Шрифт:
Глава 1
Колдун с Хьюстон-стрит
Дом пользовался дурной славой. Впрочем, в округе не было домов, пользующихся доброй славой. Высокие, в пять и десять этажей здания были заняты фабриками, выросшими из ремесленных мастерских, на каждом этаже – своя фабрика, из распахнутых окон
Дом, располагавшийся на северной стороне Хьюстон-стрит в двух шагах от Малбери-стрит, был ничем не примечателен до той поры, пока его верхний этаж не снял для каких-то своих нужд загадочный незнакомец. Был он очень высок, под два метра и чрезвычайно худ, одет всегда с иголочки, неизменно, в любую погоду, в идеально чистых, светло-серых перчатках, которые, похоже, шили ему на заказ, как и костюмы, потому что кисти рук и пальцы были излишне длинны даже для такого роста. Ему бы шляпу с петушиным пером и шпагу на бок, был бы вылитый Мефистофель. Но незнакомец носил вместо этого котелок и трость. Впрочем, такая маскировка не обманула опытных итальянцев. Diabolo, говорили они и набожно крестились.
Молодые итальянцы тоже не оставили его вниманием. Как-то поздним вечером, когда незнакомец, завершив дневные труды, направлялся к центру города, они приступили к нему с обычным вопросом: «Мистер, закурить не найдется?» «Не советую, молодые люди», – сказал незнакомец на безукоризненном английском, безукоризненность которого осталась, впрочем, неоцененной. Незнакомец был абсолютно спокоен, блеск его стальных глаз соперничал с блеском лезвия ножа, который ему показали для убедительности. «Я вас предупредил», – сказал он и сделал несколько быстрых выпадов тростью, если точно, то пять, по числу молодых людей. В сумерках сверкнуло пять вспышек, в тишине улицы раздалось пять криков боли, на грязную мостовую рухнуло пять тел.
– Гордитесь, молодые люди, вы первыми познакомились с моим новым изобретением, – сказал незнакомец, – пустячок, но, как оказалось, весьма полезный в определенных обстоятельствах. Не волнуйтесь, скоро вы подниметесь и, как ни в чем не бывало, отравитесь домой. Всего наилучшего, – он приподнял котелок и пошел своей дорогой.
Больше его не беспокоили, предпочитая следить за ним издалека. Выяснилось много странного. Жил незнакомец в «Уолдорф-Астории», едва ли не самом дорогом отеле Нью-Йорка, пристанище миллионеров, потомков пассажиров «Мэйфлауэра» и перебравшейся в Америку европейской знати. Незнакомец любил гулять по ночам, громко разговаривая сам с собой по-немецки и частенько поминая при этом черта, а то и обращаясь к нему напрямую. Маршрут прогулок был таков, что неизменно приводил его к собору святого Патрика на 50-й улице или в Брайянт-Парк близ Пятой авеню, на площадь перед Публичной библиотекой. Там незнакомец занимался совсем уж непотребным делом – кормил голубей, которые слетались десятками на его зов, садились ему на голову, плечи и руки и ворковали, как будто рассказывали что-то. Незнакомец, улыбаясь, тихо говорил им что-то в ответ, рассыпая при этом корм из бумажного пакета, который носил в кармане пиджака. Удивительно, но когда голуби улетали, котелок, костюм и перчатки незнакомца пребывали все в той же идеальной чистоте и порядке. Когда же незнакомец поднимался на арендованный им этаж, то вскоре оттуда начинали доноситься странные звуки, а еще чаще – вспышки неземного света. «Он призывает дьявола», – говорили старые итальянки. «Зачем ему призывать дьявола, если он и есть дьявол?» – пожимали плечами их трезвомыслящие мужья.
После этого никого уже не удивляли шабаши, что случались на верхнем этаже чуть ли не каждую неделю. К дому, извергая клубы тошнотворного дыма, подкатывали новомодные черные дьявольские колесницы – автомобили, из них вылезали одетые в черное мужчины под руку с очаровательными полуобнаженными ведьмами,
В один из весенних дней 1896 года к дому приблизился немолодой, лет за шестьдесят мужчина с выбивающейся из-под шляпы гривой непослушных волос и пышными усами. Он был тут частым гостем, поэтому не затруднялся разглядыванием номеров домов, а уверенно направился к подъезду и скрылся да дверью.
– У тебя опять не работает лифт, Ник, – сказал он десятью минутами позже, входя в большую комнату, заставленную причудливыми устройствами.
– Рад тебя видеть, мой дорогой мистер Клеменс, – ответил ему очень высокий и чрезвычайно худой мужчина, спеша навстречу. – Не работает лифт? А я и не заметил. Я всегда поднимаюсь по лестнице. Знал бы о твоем визите, непременно бы исправил.
– Да, тебе для этого – только рукой махнуть, – сказал мистер Клеменс, тяжело отдуваясь. – Старею, черт подери!
– Сил нет? Подкачаем, – сказал Ник. – Позволь продемонстрировать тебе мое новое изобретение. Это пример того, как при желании можно вредное обратить в полезное. Я тебе показывал в последний твой визит мой осциллятор для выработки переменных высокочастотных токов. Помнишь, как он вибрировал? Эффект, несомненно, вредный. Но я установил, что физиологическое воздействие этих вибраций очень даже приятно и полезно во всех отношениях. Я сделал специальный небольшой механический осциллятор, работающий на сжатом воздухе, – мужчина взял мистера Клеменса под руку и отвел в дальний угол комнаты, – и соединил его с платформой, изолированной от пола резиной и пробковой прокладкой. Вставай, не бойся.
– Я так плохо себя чувствую, что уже ничего не боюсь, – сказал мистер Клеменс, вставая на платформу.
Ник включил компрессор, открыл пару вентилей, платформа мелко завибрировала.
– Это бодрит лучше виски! – воскликнул через несколько минут мистер Клеменс.
– Намного лучше, – в тон ему ответил Ник, – но, как и с виски, тут главное – не перебирать. Давай на этом закончим.
– Ни за что! Я помолодел на десять лет!
– Как бы тебе не помолодеть на все шестьдесят. Давай, давай, сходи, хорошего понемножку.
– Тебе не стащить меня отсюда и подъемным краном!
– Сам сойдешь! – Ник загадочно улыбнулся. – Смотри, я тебя предупредил.
Мистер Клеменс продолжал шумно восторгаться новым изобретением, но вдруг замолчал, напрягся, распрямился, как будто аршин проглотил, шагнул негнущимися ногами с платформы и, все больше выкатывая глаза, принялся суматошно оглядываться по сторонам.
– Тебе вон туда, – Ник показал рукой в другой угол, – вон за ту маленькую дверь.
Мистер Клеменс поспешно удалился, безуспешно пытаясь сохранить достоинство.
– Помимо всего прочего, мое устройство на определенном этапе оказывает прекрасное слабительное действие, – сказал Ник, когда его друг вернулся.
– Прекрасное слабительное действие, – кивнул головой мистер Клеменс, – очень полезное устройство, я думаю, его ждет большое будущее. Если не возражаешь, я во время поездки в Европу предложу его всей этой стареющей знати, у них с этим вечные проблемы. Отличная тема для застольной беседы!
– Ты лучше найди какого-нибудь промышленника, который купит у меня патент на производство этого устройства. Не мне же этим заниматься. Я имею в виду – производством. У меня есть гораздо более важные и интересные дела. Вот я тебе еще одну штуку покажу, – Ник вновь взял мистера Клеменса под руку и подвел его к лабораторному столу. – Это почти двойник того осциллятора, чье действие ты только что испытал на себе. Только чуть мощнее. И с приспособлением, позволяющим плавно регулировать частоту колебаний, – он положил руку на маленькое колесико вентиля и слегка повернул его. – Приступаем!