Загадка замка Эппл-Гроув
Шрифт:
Мраморные плиты различных оттенков коричневого: от светло-рыжего до глубокого, почти чёрного, складывались в причудливый узор, который, если смотреть сверху, напоминал семиконечную звезду с лучами разной длины. В центре рисунка был с потрясающей тщательностью выложен какой-то знак, от которого так и тянуло седой стариной, глубокой древностью. Я даже подумала, что, возможно, когда-то этот знак обладал магической силой, но за прошедшие века, которые Истралия живёт без магии, просто потерял свою силу.
Сейчас подопечные господина Шуфеля занимались внутренним
С тех пор практически всё время я проводила в замке, следя за работой строителей и потихоньку разбирая вещи, которые обнаруживала в комнатах, шкафах и кладовках. Верный Хатч мотался между замком, домом и городом, решая финансовые вопросы, стараясь сократить расходы, хотя в этом не было особой необходимости. Но Мэйсон считал, что меня непременно обманут, поэтому все расчёты взял на себя, за что я была ему искренне признательна.
Тяжело вздохнув, я таки выбралась из уютного кресла, крикнула тётушке, что привезли плиты для внутреннего двора, и, забрав у сочувствующе взглянувшей на меня Аниты корзинку с едой, отправилась в замок через отцветающие яблоневые сады. Попутно подумала о том, что нужно будет наведаться в деревню к дядюшке Фреду, в трактир «Яблочная бочка», и договориться насчёт питания для очередной группы строителей, которые должны приехать со дня на день, а также обсудить с ним вопрос охраны: отремонтированный замок не может стоять бесхозный, а из меня охранник, как из господина Шуфеля честный человек, то есть — никакой. Может, кто из местных согласится, хотя тут все при своём деле…
Подходя к замку, я ускорила шаг, так как привычный крик черноглазых строителей, доносившийся из-за ограды, был почему-то громче и тревожнее, чем всегда. Что там у них случилось?
– Леди Кэтрин, леди Кэтрин, - запыхавшийся кругленький господин Шуфель нервно обмахивался огромным клетчатым носовым платком и безумно сверкал глазами, - боги свидетели, мы не хотели этого делать, оно исключительно само, так сказать, без предупреждения, коварно…
– Что — оно, господин Шуфель, - я непонимающе подняла руку, останавливая словесный поток, но безрезультатно, - пожалуйста, говорите понятнее, я никого ни в чём не обвиняю, во всяком случае, пока.
– Мы стали готовить площадку для плит, которые привезли только что, ну, вы наверняка видели, - торопливо стал объяснять предводитель черноглазой банды, - и вдруг, как только их сгрузили, земля сделала так: «Пуффф!» и провалилась.
– Куда провалилась?
– растерялась я, пытаясь понять господина Шуфеля, который только суетился и ничего не мог внятно сказать.
– Да кто же её знает — куда! Вниз!
– пояснил он непонятливой мне, как будто провалиться можно
Отчаявшись понять господина Шуфеля, я аккуратно отодвинула его и с некоторой робостью вошла во двор. Перед крыльцом было пусто, и даже котёл в углу почти не кипел, по-моему, первый раз за последние десять дней. Воздух сразу стал ощутимо свежее и приятнее.
В холле тоже было на удивление пусто, зато внутренний двор напоминал поле сражения. В углу столпились строители, покрытые слоем пыли, на фоне которой только глаза сверкали. А посреди двора образовалась яма метра два в диаметре, из которой уже оперативно вытащили провалившиеся плиты. Но интересным было не это, а то, что от краёв образовавшейся ямы вниз вели аккуратные ступени.
– Это что — подземный ход?
– озвучила я очевидное и посмотрела на припорошённых пылью строителей.
– Да, хозяйка, похоже, это именно он, - ответил мне самый смелый, - но мы не виноваты.
– Я вас и не виню, откуда вы могли знать, что тут нельзя сгружать тяжести… - я задумчиво посмотрела на ступеньки и вдруг замерла, - а почему на них почти нет пыли?
– Мы не вытирали, - тут же открестился господин Шуфель, видимо, решив, что это какая-то особенно ценная для меня лично пыль, - только плиты вытащили, за них же деньги плачены, понимаете?
– Я всё понимаю и ни в чём вас не обвиняю, - терпеливо повторила я, судорожно соображая, что это за ступеньки, чем для меня чревато их обнаружение и что вообще теперь со всем этим делать, - давайте поступим так: сейчас просто прикроем яму какими-нибудь щитами, чтобы туда никто не провалился, а я отправлю господина Хатчинсона в город за… за кем-нибудь, кто понимает в этом больше нас с вами, уважаемый господин Шуфель. А вы пока забором можете заняться, раз уж мрамор для крыльца не привезли.
Строители согласно покивали и ушли сколачивать щиты из подручных материалов, а я задумчиво посмотрела на ступеньки и, словно влекомая каким-то странным чувством, подошла к самому краю ямы. Внезапно голова закружилась, а я сама чуть не свалилась прямо вниз, в тёмную глубину.
Спас меня какой-то совершенно незнакомый мужчина, который успел схватить бестолковую меня за локоть и удержать на краю. Я благодарно кивнула незнакомцу, сразу оценив и широкий разворот плеч, и доброе, какое-то даже детское лицо, и завидную ловкость.
– Спасибо вам огромное, - я выровняла сбившееся от испуга дыхание, - вы не дали мне переломать ноги, за что я вам искренне признательна. Что привело вас в Эппл-Гроув? Я раньше вас не видела.
– Я ищу хозяйку, графиню Мабридж, - низким, но каким-то мягким голосом проговорил мужчина, и я не смогла не заметить знакомый мне с детства лёгкий акцент, характерный для жителей северных краёв, - а пришёл я с кузнецом Томом, он на крыльце дожидается.
– А вы что же на крыльце не остались?
– прищурилась я, не стесняясь рассматривать незнакомца.
– Как здесь, во дворе, оказались?