Загадки старой Персии

Эбрахими Торкаман Абузар

Через некоторое время после обоснования в Санджане парсы смогли построить храм огня «Атеш Бахрам», для чего в Хорасан были посланы молодые люди, которые привезли со своей родины необходимую религиозную утварь и даже священный пепел из хорасанского храма огня для освящения алтаря огня. В течение восьми столетий «Атеш Бахрам» оставался единственным храмом огня парсов в Гуджерате.

В своей книге «Открытие Индии» Дж. Неру дал примечательную характеристику парсов: «1300 лет назад, когда в Иране распространился ислам, в Индию переселилсь несколько сот тысяч последователей старой зороастрийской религии. Им был оказан здесь радушный прием, и они поселились на западном побережье, исповедуя свою веру и соблюдая свои обычаи. Никто не вмешивался в их дела, и сами

они никого не трогали». Неру обращает внимание на то, что парсы, обретя в Индии «свою вторую родину», все же «держались особняком, небольшой общиной, упрямо цепляясь за свои старые обычаи». Браки за пределами общины не допускались, и численность парсов росла очень медленно. Даже в 50-х г. XX в., по данным, приводимым в книге Неру, парсов насчитывалось не более 100 тыс. человек.

Через 200–300 лет после переселения парсы Гуджерата говорили только на гуджератском языке, забыв свой родной язык. Они восприняли и индийскую одежду. Только парсы — служители культа носили белую одежду и белую шапочку на голове. Во время религиозных церемоний все парсы также надевали на себя белые одежды. Женщины-парсиянки в индийских сари всегда ходили с косынкой на голове, надвинув ее низко на лоб, и не снимали ее даже дома.

Дж. Неру отмечал успехи парсов в деловой сфере, их деловую хватку. Постепенно часть общины парсов в Санджане стала состоятельной, начала строить хорошие дома вдоль всего побережья.

Парсийская традиция называет основными центрами поселения парсов Ванканер, Варнав, Анклесар, Броч, Навсари. Поскольку члены парсийской общины начали расселяться по разным портам и городам, с ними вместе расселялись и служители культа К XIII в. парсийское духовенство Гуджерата разделилось на пять групп в пяти главных центрах обитания парсов: в Санджане, Навсари, Годаврасе — крупном сельскохозяйственном районе, включающем г. Анклесар, в портах Броч и Камбей. Каждая община имела свой совет и администрацию, но все они были тесно связаны с Санджаном, так как только в нем находился храм огня и только в нем исполнялись главные зороастрийские церемонии и обряды, в том числе обряд очищения. Санджан был также местом паломничества парсов. В конце XVI–XVII вв. центром поселения зажиточных парсов становится побережье южного Гуджерата — города Сурат и Бомбей.

Гонения при сельджуках

Если до конца XIII в. и образования в Дели мусульманского султаната жизнь парсийской общины в Индии складывалась относительно благополучно, то судьба зороастрийцев, не покинувших свою родину — Иран, складывалась трагично. Еще в X в. зороастрийцев в Иране, особенно в Хорасане, было довольно много, но начиная с XI в. упоминания о зороастрийцах в арабоязычной литературе встречаются редко, однако известно, что при сельджуках (XI–XII вв.) они подвергались жестокому преследованию или насильственно обращались в ислам. Нашествие монголов и завоевание ими Ирана было катастрофой для всех народов, в том числе и для зороастрийцев: их храмы были разгромлены, а священные книги, включая Авесту, уничтожены. Желая избежать полного истребления, значительная часть зороастрийцев постепенно покидает родные места и обретает пристанище в тех районах Ирана, которые были отгорожены от густонаселенных мест пустынями Дешт-и Кевир и Депгг-и Аут. Это были города Иезд с окрестностями и Керман с прилегающими к нему деревнями, которые меньше пострадали от монгольских завоеваний, так как местные династии выражали свою покорность монгольским ханам.

В конце XIII — начале XIV в. в небольшой деревне Турка-бад, к северо-западу от Иезда и отделенной от него горами, поселились высший зороастрийский священнослужитель и его прихожане-зороастрийцы. Они начали селиться в Туркабаде и в горном селении, расположенном недалеко от него, Шарифабаде. Выбор этой местности для постоянного жительства объяснялся тем, что именно здесь в горах находились развалины святыни Ардвисуры Анахиты времен Сасанидов. Зороастрийцы, бежавшие от преследований из Хорасана, Иранского Азербайджана и других мест в район Иезда, сумели провезти

с собой в Туркабад и Шарифабад считавшиеся самыми древними «священные огни» и установили алтари огня в простых помещениях, сложенных из необожженного кирпича-сырца. Зороастрийцы называли их храмами, хотя они ничем не отличались от обычных деревенских домов. Это было сделано для того, чтобы они не бросались в глаза и не вызывали раздражения мусульман.

Храмы и алтари огня с момента их установления находились под бдительным присмотром служителей культа, живших по соседству с храмами. Постепенно Туркабад и Шарифабад становятся объединенным религиозным центром зороастрийцев, обосновавшихся в близлежащих к Иезду деревнях и населенных пунктах.

Некоторые зороастрийцы жили в Иезде, но за пределами городской стены, так как арабы и персы-мусульмане выдворили их из города. Как уже говорилось, зороастрийцы выбрали для своего местожительства г. Керман и его окрестности, находившиеся к юго-востоку от Иезда. Керманский оазис окружен горами и пустыней.

Зороастрийские служители культа, обосновавшиеся в Туркабаде и Шарифабаде, сумели, очевидно, захватить с собой священные тексты и книги, в том числе Авесту, и спасти их от уничтожения. Как указывалось выше, лучше всего сохранилась литургическая часть Авесты, что было связано с постоянным употреблением ее во время религиозной службы и каждодневного моления. Сохранился также пехлевийский перевод этих частей Авесты и комментарии к ним.

Зороастрийцы Иездской и Керманской общин считали для себя обязательным совершение паломничества к зороастрийским святыням сасанидского периода, фактически уже совершенно разрушенным; одна из святынь была посвящена Михру (Митре), а другая — Тештару (Тиштрийя). Ежегодно зороастрийцы устраивали религиозные церемонии на священной, скале, где протекал горный поток — постоянный источник воды.

Французский купец Ж. Шарден, посетивший Иран в XVII в., писал о зороастрийцах следующее: «В Персии они живут в районе пустыни, Персидского залива, но особенно их много в Иезде и Кермане». Далее он сообщал, что в окрестностях Иезда находится главный храм огня и главный священнослужитель (дастуране дастур). Рядом расположено учебное заведение зороастрийцев, которое готовит служителей культа. Дастуране дастур, его ученики и другие священнослужители составляют основу религиозного ядра зороастрийской общины.

Поддерживая связи

До монгольского завоевания Ирана и образования мусульманского султаната в Дели в 1206 г., а также завоевания провинции Гуджерат мусульманами в 1297 г. связи между иранскими зороастрийцами и парсами Индии носили довольно регулярный характер. Зороастрийские служители культа посылали парсам Индии рукописи Авесты и сочинения на среднеперсидском языке, отвечали на вопросы верующих относительно обрядов и обычаев зороастрийцев.

Оторванные от родины, парсы Индии постоянно обращались к зороастрийским священнослужителям за разъяснениями по тому или иному вопросу. Эти разъяснения назывались ривайатами. Парсийское духовенство вносило в них свои добавления, которые касались вопросов религиозной догматики, взаимоотношений между верующими и др.

В 1209 г. зороастрийский священнослужитель Рустам Мехрабан снял копию со среднеперсидского сочинения «Артак-Вираз-намак» («Арда-Вираз-намак»), своего рода зороастрийской «Божественной комедии», о путешествии Арда-Вираза по раю и аду.

Посетив Индию, Мехрабан подарил это сочинение парсам Анклесара. Все имевшиеся сочинения и рукописи, переписанные Рустамом Мехрабаном, передавались по наследству из рода в род и наконец попали к его самому знаменитому потомку — дастурану-дастуру Каю Хосрову Мехрабану, который тоже посетил Индию и, как полагает М. Бойс, сделал копию пехлевийских текстов эпического содержания, в том числе «Деяний Арташира Папакана».