Загадка Линден-Сэндза
Шрифт:
– Хорошо, Клинтон. Мне не нравится твоя идея, но У нее есть свои преимущества.
Они вместе вошли в отель. Уэндовер направился к конторке. Его спутники временно отступили на второй план.
– Миссис Флитвуд?- повторил портье, выслушав Уэндовера.- Да, сэр, она наверху. Вы разве не знаете, что мистер Флитвуд этой ночью сломал ногу? Сейчас его осматривает врач. Думаю, миссис Флитвуд с ним в его комнате.
– В каком они номере?
– Номер тридцать пять, сэр. Мне позвонить в их номер и спросить, может ли она с вами встретиться? Это совсем недолго.
Уэндовер отрицательно мотнул головой и повернул
– Это на втором этаже. Пойдем пешком,- сказал сэр Клинтон, сворачивая к лестнице.- Предоставляю вам вести беседу, инспектор.
Ничего не имея против, Армадейл постучал в дверь комнаты номер тридцать пять. Получив ответ, он повернул ручку и вошел. Сэр Клинтон последовал за ним. Уэндовер же, ощущая крайнюю неловкость, нерешительно замялся на пороге. Взору вошедших предстал лежащий на кровати Стэнли Флитвуд, бледный и измученный. Крессида, поднявшись с кресла, бросила на незваных гостей встревоженный взгляд.
Инспектор явно не был приверженцем тактичных вступлении:
– Простите за беспокойство,- угрюмо сказал он,- Но мне кажется, вы можете сообщить мне некоторые сведения относительно того, что произошло на пляже этой ночью.
Уэндовер, несмотря на всю свою враждебность по отношению к Армадейлу, не мог не восхититься тем, как хитро построил он это предложение. В нем наряду с откровенным обвинением содержалась и некоторая неопределенность, призванная сбить преступника с толка и заставить неуклюже замяться с ответом. Но главным объектом внимания Уэндовера была Крессида, и одного взгляда на нее было достаточно, чтобы заставить сжаться его сердце. Мука, смятение, отчаяние смешались на ее лице. Но яснее всего на нем читался страх. Крессида посмотрела на мужа, потом на инспектора; было очевидно, что она сразу поняла всю силу грозящей ей опасности.
"Что же это! У нее такой вид, будто она и вправду это сделала!- с ужасом признался сам себе Уэндовер.- И она до смерти боится, ч го у Армадейла есть доказательства".
Крессида механически облизнула губы, словно намереваясь ответить. Но прежде чем она успела что-то произнести, заговорил ее муж:
– С какой стати вы приходите сюда с расспросами? Вы что, представитель власти? Или репортер?
– Я инспектор Армадейл.
Стэнли Флитвуд явно прилагал нечеловеческие усилия, чтобы, невзирая на сильнейшие физические страдания, держать себя в руках. Кивнув в ответ на представление инспектора, он повторил свой вопрос:
– Что привело вас к нам?
Но Армадейл не собирался выдавать степень своей осведомленности:
– Я не в праве обсуждать это, мистер Флитвуд. Я пришел сюда задавать вопросы, а не отвечать. В ваших же интересах говорить со мной откровенно.
Он обернулся к Крессиде:
– Вы были на пляже этой ночью около одиннадцати?
Стэнли Флитвуд вмешался, опять не давая жене ответить:
– Минутку, инспектор. Вы намерены выдвинуть против меня обвинение?
Армадейл на секунду заколебался, словно пребывая в нерешительности относительно своего следующего шага. Казалось, он разглядел в этом вопросе какой-то подтекст.
– Никого ни в чем не обвиняют... пока,- ответил он, многозначительно выделив последнее слово. Но, пока он говорил, взгляд его с откровенной угрозой остановился на измученном лице Крессиды.
–
– Это так,- осторожно признал инспектор.- Но предупреждаю вас, иногда бывает опасно утаивать факты.
– Я не поддаюсь на угрозы, инспектор,- сухо ответил Стэнли.- Насколько я понимаю, случилось что-то серьезное, иначе вы бы не стали поднимать такой шум?
В ответе Армадейла осторожность смешалась с иронией:
– Тут в отеле поговаривают, что на пляже произошло убийство. Возможно, слухи дошли и до вас?
– Да, дошли,- признался Стэнли.- Поэтому я и веду себя так сдержанно, инспектор. Убийство - щекотливое дело, поэтому я не собираюсь давать никаких показаний до тех пор, пока не посоветуюсь с адвокатом. То же касается и моей жены.
С таким оборотом дела инспектору сталкиваться не приходилось. Его замешательство было очевидно. Грандиозная сцена суда инквизиции не удалась. Рухнули его надежды застать преступников врасплох и вырвать у них шокирующие признания. Если на допросе у этих двоих под боком будет сидеть адвокат, у инспектора не много шансов заставить их сболтнуть лишнее.
Уэндовер же испытал настоящее удовольствие, услышав, как изменился голос инспектора:
– Ваше поведение выглядит не слишком хорошо, мистер Флитвуд.
– Ваше вторжение в комнату больного - тоже, инспектор.
Сэр Клинтон поспешил вмешаться в беседу, очевидно, опасаясь, что дело может зайти слишком далеко. Его тон резко отличался от задиристой манеры Армадейла:
– Боюсь, вы не совсем поняли точку зрения инспектора, мистер Флитвуд. Если бы мы получили сведения, которыми вы и ваша жена, возможно, обладаете, мы могли бы выйти па след убийцы. Но если вы сейчас откажете нам в этих сведениях, наша работа замедлится, и тогда я не могу гарантировать, что вы не окажетесь под подозрением. К тому же в отеле начнутся весьма нежелательные пересуды, которых я бы всеми силами постарался избежать. Менее всего хотим мы доставлять неудобства невинным людям.
Благовоспитанность Стэнли была сломлена под двойным натиском физического и душевного страдания.
– Где это вы покупаете такое мыло?- саркастически поинтересовался он.Похоже, дорогое. Но на сей раз оно вам не поможет. Не пролезете.
Во взгляде инспектора Армадейла, брошенном на шефа, ясно читалась мысль, что его монолог лишь попусту отнял у них время.
– Когда приедет ваш адвокат?- бесцеремонно вмешался он.
Сю или Флитвуд помолчал, размышляя.
– Я телеграфирую ему сегодня, но, скорее всего, телеграмма пролежит в его конторе до понедельника. Полагаю, он сможет прибыть не раньше полудня в понедельник. А возможно, и позже.
Инспектор переводил взгляд с жены на мужа.
– И до тех пор вы не намерены ничего говорить?
Стэнли Флитвуд счел вопрос недостойным ответа.
– Думаю, вы об этом еще пожалеете, сэр. Но это ваш выбор. Что ж, сейчас мне больше незачем отнимать у вас время.
И Армадейл величавой поступью устремился прочь из комнаты. Вся его фигура источала подозрение и негодование. Сэр Клинтон последовал за ним. Замыкая отступление, Уэндовер заметил, как Крессида метнулась к мужу и опустилась на колени у края кровати.