Загадки материков и океанов
Шрифт:
Путешественники с увлечением занялись археологическими раскопками. «Все наши исследования, все наши раскопки в Хара-Хото велись с особенной тщательностью, с особой любовью. Каждый новый предмет, найденный в недрах земли или на ее поверхности, вызывал всеобщую радость», — вспоминал потом Козлов.
Чего только не попадалось путешественникам! Тут были и обломки фарфоровой посуды, и монеты, и бумажные деньги, и фигурки, изображающие богов. И самое ценное — они нашли рукописи и книги со старокитайскими и мусульманскими письменами.
Находок было так много, что удалось не только раскрыть тайну Хара-Хото, но и выяснить много других вопросов, очень важных для ученых-историков.
Вот
Хара-Хото был построен очень давно. Он принадлежал тангутскому государству Си-Ся и назывался тогда не Хара-Хото, а Идзин-Ай.
В те времена Идзин-Ай был довольно крупным торговым центром.
В начале XIII века город, как и все тангутское государство, оказался во власти монгольского завоевателя Чингисхана. Монголы использовали Идзин-Ай как крепость, откуда они могли производить набеги на китайские владения. Но город все же оставался важным торговым пунктом. Наконец во второй половине XIV столетия войска китайского императора после ожесточенных боев захватили Хара-Хото и все нижнее течение Эдзин-Гола. Город был сильно разрушен. Вскоре он окончательно пришел в полное запустение.
В одной из легенд местные жители так рассказывают о последних днях Хара-Хото.
Хара-Цзянь-Цзюнь, последний властитель города и его окрестностей, решил захватить китайский престол. Его войско слыло непобедимым, и китайское правительство вынуждено было направить против него большой военный отряд.
К востоку от Хара-Хото произошло несколько боев. Но все они приносили Хара-Цзянь-Цзюню лишь поражения. В конце концов он вынужден был отступить и укрыться в стенах своего города. Императорские войска осадили Хара-Хото. Они несколько раз пытались взять город приступом, но безуспешно.
Императорские войска осадили Хара Хото.
Когда стало ясно, что приступом города не возьмешь, китайские войска прибегли к хитрости. Они решили взять Хара-Хото измором, лишив его воды. Для этого реку Эдзин-Гол, омывающую город с двух сторон, запрудили мешками, наполненными песком.
Китайцы прибегли к хитрости и запрудили реку мешками с песком.
Это было страшным ударом для жителей Хара-Хото. Они попытались добыть воду из земли, и для этого стали рыть колодец в северо-западном углу города. Но даже на глубине примерно 80 чжан [10] воды не было. Тогда Хара-Цзянь-Цзюнь решил дать противнику последний бой. «Но на случай неудачи, — как записал дальше Козлов, — он уже заранее использовал выкопанный колодец, скрыв в нем все свои богатства, которых было не менее восьмидесяти арб или телег, по 20–30 пудов в каждой, — это одного серебра, не считая других ценностей, а потом умертвил двух своих жен, а также сына и дочь, дабы неприятель не надругался… Сделав означенные приготовления, он приказал пробить брешь в северной стене, вблизи того места, где скрыл свои богатства. Через образовавшийся пролом, возглавив войска, он устремился на неприятеля.
10
Чжан—
В этой решительной схватке Хара-Цзянь-Цзюнь погиб, погибло и его, до того времени считавшееся непобедимым, войско. Взятый город императорские войска разорили дотла, но скрытых богатств не нашли».
Ходят слухи, что спрятанные Хара-Цзянь-Цзюнем сокровища и по сей день лежат нетронутыми, хотя многие пытались овладеть ими. Окрестные жители убеждены, что могучий властитель Хара-Хото заколдовал свои богатства. Чем же иначе объяснить, говорят они, что однажды во время поисков вместо долгожданных сокровищ нашли двух больших змей: одну с красной, другую с зеленой чешуей? Суеверные местные жители решили, что Хара-Цзянь-Цзюнь оставил змей охранять свои богатства и что на самом деле это не змеи, а духи.
Так гласит предание. Что в нем правда и что вымысел, сказать трудно. Но совершенно очевидно одно. Некогда река Эдзин-Гол протекала не за десятки километров от Хара-Хото, как сейчас, а совсем близко от города, омывая его с двух сторон своими рукавами. Воды Эдзин-Гола жители использовали для бытовых нужд и для орошения полей. Севернее города рукава реки снова соединялись, и Эдзин-Гол еще долго текла на север, пока наконец не терялась в песках.
Эдзин-Гол была типичная река пустыни, непостоянная, часто меняющая свое русло. Таких рек много в Средней и Центральной Азии. Она ничем не отличалась по своему характеру от Конче-Дарьи и Аму-Дарьи. Недаром Козлов вспомнил Конче-Дарью, когда подходил к Хара-Хото и увидел высохшее русло Эдзин-Гола.
Река Эдзин-Гол долго давала жизнь городу. Но наступило какое-то изменение, и воды реки повернули в сторону, образовав два озера: Согонор и Гашиуннор.
Кто знает, что послужило главной причиной запустения Хара-Хото, некогда большого, многолюдного города. Быть может, действительно китайские войска, решив взять крепость измором, запрудили русло Эдзин-Гола и этим придали реке другое направление.
А может быть, река Эдзин-Гол сама уже была подготовлена к тому, чтобы изменить русло. И возможно, если бы не это печальное обстоятельство, в городе Хара-Хото и до сих пор жизнь била бы ключом.
Загадки великих африканских рек
О Конго вообще бродили самые туманные слухи, пока португальцы не отправились искать морем путь в Индию. Проплывая вдоль западного берега Африки, они увидели устье какой-то большой неизвестной реки.
Так впервые европейцы узнали о Конго и начали наносить на карту ее низовья. Но откуда Конго берет начало, никто не мог сказать. Поэтому картографы изображали реку, как им заблагорассудится, ссылаясь на самые разнообразные и неточные сведения.
О Ниле знали с более давних времен. Его устье и долину описывали еще древние египтяне. Но об истоках Нила тоже долго ничего не было известно. Они уходили так далеко на юг, в тропические леса, что ни один самый смелый путешественник не отваживался туда проникнуть.
Египтяне обожествляли Нил. Их жизнь во многом зависела от этой могучей реки. Разливаясь два раза в год, воды Нила питали поля египтян, а ил, остававшийся на почве после разлива, был превосходным удобрением. Египтяне глубоко чтили священный Нил, старались умилостивить его различными жертвоприношениями.