Загадка театральной премьеры

Устинова Анна Вячеславовна

— Договорились.

Олег повесил трубку.

Чуть позже его посетили сомнения. «А вдруг это все-таки не Герасим Евтушенко? — размышлял он. — Кто его знает, из-за чего в самом деле Пашков слышал пение «ведьм»? Да и «ведьмы» ли у него в башке пели? Припремся на чужую дачу. Олесь там одной своей жуткой физией половину писательского поселка перепугает. Отступить, пока не добудем веских доказательств? Но если Инга действительно там и с ней за это время что-нибудь произойдет? Нет, надо действовать».

Всю

ночь Олега мучили кошмары. Ему снились три ведьмы. Они с жутким воем кружили у огромного костра, над которым бурлил гигантский черный от сажи чан. В чане кипело вонючее зелье. Ведьмы с пронзительным хохотом откупоривали одну за другой бутылки вина из погреба покойного писателя. Алое, как кровь, вино густыми струями лилось в чан. Рядом стоял Олесь Убейволк в роли тени отца Гамлета. Время от времени он почему-то выкрикивал слова своего вероломного брата, короля Клавдия: «Не пей вина, Гертруда!» Потом из бурлящего чана появилась Инга Турундаевская в снаряжении для подводного плавания. За спиной у нее висели кислородные баллоны. Инга простерла руки к Олегу и голосом его мамы, Нины Ивановны, потребовала:

— Олежка! Сейчас же вставай! Ты проспал!

— Сейчас, сейчас, Инга! — подскочил на кровати Олег.

— Какая Инга? — удивилась мать.

— Да так. Мне приснилось, — уже окончательно пробудился сын. — Сколько времени?

— Восемь, — ответила мать. — Ты что, забыл поставить будильник?

— Видимо, да, — кинулся в ванную мальчик.

До встречи с ребятами у него оставалось всего полчаса.

Когда, запыхавшись, он подбежал к круглосуточному магазину, все уже сидели в джипе. Изборожденный шрамами Убейволк был за рулем.

— Лешка, адрес выяснил? — первым делом обратился Олег к Пашкову.

— Порядок, — заверил тот. — Вот, — извлек из кармана бумажку он. — И даже телефон есть.

— Зачем телефон? — не дошло до Олега.

— Так когда будем подъезжать, звякнем по мобильному. Попросим ту самую вдову. Нам, конечно, скажут, что ее нету, но мы выясним, что там кто-то находится. Или, наоборот, что на даче пусто.

— Может, прямо сейчас и звякнем? — извлек из кармана трубку Марат.

— Давай, — взял телефон Пашков.

На даче покойного писателя подошли почти сразу.

— Будьте добры Ксению Петровну, — потребовал Лешка. — Как нет? — после короткой паузы спросил он. — В городе? Ну, ладно. Я позвоню ей на квартиру.

Он вернул телефон Марату.

— Ну что? — посмотрели на Лешку остальные.

— Мужик какой-то. Но точно не Евтушенко. Голос другой.

— Жмем в Переделкино, — распорядился Марат.

Олесь рванул с места и, набирая скорость, помчался к Минскому шоссе.

— Слушай, Олег, — обратился к нему Марат. — Ты обещал рассказать, как вы на Евтушенко вышли.

Олег замялся

и посмотрел на Лешку.

— Теперь уже можно, — махнул рукой тот. — Видите ли, ребята, за несколько дней до того, как украли Наташкину маму, у меня в голове вдруг ни с того ни с сего ведьмы запели. Те же самые, что потом пели в спектакле.

— Че-его? — уставились на него все, кроме Олега.

Даже выдержанный Олесь обернулся, едва не врезавшись в едущий впереди трейлер.

— Смотри за дорогой! — заорал Марат. — А то мы, вместо того чтобы Ингу спасать, сами на тот свет отправимся.

Но Олесь уже сманеврировал.

— А Евтушенко-то тут при чем? — допытывался въедливый Темыч.

— Евтушенко живет прямо надо мной, — продолжал Лешка. — А Сашок приборчик нашел. На секретном заводе. И вот, видимо, эта штука на меня так подействовала, что я умудрился чужие мысли прочесть. А так как Евтушенко в это время обдумывал, как с помощью ведьм украсть Ингу, то я…

— Слушай, Лешка, — не выдержал Марат. — По-моему, у тебя просто крыша поехала.

— У него-то поехала, — поддержал Темыч. — А мы теперь премся неизвестно куда и непонятно зачем.

— Погоди, Темка, — вмешался Олег. — Все не так просто. Дайте я расскажу по порядку.

И он постарался как можно более стройно изложить свою версию.

— Полный бред, — выслушав его, произнес Марат. — Но логика мне нравится.

А мужественный Олесь Убейволк добавил, что «в жизни бывают еще и не такие истории». Что касается Темыча, то он мрачно молчал.

Потыркавшись в московских пробках, а затем поплутав по Переделкину, вся компания сорок минут спустя подъехала к даче покойного писателя.

— Остановимся за углом, — сказал Убейволк. — В таких делах лишний раз светиться нечего. Теперь так, ребята, — строго поглядел он на всю компанию. — Слушать только меня. Без моего разрешения ни шагу. Я за вас тут головой отвечаю.

— Давай, Олесь, командуй, — уже впал в азарт Марат. — Мочи нет больше ждать.

Он хотел вылезти из машины, но Олесь взглядом пригвоздил его к месту.

— Сказано ведь. По плану. Сперва надо договориться. И распределить роли. Значит, вы сейчас сидите тут. А я иду на разведку. Надо оценить положение.

Олесь вышел из машины и огляделся. Длинная улица поселка была совершенно пуста. Охранник двинулся под холодным моросящим дождем к воротам дачи. Огромный участок густо зарос деревьями и кустарником. Вдоль забора тянулась плотная живая изгородь. Летом за этими зарослями дом наверняка разглядеть было невозможно. Но сейчас листва облетела, и в глубине участка отчетливо виднелось большое двухэтажное деревянное здание.

Олесь отворил калитку и исчез из поля зрения ребят. Теперь оставалось только ждать.