Загадка неоконченной рукописи
Шрифт:
В этой горничной было очень мало от приличий. Слава Богу, ее шорты цвета хаки и рядом не стояли с нейлоновыми штанишками Кэйси, а рубашка-поло была чистая и выглаженная, но на талии смялась в не слишком аккуратные складки. Она была обута в белые спортивные тапочки со скрученными над ними носками. Волосы, почти такие же темные, как перила красного дерева, были небрежно стянуты в конский хвост.
Глядя на ее гладкую кожу, Кэйси поняла, что девушка не старше ее. Да и на вид, говоря по правде, она казалась не более собранной, чем сама Кэйси ощущала себя. Несмотря на быстрый бег, она выглядела бледной и смущенной, и теперь словно приросла к месту.
Сердце Кэйси постепенно
– Мег Хенри? – спросила она. Это было имя из списка. Женщина кивнула. Девушка, поправила себя Кэйси, решив, что ей, пожалуй, нет и тридцати.
– Кто вы? – испуганно спросила Мег.
– Кэйси Эллис. Дочь доктора Ангера.
– Чья дочь? Вы – дочь Рут?
– Нет. Я дочь Кэролайн Мег сглотнула.
– Простите. Я не знаю, кто такая Кэролайн. – Приблизившись на шаг, она заглянула под козырек бейсболки Кэйси и задержала дыхание. – Веснушки…
– Да. – Это было одним из минусов отсутствия макияжа. – Они у меня есть.
Мег неожиданно расплылась в улыбке. Не зная, как себя вести, Кэйси сказала:
– Этот дом перешел ко мне по наследству. Меня предупредили о вас. Но сегодня же суббота. – Она взглянула на кочергу в руках Мег. – Вы работаете и по субботам?
– Я работаю каждый день. – Мег спрятала кочергу за спину. – Если бы не я, то кто бы присматривал за ним?
Кэйси не стала напоминать девушке, что Конни больше нет. В ней было что-то хрупкое, уязвимое – во взгляде, посадке головы, легкой напряженности плеч.
– У вас что, вообще не было свободного времени?
Мег помотала головой.
– В любой момент, когда я хотела. Но мне не нужно было много. О такой работе, как у доктора Ангера, можно было только мечтать.
«Замена дочери, – неожиданно подумала Кэйси, отметив про себя, что Мег очень похожа на нее телосложением. – Замена, которая может прибираться в доме». В этом Кэйси тоже не смогла бы ему угодить. Уборка никогда не была ее любимым занятием.
Кэйси понятия не имела, что делать с горничной. У нее никогда не было ни одной.
– Ладно, – сказала она. – Я хочу осмотреться здесь. Вам, наверное, лучше вернуться… чистить камин?
– Я как раз собиралась протирать книги. Вы знаете, что между библиотекой и кабинетом девятьсот двадцать три книги?
Кэйси это впечатлило.
– Похоже, вы протирали их не один раз.
– Да, – гордо ответила Мег. – Нет ничего хуже, чем искать какую-то определенную книгу, забираться наверх, доставать ее и получать в лицо облако пыли. Когда я только пришла работать к доктору Ангеру, так и было. Миссис Уилер была слишком стара, чтобы взбираться на стремянку и протирать книги. Вы не хотите чего-нибудь прохладительного? Доктор Ангер любил чай со льдом.
– А я – нет, – радостно призналась Кэйси. – Я люблю кофе со льдом. Но пока ничего не надо, спасибо. – Она махнула в сторону дверей справа. – Я просто поброжу здесь. – Она отвернулась, но, услышав сзади сдавленный вздох, повернулась обратно.
– Ваши волосы, – произнесла Мег. – Спереди не было видно. Я не думала, что они такого цвета.
Улыбнувшись и пожав плечами, Кэйси направилась в гостиную. Она была длинной и узкой, с высокими потолками и разделена на две части. В передней стояли кресла и пуфики, обитые парчой и бархатом, столики из мрамора и дерева и высокие торшеры с изящными абажурами из слоновой кости, в то время как в задней господствовал величественный рояль. Каждая часть комнаты была застелена восточным ковром, которые, хотя и отличались слегка по дизайну, были выдержаны в одной и той же темно-красной гамме. Легкие занавески закрывали окна, выходящие на обе стороны дома; по бокам спускались до самого пола тяжелые драпировки. Рядом,
Кэйси взглянула на столики, надеясь найти хоть какие-нибудь фотографии. Конечно, она не ожидала увидеть свои снимки, но ей бы хотелось посмотреть на других родственников Конни. Если бы фотографии существовали, здесь им было самое место, а если даже не было фотографий родственников, то должны были быть хотя бы детские фото Конни. Старые черно-белые снимки прекрасно подошли бы к этой комнате. Однако их не было – ни на столиках, ни на рояле.
Красоту обстановки нельзя было не признать, однако Кэйси совершенно не представляла, зачем необщительному Конни Ангер была нужна эта комната. Вряд ли он часто бывал здесь. Мебель выглядела новехонькой, а рояль, возможно, был не более чем деталью интерьера. Кэйси сомневалась, что здесь что-либо имело личное значение для человека, который был ее отцом. Бог с ними, с фотографиями, здесь не было абсолютно ничего личного.
Вернувшись в холл, она подумала, что, если хочет найти что-то личное, то искать следует наверху. Перила были гладко отполированы; даже если отец и касался их, его отпечатки пальцев наверняка уже были стерты. Площадку наверху лестницы оживляли большие горшки с пышными растениями. По обеим сторонам были двери в комнаты, из середины площадки шла лестница на следующий этаж.
Она осторожно подошла к той двери, что была слева, и заглянула внутрь. В комнате, оформленной в сине-голубых тонах, была большая кровать, письменный стол и стул, камин и мягкий пуфик. Комната могла бы понравиться ей – синий был ее цветом, – если бы не выглядела такой покинутой. Впечатления не могли исправить даже кашпо с плющом, свисающие с окон. Позади комнаты помещалась ванная. Бросив короткий взгляд на мягкие синие полотенца, обои, которые добавляли к синему абрикосовый оттенок, и нежно-голубой халат – все выглядело абсолютно новым, – Кэйси вернулась на лестничную площадку.
Комната напротив была его. Она ощутила это, еще только подходя к двери и увидев, что ковер больше вытерт с этой стороны. Дверь была едва прикрыта. Кэйси чуть приоткрыла ее и заглянула за порог, чувствуя себя незваной гостьей. Комнату заливал яркий свет из двух окон, но интерьер был выполнен в нарочито темных тонах. Кэйси только окинула взглядом обстановку и вновь прикрыла дверь, неожиданно почувствовав облегчение. Потом повернулась и направилась наверх.
На следующей площадке не было цветов, а был только одинокий лесной пейзаж на стене, еще одна лестница и две закрытые двери. Открыв одну, Кэйси обнаружила комнату для гостей – двуспальная кровать, туалетный столик, кушетка – все в сиреневых тонах. Однако сейчас основным назначением комнаты был архив. Картонные коробки и ящики занимали большую часть свободного пространства. В комнате напротив, оформленной в бежевом, обнаружилось то же самое.
Закрыв и эту дверь, она поднялась на последний лестничный пролет. Более крутой, чем остальные, он вел в мансарду, которая так понравилась Кэйси при взгляде снаружи.
Здесь возникало совсем другое ощущение. Помещение под куполообразной крышей с открытыми дубовыми стропилами и балками было небольшим, но светлым, с окнами по обеим сторонам. Она с минуту глядела на панораму Лидс-Корта, прежде чем повернуться к задней части мансарды. Позади трех фикусов в кадках за раздвижными стеклянными дверями, ведущими на балкон, виднелся узкий диван. Двери были открыты, но пространство загораживали ширмы. Она отодвинула одну и вышла. Балкон был небольшим. Здесь было множество горшков и ящиков с растениями самых разнообразных оттенков зеленого.