Загадка серебряного медальона
Шрифт:
— Тогда излагай наконец свой план! — подались поближе к нему остальные.
— Я бы давно уже изложил, — отозвался Пашков. — Вы сами никак не хотите слушать. То одно, то другое.
— Давай, Лешка, скорее! — закричал Женька.
Пашков в два прыжка достиг передней и вернулся с рюкзаком. Открыв его, он выложил на журнальный столик наручники.
— А ну, убери! — с такой быстротой спрятал руки Темыч, словно его ошпарили.
— Не бойся, — подмигнул ему Лешка. — Ключики у меня теперь с собой. Пашков никогда два раза одну и
— Зато совершает новые, — прыснула Катя.
— Не ошибается только тот, кто ничего не делает, — отбил выпад Лешка.
— Ты лучше быстрей рассказывай! — не переставая ерошил и без того всклокоченные длинные волосы Женька.
— Я и рассказываю, — вновь схватился за наручники Пашков.
— Убери эту гадость! — закричал Темыч.
— Сам ты гадость, — обиделся Пашков. — Сперва попробуй такие достань, а потом говори.
— Подумаешь, — отодвинулся еще чуть дальше от опасного предмета Тема. — Такого добра полно продается.
— Продаются сувенирные наручники, — внес ясность Пашков. — А это милицейские. Сашок их у одного друга выменял.
— А у друга они откуда? — поинтересовался Тема.
— Тебе-то какая разница? — тяжело вздохнула Катя.
— Значит, есть разница, — с изрядной агрессией отозвался Тема. — И вообще, что хочу, то и спрашиваю.
— Ну и дурак, — не осталась в долгу девочка.
— А ну, тихо! — прикрикнул на них Олег.
— У друга Сашка, Володьки, эти наручники от дяди, — объяснил Пашков. — А дядя этот кем-то работает в отделении милиции.
— Понятно, — кивнули ребята.
— И чем же, по-твоему, нам помогут ваши с братаном наручники? — полюбопытствовал Олег.
— Тем, что ни с каким ключом возиться не надо, — ответил Пашков. — Мы с братаном уже вчера вечером убедились: во всем виноват председатель. А сегодня Машка сказала, что Виктор Петрович к ним заходил перед их отъездом на дачу…
— Об этом мы уже только что говорили, — перебил Олег. — Давай дальше.
— Дальше так дальше, — с очень важным видом сказал Пашков. — Мы сейчас все идем к председателю.
— И это правильно, — вскочил с места Женька.
— Погоди, — жестом остановил его Олег. — Сперва надо Лешку дослушать.
— Могли бы и по дороге, — нехотя вновь опустился в кресло Женька.
— К председателю нам прийти ничего не стоит, — продолжал Пашков. — Мол, Школьниковы что-нибудь передать попросили. В общем, войдем…
— Ну, войдем. А что дальше? — спросил Олег.
— Дальше самое главное, — с еще большей важностью, нежели прежде, произнес Лешка. — Пока вы председателю мозги пудрите, я ловлю момент и в наручники его — р-раз!
Схватив наручники, Пашков защелкнул их перед носом Темыча.
— Убери! — взвыл тот. — И больше ко мне с наручниками не приближайся! Иначе я за себя не ручаюсь!
— Да ты чего? — миролюбиво сказал Пашков. — У нас с Сашком техника с наручниками отработана до тонкостей, — вернулся он к изложению плана. —
— То есть? — уставились на него остальные.
— Без «то есть», — ответил им Лешка. — Тут главное — психологическое воздействие. Человек в наручниках совершенно теряется. Видели, как Арсений наш спекся. И нас во всем слушался, пока мы его не освободили. А у председателя рыльце в пушку. Ну, он там, конечно, фа-фа, ля-ля, мол, не имеете права, а мы ему так спокойненько: «Нам все известно. Или во всем признавайтесь и возвращайте
вещи, или мы вас прямо в наручниках сейчас отводим в милицию». Ну, он и расколется. И ключей никаких не надо. Председатель нас на чердак сам отведет.
В гостиной повисло молчание.
— Ну, как? — первым не выдержал Лешка.
— Лешенька в своем репертуаре, — иронично сощурилась Катя. — Четкий расчет, а в результате полный провал.
— Это еще почему? — вытянулось лицо у Пашкова.
— Потому что, если председатель ни в чем не замешан, он поднимет шум и даже наручники ему не помешают отвести нас в милицию, — терпеливо принялся объяснять Олег.
— А если он в этом деле замешан, то тем более он нас в милицию сдаст, — подхватил Темыч. — Преступники умеют пользоваться законами гораздо лучше, чем честные люди. А тут презумпция невиновности в чистом виде.
— Чего? — удивленно спросил Женька.
— Пока вина не доказана, человека нельзя считать преступником, — растолковал ему Тема.
— Поэтому председатель заявит в милицию, что на него напали хулиганы, — подхватил Олег. — Нам после такого даже мечтать не дадут о расследованиях. А председатель в это время спокойно выпутается из положения.
— Об этом мы с Сашком не подумали, — честно признался Пашков. И тут же бодро добавил: — Ничего. Чуть-чуть подработаем, и план станет — что надо.
Друзья не торопились ему отвечать. Каждому из пятерых было ясно: если сейчас заявить, что план совсем никуда не годится и арестовывать подозреваемого может только милиция, Пашков, чего доброго, продолжит самостоятельную работу. Пускать это дело на самотек было крайне опасно. Поэтому Олег, украдкой перемигнувшись с друзьями, сказал: — Ты, Лешка, пока наберись терпения. Если действительно будут неопровержимые доказательства, что председатель замешан, то твой план может пригодиться.
— А мы с Сашком, пока время есть, еще четче его отработаем, — обрадовался Лешка. — Главное, что я сам задержу преступника и тогда…
— Что тогда? — полюбопытствовали друзья.
— Неважно, — покраснел Лешка. — Это я просто так.
Он живо себе представил, как застегнет наручники на запястьях коварного Виктора Петровича и какими глазами на него посмотрит после этого Машка.
— Значит, договорились, — сказал мальчик в очках. — Если твой план понадобится, я скомандую.
— Заметано, — энергично кивнул Пашков.