Загадка назойливых звонков
Шрифт:
— По-моему, кому-то понадобилось Таньку испугать, — уверенно заявил Женька.
— Оригинальная догадка, — фыркнула Катя.
— Да ладно тебе, — с добродушной улыбкой отмахнулся Женька.
— Если бы напугать, это еще полбеды, — изрек с мрачным видом Темыч.
— Что ты имеешь в виду? — побледнела Таня.
— Пока ничего конкретного, — уклончиво произнес Темыч. — Только похоронные марши по ночам просто так не играют.
— Не каркай, — поняв состояние Тани, шикнула Катя на Темыча.
— Я просто предупреждаю, — тоном старшего
— И что бы мы делали без твоих предупреждений, — проговорила нараспев Катя.
— Я вообще-то не исключаю, что напугать хотели кого-то другого, — вмешался Олег.
— Будем надеяться, –— тихо ответила Таня.
— И не надейся! — бодро выпалил Женька, душа которого всегда жаждала приключений. — Три раза подряд не ошибаются.
— Боюсь, что да, — Таня вновь побледнела. Глаза ее широко раскрылись от ужаса. — Что же мне теперь делать?
— Да перестань ты. Прорвемся, — строя украдкой зверские рожи бестактному Женьке, принялся ободрять девочку Олег. — И посложнее дела распутывали.
Голос его прозвучал столь уверенно, что Таня несколько успокоилась. Хотя ее до сих пор бросало в дрожь при одном лишь воспоминании о жуткой музыке, раздававшейся в трубке.
— Привет! — подбежал к ребятам Лешка Пашков. — Новости есть?
— К сожалению, есть, — ответила Таня.
– — Это мы еще посмотрим, к сожалению или к счастью, — уставился на нее Лешка.
Подобно Женьке, он тоже всегда жаждал приключений. Мало того, Пашков их искал. Изобретательную Лешкину голову прямо-таки распирало от заманчивых, но чрезвычайно рискованных замыслов. Перед тем как осуществить их, Пашков производил тщательные и точные расчеты, благодаря которым все должно было пройти гладко и совершенно безопасно для окружающих. Однако, за редкими исключениями, получалось так, что расчеты давали сбой. Поэтому из-за Лешкиных затей страдали его родители и бабушка, ученики и учителя родной две тысячи первой школы, а если действие разворачивалось на улице, то перепадало вовсе ни в чем не повинным обитателям Сухаревской площади и прилегающих к ней улиц и переулков.
Особенно опасным становился Лешка, когда объединял свои усилия с младшим братом-погодком Сашком. Один из последних подвигов два неутомимых брата совершили всего месяц назад в славном городе Вене. После этого их известность вышла за пределы Москвы и стала поистине международной.
Этим летом папу Лешки и Сашка, известного во всем мире нейрохирурга, пригласил для консультаций в своей клинике австрийский коллега господин Шульц. Предложение было заманчивым. Во-первых, Пашкову-старшему предоставлялась возможность целый месяц работать в одной из лучших европейских больниц. Во-вторых, это сулило солидный заработок. И, наконец, господин Шульц пригласил всю семью Пашковых пожить у себя в доме, который располагался в уютном пригороде Вены. Так что, интересную работу можно было сочетать с отдыхом.
Последнему обстоятельству особенно радовалась мама Лешки и Сашка.
— Детям
Пашков-старший довольно долго колебался. Он не был уверен, что «старая добрая Евро па не подходит его сыновьям. Поначалу родители даже хотели уехать вдвоем, отправив Сашка и Лешку вместе с бабушкой на дачу. Однако бабушка воспротивилась самым решительным образом.
— Я и так больше всех вас терплю от этих двух оглоедов, — сказала она.
— В общем-то, мне тоже от них достается, — не согласился Пашков-старший, которому весьма часто приходилось оплачивать самые
разнообразные уроны, нанесенные, обществу смелыми экспериментами сыновей. Но бабушка заявила:
— Мне нужен отдых, а там, как хотите.
Тут вмешался и мистер Шульц. Он объявил, что его сын Вальтер, ровесник Лешки, в последнее время очень увлекся русской культурой, уже весьма сносно выучил русский язык и теперь просто мечтает пообщаться с мальчиками из новой России.
— Раз мечтает, он это получит, — весьма многозначительно ответил Пашков-старший мистеру Шульцу, и вопрос был решен.
— В общем-то, моим детям, вероятно, и впрямь будет полезно пообщаться с нормальным приличным мальчиком, — успокаивал себя отец. Что касается Лешки и Сашка, то им было совершенно все равно, в какой части земного шара пройдут их каникулы. Лишь бы интересно и с пользой.
В этом плане большой и уютный дом мистера Шульца их несколько разочаровал. Там было все чересчур аккуратно и чисто. Вальтер вроде бы тоже никуда не годился. По-русски он изъяснялся с неимоверным акцентом. Конечно, понять его было можно. Но так как, по мнению Лешки и Сашка, этот парень ничего интересного не предлагал, то и прислушиваться к его длинным речам не имело никакого смысла.
Вальтер предпочитал спокойные домашние игры типа компьютера или шахмат. Кроме того, он был вегетарианцем и пытался убедить своих русских друзей, что «мьясо есть врьед но, а убивайт животных пльохо». Насчет последнего братья Пашковы с ним были вполне согласны, но ради этого отказываться от мясных блюд не собирались. Еще братьев крайне шокировало то, что Вальтер три раза в неделю пылесосит собственную комнату, причем не только пол, но стены и потолок. После чего наводит там такой тошнотворный порядок, что, по меткому выражению Сашка, «в такой обстановке хорошо разве только покойникам».
В отведенной им комнате братья создали привычный уют. Поначалу Вальтер, заходя к ним, пытался подбирать что-нибудь с пола. Потом привык. А еще чуть позже начал, к немалой радости Лешки и Сашка, бурно перевоспитываться.
Началось с того, что он несколько раз подряд пересек под руководством двух братьев улицы в неположенных местах. Затем они вместе посетили местный «блошиный рынок», где за сущую ерунду приобрели множество полезных вещей. Вернувшись домой, они завалили ими комнату братьев, а то, что туда не влезло, разместили временно в комнате Вальтера.