Загадочное дело Джека-Попрыгунчика
Шрифт:
— Пойдемте, миссис Энджелл, — мягко сказал Бёртон, увлекая ее в гостиную. Потом усадил на стул и запел на том самом древнем языке, с помощью которого выводил из транса графиню Сабину.
Он знал, что надо делать. Следовало не просто вывести женщину из гипнотического ступора, а погрузиться в глубины ее сознания и удалить оттуда все мысли и намерения, внушенные ей сверхгипнотизером. Иначе она, в лучшем случае, могла стать шпионкой Олифанта, а в худшем — подсыпать яд в пищу своему жильцу.
«Силы ада! — ужаснулся
Глава 11
Трубочисты
«Пальмерстон против РАБСТВА.
Пальмерстон за ДЕТСКИЙ ТРУД.
НО ДЕТСКИЙ ТРУД И ЕСТЬ РАБСТВО!
Голосуй ПРОТИВ ЛИЦЕМЕРА!
Отдай свой голос ДИЗРАЭЛИ!»
Позже этим же утром, договорившись со стекольщиком о замене разбитого окна, Бёртон отправился к Алджернону Суинберну, жившему в съемной квартире на Графтон-вэй, рядом с Фицрой-сквер.
— Клянусь небесами! — воскликнул поэт, прыская от смеха. — Да тебя, похоже, бьют с каждым днем все сильнее. Что случилось на этот раз? Тигр сбежал?
— Скорее белая пантера, — пробормотал Бёртон, разглядывая темные круги под глазами друга. Видно, Суинберн беспробудно пил после посещения «Дрожи» и страдал от запоя.
Поэт внимательно оглядел лицо и руки Бёртона, задержал взгляд на порезах и колотых ранах.
— Славно тебя отделали! — прокомментировал он.
— Не то слово, — ответил Бёртон с кривой усмешкой. — Это был Олифант. Когда ты видел его в последний раз?
— Лоуренс Олифант! Хмм… года полтора назад…
— Опиши его.
— Среднего телосложения; лысая макушка, венчик каштановых волос вокруг ушей, лохматая борода; лицо напоминает кошачью морду, магнетические глаза…
— Цвет лица?
— Бледный. Цвет глаз не помню. А что?
— Человек, которого я встретил сегодня утром и который назвался Лоуренсом Олифантом, — красноглазый альбинос, чисто выбритый и вовсе не лысый. Бери шляпу и пальто, Алджи, нам предстоит работа.
— Тогда это не Олифант. Куда мы идем?
— Я думаю, что это он. Он сказал, что побывал в руках евгеников, а ты сам знаешь, как они могут изменить человека. Посмотри на Пальмерстона! Ты говорил мне, что у Олифанта жила белая пантера. Так вот, по-моему, он сейчас больше похож на нее, чем на человека!
Суинберн завязал шнурки, скользнул в пальто и надвинул котелок на свою шевелюру.
Они вышли из квартиры и взяли кэб.
Пока экипаж пыхтел на юго-восток, Бёртон рассказал о встрече с Жуком и о находках детектива Траунса, а потом объяснил:
— Мы едем в Элефант и Кастл, чтоб поговорить с мальчиком, который
— Ага! Ты собираешься искать улики, как детектив Огюст Дюпен из рассказов Эдгара По?
— Да, что-то в этом духе.
Пересекая мост Ватерлоо, кэб сломался, и им пришлось нанять другой экипаж. Этот, запряженный лошадью «тарантас», провез их вдоль реки, мимо железнодорожной станции, за Лондон-роуд и Нью-Кент-роуд, и внутрь лабиринта улочек Элефант и Кастл.
Они остановились и вышли на углу Уильям-де-Монморанси-клоуз. Бёртон рассчитался с кэбменом, хотя Суинберн, как всегда, начал спорить и торговаться.
— Хватит, Алджи, ругаться из-за шиллинга, — одернул его Бёртон. — Лучше погляди сюда! Что-то случилось!
Суинберн взглянул и увидел дальше по дороге толпу народа, собравшуюся вокруг дома из красного кирпича.
— Это и есть наша цель?
— Боюсь, что да.
Они подошли к толпе, и Бёртон заметил среди шляп, чепчиков и фуражек полицейские шлемы. Протиснувшись сквозь толпу, он коснулся плеча одного человека в форме.
— Что случилось, констебль? — спросил он.
Полицейский повернулся и подозрительно оглядел его. Хотя Бёртон был прилично одет и говорил, как джентльмен, лицо у него было, как у заправского уличного драчуна.
— А вы кто такой, сэр? — сухо поинтересовался констебль.
— Сэр Ричард Бёртон, вот мой документ.
Голос в толпе крикнул:
— Ну, ребята, теперь чего-то будет! Сэр! Вы схватите за шиворот того педика, который уделал пацана, да, ваше лордство? Мы хотим поглядеть, как вздернут этого дьявола!
Толпа возликовала.
— Вздернут? — прошептал Суинберн.
— То есть повесят, — сказал Бёртон.
Толпа разразилась одобрительными криками.
— Я не уверен, сэр, что этот документ ваш… — нерешительно замялся констебль.
— Так идите к своему начальнику, — приказал Бёртон. — И покажите ему!
Полицейский еще раз оглядел документ, который дал ему Бёртон, и кивнул:
— Одну секунду, сэр. — Он повернулся и вошел в дом.
— Убили мальчонку! — опять крикнули из толпы. — За что про что? Ему и десяти не было!
— Чистый ангелочек, — всхлипнул женский голос.
— Он и мухи не обидел, — согласился мужской.
— Что это за гад такой, как у него рука поднялась!
— Англичанин не мог такого сделать!
— Понятно, это кто-то из этих чертовых иностранцев!
В дверях появился констебль и жестом показал Бёртону, что он может войти. Королевский агент и Суинберн растолкали зевак, протиснулись сквозь толпу и вошли в дом.