Загадки Лисы

Началова Екатерина

— Держись, миленький, — шепчу, сама себе напоминая санитарку, которая волочит раненого бойца. Откуда вылезают эти образы? Не смешно...

Очень тяжело. Ранение тут же напомнило, что у меня нет никакой регенерации, и рука остро заколола.

Подкусывая губы от боли, с трудом дотаскиваю бессознательное тело до широкого камня и укладываю за ним. Метров пятнадцать протащила и выдохлась. В принципе, можно положить его на плащ и тянуть, вот только куда? На камне точно холоднее, чем на земле. Да и не дотяну наверх в пещеру... Только вниз.

Посмотрела вниз. Там деревья и неизвестность. А если

дождь, это — низина и потоп...

— Останемся-ка здесь, Ариас, — пробормотала вслух.

Нужна вода... Вода в пещере не годится для питья. Кидаюсь было в сторону и резко стопорюсь. А в чем ее тащить, если найду? Несколько секунд размышляю, бросаюсь к вещам и сдергиваю свою рубашку. Зажав ее в руке, козой мчу вдоль склона.

Хоть какой-то ручеек найти бы...

Быстро везет, через несколько минут нахожу ручеек, пробую воду — вроде подходит. Мочу в ней рубашку и мчу назад, надеясь, что Ариас уже очнулся.

Нет, не очнулся...

Падаю перед ним, зову. Ничего...

Силой приоткрываю ему рот, выжимаю воду. Смачиваю горячее лицо, грудь.

Ариас как печка и вода мгновенно высыхает. Я еще несколько раз бегаю к ручью, пока не становится совсем темно. Хочется есть, и я запиваю голод водой, сожалея о выброшенном в сердцах яблоке. А Змей всё такой же горячий. Может простыл в той холодной воде? Он меня долго нёс...

— Выкарабкивайся, а то я уже готова трогать твои любимые кинжалы, — сижу рядом с ним, глажу лоб и смотрю на яркое закатное небо. — Кажется, этой ночью тебя будет защищать подавальщица из трактира или фотограф из другого мира, это как посмотреть. Ладно, не переживай, всё будет хорошо. Давай, расскажу тебе сказку про кота в сапогах... Он почти такой же хитрый как ты, тебе понравится. Итак... Жил-был мельник и было у него три сына...

Вздрагивая на подозрительные звуки из темнеющего внизу страшного леса, рассказываю про коварного кота. Чуда не происходит: Ариас не приходит в себя, и жар — не спадает. Зато неумолимо приходит ночь, которая приносит с собой ожидаемый холод. Одеваюсь в невысохшую одежду, подстилаю нам оба плаща, подтягиваю поближе ножи и ложусь рядом с Ариасом.

— А ты горячий парень, — пытаюсь пошутить, дрожа вжимаясь в него, и тут же прошу. — Приходи в себя, пожалуйста.

Мне страшно, но теперь не за себя: до жути страшно за него. Какая там обида... Теперь она кажется мелочью. Вместе со страхом ощущаю бессилие, потому что мне нечего дать ему кроме воды и внимания. Остаётся только надеяться, что выкарабкается и утром традиционно пошутит на какую-нибудь возмутительную тему. Я уже придумала ему шутку про особо мягкий щит из лисичек... Да, так и будет, надо верить.

Ночь звездная, в ней много шорохов и звуков. Вслушиваюсь в лес, сжимая рукоять кинжала, обнимаю Ариаса и думаю, что делать, если придет зверь, если придет человек... Случиться может всё, что угодно. Змей не бредит и дышит почти неслышно. Мне не хватает его шуток и жутко от молчания. Я ещё много раз слушаю дыхание, вырывающееся из сухих губ, щупаю лоб, убеждая себя, что жар постепенно отходит. Сжавшись под лихорадочно горячим боком, убеждаю себя не думать о том, что над нами может появиться оскаленная медвежья пасть. Только окончательно вымотавшись, уже глубоко за полночь проваливаюсь в сон.

Глава 56

Губы

на моих губах упругие и настойчивые. Я ещё сонная, когда Ариас уже оказывается сверху.

— И вот Змей опять между твоих бедер, лисичка... Опасно, опасно... — лукаво заключает он, лежа надо мной на локтях. Баюкая моё лицо в ладонях, Ариас щедро покрывает кожу легкими поцелуями. Романтично... было бы, если бы я не чувствовала как он вжимается в меня бедрами с весьма твердым и практичным настроем.

Дыхание, дыхание, дыхание и опять знакомый жар.

— Скажи мне: «Да», и продолжим, — страстно шепнул.

Испытываю желание скинуть его, но с моими силами это невозможно.

Наклонившись, Ариас лизнул, поцеловал и тут же ласково прикусил шею, заставляя ахнуть.

— Я жду твоего согласия... — тихо говорит на ухо. — Боишься?

Отрицательно мотаю головой.

— Хочу выиграть, — шепчу в ответ.

Он усмехается и приникает к губам. Длинный змеиный язык ловко и беззастенчиво врывается в рот вместе с поцелуем. Гипнотические голубые глаза вонзаются в меня, и прямо в голове я слышу его голос:

«Тогда думай, как змей».

***

Продираю глаза. Чтобы прийти в себя после такого сна требуется время... Уже светло и холодно. Гора погрязла в дымке утреннего влажного тумана от чего плащ, под которым мы укрылись, ведь покрыт каплями. Ариас лежит рядом и от него уже не палит, как от печки. Я прижимаюсь к его плечу, не глядя трогаю лоб и облегченно выдыхаю: прохладный.

Кажется, беда миновала.

— Ариас? — с улыбкой приподнимаюсь, и каменею, как только вижу его лицо. Ариас лежит мертвенно бледный с закрытыми глазами, в лице ни кровинки, ни печали, ни радости, только пустота. Ничего... Страх вновь вернулся ко мне, липкими тисками сжимая в объятиях. Я вскочила на колени и ещё раз потрогала лоб: холодный, очень холодный. Такого не должно быть у человека... у человека. А у Змея?

Какие у них болезни? Я и в людских не разбираюсь, а в змеиных и подавно...

— Ариас? — схватила и сжала его руку, пытаясь удержать панику. Пальцы безвольные. — Слышишь меня?

Отчаянно нащупываю пульс... Не чувствую.

Отодвигаю веки... Зрачки расширенные, на свет не реагируют. Плохо...

Приникаю ухом к прохладной груди и долго вслушиваюсь... Тихо.

По спине медленно ползет холодный пот, но я ещё не сдаюсь. Хватаю его кинжал, приставляю блестящее лезвие к губам, к носу. Если он дышит, на стали будет видно... Я в кино видела...

— Ну же, Ариас... — теперь у меня наворачиваются слезы и уже не удерживаются в глазах.

Тихо роняю слезы перед ним, держа кинжал у губ. Лезвие остается зеркально чистым через минуту, через две, три... Я сижу, сколько могу, потом опускаю лезвие и роняю голову на его грудь. Ну не может же такого быть, правда... Как может молодой весёлый красавчик внезапно, ни с чего не проснуться, как? Неправильно, несправедливо... Какой же это порядок? Непорядок, нечестно...

— Да нет же, как так? Ариас, ты должен очнуться, ну пожалуйста... Ты ещё не доучил меня кататься на лошади и не доиграл до конца... Я хочу продолжить! — потребовала, плохо сдерживая рвущиеся наружу рыдания, погладила его по волосам, сжала руку.