Загадочное убийство

Бакли Майкл

Свинсон отвернулся от него и обратился к остальным:

— Нам надо перестроиться. Наша цель — поймать Паутинку, а не убить, — Он посмотрел на Мотылька. — Не хватает нам передраться между собой! Если кто-то не умеет считаться с остальными, пусть возвращается в гостиницу и сидит там. Честно говоря, ты мешаешь общему делу, Мотылек. Если мы хотим поймать подозреваемого — а он еще только подозреваемый, — то надо действовать сообща.

Бесс не спускала со Свинсона влюбленного взгляда и крепко держала его за руку. Мотылек, в отличие от нее, смотрела на бывшего полицейского негодующе и сердито

что-то бормотала.

— Смотрите, на снегу остались его следы, — сказала Дафна, вырвавшаяся наконец из объятий старшей сестры.

— Отлично, Дафна Гримм! — похвалил ее Свинсон. — Если мы пойдем по этим следам, они приведут нас к нему.

Все закивали, даже Мотылек, и двинулись по следу.

Сабрина попыталась на ходу поговорить с Дафной.

— Глупо было ввязываться в драку, — начала она.

— Это ты глупая, — сказала Дафна.

— Тебе могло попасть. Зачем так рисковать? — Теперь, когда я сама собой распоряжаюсь, я буду рисковать еще больше, — ответила на это Дафна.

Сабрина остановилась, а сестра бросилась догонять мистера Каниса, возглавлявшего шествие.

Бабушка, поравнявшись с Сабриной, грустно ей улыбнулась.

— Таков ее выбор, Liebling.

— Что же мне теперь, дать ей погибнуть? Бабушка покачала головой.

— Пока я рядом, этого не произойдет.

Следы привели их в парк Баттери [14] . В теплую погоду здесь всегда толпились туристы, поджидавшие кораблики, отвозившие желающих к статуе Свободы и на Эллис-Айленд. А сейчас здесь было почти безлюдно. Неподалеку причаливал паром, связывающий Манхэттен с районом Стейтен-Айленд, к этому парому и вели следы Паутинки. Сабрина помогла бабушке подняться по трапу в зал ожидания. Компания вызвала интерес у служащих причала. Сабрина поняла, что все таращатся на мистера Каниса, который теперь был почти двухметрового роста.

14

Парк Баттери расположен на юго-западной оконечности о. Манхэттен, оттуда открывается прекрасный вид на Нью-Йоркский залив и статую Свободы.

— Смотрите, смотрите! Паутинка! — крикнула фея Мотылек.

Сабрина повернулась туда, куда показывала фея, и увидела только отчаливающее от причала судно. Паутинка сидел на перилах борта и не спускал с преследователей глаз. Вид у него был мрачный и отчужденный.

— Он мой! — пискнула фея, расправляя крылышки.

Бабушка схватила ее за руку и не позволила взлететь.

— Подождем следующего парома.

Фея нехотя сложила крылья.

— Пока мы доберемся до Стейтен-Айленда, Паутинка успеет скрыться, — сказала Дафна.

— У вас есть проблемы поважнее этой, — раздался сзади грубый голос.

Сабрина обернулась и увидела, что к ним шагают шестеро мужчин. У них была бронзовая от загара кожа и иссиня-черные волосы. Черные глаза главаря горели такой свирепостью, какой Сабрине никогда еще не приходилось видеть.

— Вам известно не хуже, чем мне, — снова заговорил главарь, — что в доки, где хозяйничает Синдбад-Мореход, эльфам вход воспрещен.

Сабрина

инстинктивно загородила собой младшую сестру. Она не так давно прочитала большую книгу сказок "Тысяча и одна ночь", потому что интересовалась джиннами — вдруг они помогут спасти ее родителей? История Синдбада была еще совсем свежа у нее в памяти. Семь раз он отправлялся в путешествие и всякий раз чудом избегал гибели, зато чего только не повидал: великанов, джиннов, рыбин размером с крупный остров! Чудовищ он истребил без счета. Он не был злодеем, но она помнила, что положительные герои порой становятся отрицательными.

— Неужели? — зло бросила в ответ Синдбаду фея Мотылек. — Как же ты теперь поступишь?

Подручные морехода вытащили из-за поясов зловещие кинжалы.

— Феям и эльфам на паром нельзя, — сказал Синдбад. — Может, у Оберона и получалось взимать с нас его подлый налог, но теперь он мертв. Я не допущу, чтобы другие эльфы отнимали у нас заработанное тяжелым трудом.

— Мы не эльфы, — сказала Дафна. — Мы — сыщики, разыскивающие убийцу Оберона.

Синдбад приподнял бровь.

— Хвала Аллаху! Возможно ли? Неужто передо мной дети Вероники Гримм?

Дафна кивнула, и кинжалы в руках мужчин исчезли.

— Встретиться с вами для меня большая честь, — торжественно молвил Синдбад. — День исчезновения вашей матери отмечен черной печатью в моем сердце. Что привело вас сюда?

— Эльф, убивший царя Оберона, только что уплыл на пароме, — сказала бабушка Рельда.

Синдбад посмотрел на своих людей, потом на гостей,

— Я мог бы вам помочь, — сказал он и повел всех на причал.

Синдбад отпер ключом огромные ворота. За ними находился второй паром.

— У вас собственный корабль? — спросил мистер Свинсон.

— Я — главный паромщик паромной линии Стейтен-Айленд, — гордо заявил Синдбад.

Он пригласил их на борт и провел на капитанский мостик, потом запустил машину. Его люди отдали швартовы, и он аккуратно вывел паром из дока. Мгновение — и они отчалили от Манхэттена, преследуя Паутинку.

— Гоняться за убийцами… не опасное ли занятие для девочек? — спросил Синдбад.

— Мы — Гриммы, и другого пути для нас нет! — заявила Дафна.

Синдбад рассмеялся:

— Ваша мать, помнится, говорила то же самое, когда мне доводилось помогать ей. Я не возражал, нет! Признаться, я был к ней неравнодушен.

— Вы были влюблены в нашу маму? — ахнула Дафна.

— Я бы не назвал это просто любовью. Честно говоря, я был просто сражен. Вероника была настоящей женщиной, а я повидал их немало… Яркая, сильная, вот только немного упрямая.

— Звучит знакомо, — вставила бабушка, подмигивая Сабрине.

— Тысячу раз я уговаривал ее бежать со мной, но она раз за разом меня отвергала. Твердила, что верна одному-единственному мужчине. Полагаю, она имела в виду вашего отца. В день встречи с ней ему улыбнулась судьба.

Сабрина была вне себя. Как он смеет так говорить о ее матери? Синдбад заметил ее состояние и улыбнулся.

— Позволь человеку помечтать, малышка! Твоя мама никогда не принимала мои ухаживания всерьез. Она почти всегда была слишком занята планом помощи нашей общине, чтобы даже заметить мой интерес к ней.