Загадка новой ученицы
Шрифт:
– По-моему, у нее начинается жар.
– Отец Робекки сконструировал ее на основе паровой машины; уровень температуры ее тела совсем не такой, как у нас, – возразила Рошель, потом повернулась к Робекке. – Ты должна нам сказать. Чье имя ты увидела, из-за чего вдруг упала в обморок?
– Имя моего отца – Гексисия Стим, и оно было в тех бумагах.
Глава пятая
Из всех сделанных на чердаке
– Два обведенных кружком имени и два пропавших человека, – подумала вслух Рошель.
– Да, вот только мой отец пропал уже больше ста лет назад, – протянула Робекка, припоминая, когда видела отца в последний раз.
За несколько недель до исчезновения Гексисия Стим начал вести себя очень странно, часто без предупреждения уходил из дома под покровом ночи. Робекка полагала, что это как-то связано с его исследованиями, в ходе которых отец надеялся узнать, можно ли увеличить продолжительность жизни нормалов, если использовать механические части. Но, увы, прежде чем она успела с ним об этом поговорить, он исчез, как сквозь землю провалился. И хотя у Робекки не было никаких доказательств, она твердо верила, что ее отец-нормал все еще жив.
После того как Робекку поставили на ноги, все решили, что сейчас ей лучше всего отправиться в Покои Крови и Моркови и хорошенько отдохнуть. Однако не успели они ступить на скрипучую розовую лестницу, ведущую в спальни, как их внимание привлек голос со знакомым остралийским акцентом.
– Эй, ребята! Куда плывете? У нас в сообществе «Кусоловей» собрание, вы разве не слышали? – сообщила девушкам Лагуна Блю, одетая в розовые пляжные шорты и белую майку на бретелях.
– Собрание? – повторила Рошель. – Но у меня в календаре нет на этот счет никаких пометок.
– Это экстренное собрание. В свете недавних событий Дракулаура и Фрэнки считают, что нам очень важно собраться вместе, – пояснила Лагуна, отбрасывая за спину длинные светлые кудри.
– В таком случае, – Венера повернулась к Робекке и Рошель, – нам лучше пойти в кабинет Искусств и Укусов.
В кабинете Искусств и Укусов, расположенном по другую сторону от главного коридора, царил еще больший беспорядок, чем обычно. Повсюду лежали разбросанные ленты, полупустые тюбики с краской, ножницы, цветная бумага, блестки и множество других вещей. Над самой дверью висела целая стая летучих мышей, ронявших кусочки еды на головы Дракулауре и Фрэнки – те вышли поприветствовать членов клуба. Как обычно, председатели самого престижного девчоночьего клуба были одеты с иголочки. Фрэнки надела брюки капри в шотландскую клетку и подходящую по цвету жилетку, Дракулаура – собранное под грудью розовое с черным платье.
– Девочки, добро пожаловать, – мрачно сказала Фрэнки, а Дракулаура кивнула в знак приветствия.
– Батюшки мои! Оказывается, падать в обморок очень утомительно, – заметила Робекка, усевшись рядом с Рошель и Венерой. – Не подумайте, что я жалуюсь, вы-то вообще всю ночь не спали, значит, в любую минуту Венера может начать кусаться, еще похлеще Чюлиана.
– Это ты к чему? – с негодованием спросила Венера.
– Не сердись на Робекку. В конце концов, научно доказано,
– Знаете что? Думаю, вы, возможно, правы. Недосып здорово на мне сказывается. Кажется, у меня даже начались галлюцинации, – протянула Венера, потрясенно уставившись на дверь.
Впрочем, не она одна. Все присутствующие в комнате не сводили взглядов с двери.
– Quelle surprise [15] , – медленно проговорила Рошель.
Тут уж и Робекка обернулась посмотреть, из-за чего весь сыр-бор.
– Осторожнее со своими когтями, это стопроцентно натуральный шелк, на случай, если ты не знаешь, – рявкнула смуглянка-мумия Клео де Нил на Торалей Страйп.
15
Какой сюрприз (фр.).
Новоприбывшие вошли в класс под ручку.
– Без проблем. А ты не могла бы побрызгаться одеколоном? А то от тебя так и несет разложением, – ядовито огрызнулась оранжевогривая кошка-оборотень, помахивая рукой у себя перед носом.
– В последний раз тебе говорю, кошка помоечная: я не разлагаюсь, это просто игра. И знаешь, почему? Потому что весь мир для меня сцена, – сказала Клео, отбрасывая за спину длинную коричнево-черную прядь волос.
– Подумаешь, достижение, мумия. Весь мир – это мой подиум, – парировала Торалей.
– Торалей? Клео? – вмешалась Дракулаура. – Девушки, почему вы держитесь за руки?
– Фу-у-у! Мы не держимся за руки, мы просто позволяем нашим рукам соприкасаться из соображений безопасности, – обиженно пояснила Торалей.
– И, должна заметить, мне это тоже очень не нравится, – громко заявила Клео.
– Из соображений безопасности? – переспросила Фрэнки у Торалей.
– Ага. По всей видимости, ее отец и мой охранник считают, что нас будет труднее похитить, если мы будем держаться вместе, – пояснила Торалей. Потом свободной рукой ловко подкрасила блеском губы.
– Да с чего нормалам вздумается вас похищать? Или любого другого студента, если уж на то пошло? – рассудительно спросила Фрэнки.
– Ку-ку! Я – член царской семьи, – ответила Клео с таким видом, будто это все объясняет.
– А я – гордость всего помета, – гордо промурлыкала Торалей.
– Ла-а-адно, раз вы двое так говорите, – протянула Фрэнки, натянуто улыбаясь. – Почему бы вам, девушки, не сесть, чтобы мы смогли начать?
Обе примадонны скользящей походкой обошли помещение раза три и только после этого наконец сели. Впрочем, даже усевшись, они крепко держались за руки, бросая друг на друга убийственные взгляды. Сейчас им вынужденно пришлось заключить перемирие, и они понятия не имели, как себя вести.
– Девушки, я бы хотела поблагодарить всех вас за то, что вы так быстро пришли, – обратилась Дракулаура к собравшимся. – В свете событий прошлой ночи (я говорю об исчезновении директрисы Бладгуд) мы временно приостанавливаем проект «Охоться и заботься» до тех пор, пока ситуация не изменится.
– И хотя мы согласны с суперинтендантом Петрой в том, что следует и дальше придерживаться ранее заведенного распорядка, мы считаем, что важно выказать директрисе Бладгуд почтение, даже в ее отсутствие, – сказала Фрэнки; в обоих ее глазах – в голубом и зеленом – стояли слезы.