнулся ей и кивнул, потом повернулся к ученикам:
— Так, извинения принесены, а теперь по классам! Занятия уже начинаются.
В этот день Наталья Астахова оказалась самой популярной ученицей в лицее. К ней подходили совершенно незнакомые ученики, здоровались, подбадривали, кто-то обещал защитить ее от этого типа, имея в виду Аристара. К концу дня губы уже сводило от постоянных улыбок, платье осточертело и путалось в ногах при ходьбе так, что хотелось разорвать его на полоски. Бант сбился, голова под париком потела и жутко чесалась, а пудра сушила кожу. Наташа теперь каждую девчонку в похожем наряде провожала сочувственным взглядом — и так они ходят каждый день?!
С непередаваемым ощущением блаженства она вечером избавилась от своего наряда и натянула привычную одежду. Госпожа Клонье взирала на это с явным неодобрением, но ничего не говорила. Только уже когда девочка поправляла перед зеркалом пиджачок, заметила:
— А так хорошо на тебе платье смотрелось.
Девочка взглянула на приемную мать так жалобно, что та только рукой махнула:
— Подрастешь, сама все поймешь.
Аристар на следующий день появился только ко второму уроку. Постаравшись прикинуться невидимкой, он молча сел за свой стол и опустил голову. После того как урок закончился, он так и остался сидеть. Наташе совершенно не хотелось оставаться с ним наедине в классе, потому она вышла вместе со всеми и тут же пожалела об этом. Известие о вчерашнем извинении распространилось по лицею как пожар, и о нем уже говорили даже те, кто отсутствовал при столь знаменательном событии. Один из участников происшествия в парке весьма живописно рассказывал, с чего, собственно, все началось. Наташа бы порадовалась описанию собственного героизма, но этот рассказчик был одним из компании Торвальда. Она встала у него за спиной и молча слушала с плохо скрываемым отвращением.
— Значит, ты тоже там был? — поинтересовалась она. Рассказчик даже подпрыгнул от неожиданности. — Что-то тогда никто не рвался мне на помощь. А сейчас что? Ветер изменился? Король пал и теперь слетаются стервятники?
Вокруг рассмеялись, а рассказчик, втянув голову в плечи, сбежал.
На третьем уроке Торвальд красовался с живописным фингалом под глазом. Как просветили девочку, на перемене к нему подошли несколько старшеклассников и вежливо пригласили в спортзал потренироваться в борьбе. Наташа только порадовалась, что дуэли среди учеников запрещены. Из граждан республики ее вряд ли бы кто устроил, но в лицее учились и несколько отпрысков аристократов из Арвийской империи и королевств, где дуэли были весьма распространены. Скорее всего, они и устроили нечто вроде дуэли, только на кулаках. Был тут такой вид спорта — похожий на бокс. Администрация придраться не могла — оружия нет, просто обычная тренировка. Кто может запретить? Ну и что, если всем ясно, что там к чему? В этот момент девочка даже сочувствовала своему недавнему гонителю — наверняка этот вызов на тренировку будет не последним.