Загадка Лу
Шрифт:
– Вижу, Моз ничему тебя не научил! – грозные интонации в голосе отца не предвещали ничего хорошего.
– Ну почему же, папа? – пытался вступиться за друга, да, скорее, за друга, чем за учителя, Май. – Спроси меня что-нибудь из…
Милентий снова так ударил по столу, что Анфуса снова уронила только что поднятое яблоко.
– Что ж, в таком случае придётся Мозу…
– Что ты хочешь сделать с Мозом? – не на шутку забеспокоился Май.
– Я отправлю его вместе с тобой.
Анфуса одобрительно покачала головой, протирая яблоко ладонью, и осторожно положила его обратно на блюдо.
–
Май уже буквально сгорал от нетерпения, а Милентий всё продолжал вести окольные разговоры, будто не решался перейти, наконец, к главному. Вот и Моз уже, наверное, ушёл, не дождавшись.
Как бы в подтверждение мыслей Мая (и окончательно убив его) Милентий произнёс:
– Вернёмся к началу…
– Папа!!! – взмолился Май.
– К истории, – Милентий был непреклонен. – Итак, если верить учебникам истории, то пятьсот лет назад Грезией, равно как и сейчас, правил царь Кошмар.
– Да! Царь Кошмар. Я вспомнил, вспомнил! – обрадовался Май.
– Но верить им, этим учебникам истории, нельзя. Так что, может быть, Моз в чём-то и прав, что не слишком забивал тебе голову так называемыми естественными и гуманитарными науками. Но… – Милентий поднял вверх указательный палец.– Повторяю "в чём-то". Та же география материка тебе бы вовсе не помешала. А вот история… Кошмар заставил своих мудрецов переписать всю историю, что называется, с чистого листа, якобы он правил испокон веков, там же написано, что он – из бессмертных. И то, и другое – глупости чистейшей воды. Самое парадоксальное, что никто ведь в них не верит. Но все делают вид. Н-да… – Милентий взял с блюда яблоко, дважды уроненное Анфусой, задумчиво надкусил его. – Пятьсот лет назад, когда, как ты заметил, тебя ещё не было на свете, страной правил чародей Амарант.
Глаза Мая удивлённо округлились. Он уже забыл о несостоявшейся встрече у Трёх Яблонь. Ведь, кажется, их с Мозом впереди ожидают настоящие развлечения.
– Твой папа собственной персоной пил с ним эль… – в глазах Милентия поблёскивали слезинки ностальгии. Он тут же мужественно смахнул их, поспешив придать лицу обычное твёрдое выражение.
– И где же сейчас этот чародей?
– Четыреста двадцать лет назад, когда со дня на день ты должен был появиться на свет, со стороны Океана Забвения приплыла огромная лодка, в которой спал вечным сном Чёрный Великан. Кошмар в ту пору был (об этом новейшая история, конечно же, тоже умалчивает)… казначеем Прекраснейшей, повелительницы долины Миракл. К тому времени восходит восстание теней, о котором, я надеюсь, история когда-нибудь вспомнит. Тени долины Миракл окружили магистратуру, и заставили чародеев разбудить Чёрного Великана. Под предводительством Кошмара тени с помощью Чёрного Великана свергли дружище Амаранта и заточили его в Грот.
– Куда? Куда?
– В пещеру, которую охраняет… О том, кто охраняет пещеру, история, разумеется, тоже таинственно умалчивает. Но доподлинно известно, что путь к ней пролегает мимо другой, огромной пещеры, где оберегает величие нынешнего правителя Чёрный Великан, – пояснил Милентий и задумчиво продолжал. – Конечно, в новейшей истории ничего не сказано и о сражении теней и солнечных зайчиков…
Май вопросительно вскинул брови.
– Тогда Долина Радуг сгорела почти дотла, но теням не удалось захватить
– А пророчество? – напомнил Май.
– Когда мы с Амарантом в последний раз пили эль, – опять издалека начал Милентий, – он дал мне медальон и сказал (как сейчас помню с точностью до единого слова): "Медальон открой ровно через четыреста двадцать лет. А сыну дай имя Май". Сегодня как раз минуло четыреста двадцать лет с того дня, как мы с Амарантом в последний раз пили эль.
От торжественности момента у Анфусы выступили на глазах слёзы.
– Открывай же скорее медальон!!!!!
– Открыл-то я его ещё лет четыреста назад, – простодушно признался Милентий. – Но ты узнаешь о предначертанном день в день – как положено. – И Милентий тожественно открыл медальон, который всегда носил на шее.
Откашлявшись, прочёл начертанные внутри письмена:
"Наступят времена, когда на материке воцарятся кошмар и тьма. И только Май сможет один на один победить Чёрного Великана в ночь, когда зацветут кактусы на горе Нит".
– Всего-то два предложения, – разочарованно протянул Май. – А я-то думал… И где, интересно, искать этого великана?..
– По логике вещей (подтвержденной также слухами, которые я тщательно собирал в течение этих четырехсот лет), пещера его находится в долине Миракл, совсем недалеко от Макового поля.
Май задумчиво почесал затылок.
– А когда зацветут кактусы на этой горе (как её?) Нит?
–Они цветут раз в две тысячи лет сразу после того, как отцветают серебристые колокольчики.
– Значит, совсем скоро… – Май был радостно взволнован предстоящими приключениями или, как он предполагал, развлечениями. – Побегу расскажу обо всём Мозу, и мы сразу же оправимся на поиски этого самого великана. Прощайте, мама и папа! Вернее, я хотел сказать "до свидания"…
– Постой, – остановил Мая уже в дверях Моз. – Я ещё не всё сказал… Уж не собираешься ли ты победить Чёрного Великана шпагой?
Май недоумённо скосил взгляд на шпагу, с которой никогда не расставался. – Но, папа… как же я одолею Чёрного Великана без шпаги?
Милентий покачал головой:
– Мой сын безнадёжно легкомыслен… – и грозно приказал. – Следуй за мной.
Май послушно прошёл за отцом по коридорам из разноцветного стекла, которое переливалось на солнце всеми цветами радуги. Милентий-Кинли остановился у картины, на которой самый талантливый живописец Долины Радуг, Розадендрон, изобразил невиданной красоты водопады.
– Здесь находится потайная дверь, – загадочно сообщил Милентий-Кинли и прежде, чем Май успел возразить, что в этой стене нет никакой двери, правитель Долины Радуг снял с гвоздя картину.
За ней, действительно, оказалась еле заметная замочная скважина.
Милентий снял с шеи ключ, с которым не расставался никогда, и повернул его несколько раз в загадочном отверстии.
– Вот это да! – Май так и застыл на несколько мгновений с открытым от удивления ртом.
Стена со скрипом расступилась перед ним, обнаружив скрытую за нею небольшую потайную комнату, выложенную самоцветными камнями. Единственным предметом, который в ней находился, был меч, как зеркало, сверкающий в свете самоцветов.