Загадочный джентльмен
Шрифт:
– Да, сразу видно настоящую любовь!
– Ох, да никакая это была не любовь. Страсть да похоть и немного нежности. Но я ужасно тосковала, когда он умер. – Анни замолчала, глядя в потолок, припоминая. – Умер от лихорадки, вот так.
– Кажется, ты говорила, что он свалился с крыши, когда хотел приладить на место черепицу.
– Так это мой первый муж, Питер Пул.
– Ах, извини.
– Не забивайте себе голову. Я сама их путаю. Нет, Клайда свалила лихорадка после петушиных боев в Стаффорде. Вообразите, этот дурак поставил на петуха, которого
– Ты его любила?
– Нет. Сначала нет. Потом, конечно, привязалась к нему. Но не больше.
– Тогда зачем было выходить за него замуж? Анни удивилась:
– Так я была вдовой, разве нет? А он был свободен, неплохо зарабатывал, и некому было стряпать ему ужин и согревать для него постель. И мы нравилисьдруг другу ко всему прочему.
– Разве этого достаточно? Просто… нравиться?
– Зависит от того, связывает ли вас еще кое-что. – Анни хитро подмигнула.
– Я всегда полагала, что без любви удачный брак невозможен. По крайней мере так втолковывал мне дедушка.
– А ваш батюшка? Он-то что говорил?
– Я была совсем девочкой, когда он умер. Все, что я помню. Это как он старался прочитать все до единой книги в дедушкиной библиотеке. А еще… он неважно себя чувствовал несколько лет перед смертью.
Не только нездоров, но и несчастен, вот как все было, хотя он старался не подавать виду. А Шарлотта… Бет помнила, что мачеха частенько выходила к обеду с заплаканными глазами. Казалось, ее постоянно что-то угнетает. Бет гадала, не вышло ли у нее разлада в отношениях с отцом. Тогда многое бы встало на свои места.
Однажды она даже отважилась спросить об этом деда. Тот ответил, что отец все еще любит мать Бет и ему не стоило так поспешно искать ей замену. И уж тем более для этого не годилась недалекая простушка Шарлотта. Бет коробило дедушкино мнение насчет мачехи, хотя иногда она думала, что он прав. Отец просто умирал от одиночества, вот и женился на особе, которая пришлась не ко двору в доме Мессингейлов.
– Любовь там или нет, но можно многое сказать в пользу брака, – веско заметила Анни.
– Что, к примеру?
Мужчина дает свое имя детям.
– Знаю, знаю! Это мне понятно. А кроме этого?
Анни решительно опустила щетку на туалетный столик.
– Вы не понимаете, зачем люди женятся? Так ведь им велел сам Господь Бог!
– Без любви?
– Любовь придет, а может, и нет. Все равно, если он достойный муж, а вы хорошая жена, вам вместе будет неплохо. Стерпится – слюбится.
Не очень обнадеживающе, подумала Бет. Стерпится! Совсем не так хотелось ей прожить жизнь. Хотя… Чего бы она желала получить от жизни? Она не знала. Но уж точно не это.
Анни фыркнула:
– Сколько раз выходила замуж, а любила сама лишь однажды. Когда повстречала своего третьего мужа, Оливера Макоуана. Вот это была любовь!
– Не он ли умер, когда пас свиней и они его съели?
– Нет-нет. Все было не так. Свиньи ни при чем. Оливер
– Даже не могу представить, что такое случается. – Бет размышляла, как бы это было – жить замужем за Уэстервиллом? Конечно, у них была бы страсть. Ее в дрожь бросало каждый раз, когда виконт оказывался рядом. Наверняка он чувствует то же самое! Но что еще? Возможно, у них похожее чувство юмора. Вчера она это заметила. А больше ничего.
Вот еще причина, чтобы провести с ним часок, решила Бет. Просто доказать самой себе, что он не из тех мужчин, за кого следует выходить замуж. Она улыбнулась. Какая чепуха! Ей и без того известно, что смуглый и опасный виконт Уэстервилл не годится в мужья. Зато он почему-то интересуется дедушкой.
Часы пробили четверть. Бет взглянула на часы. Если она пойдет на встречу, рискует репутацией. Останется дома – никогда не узнает, не затевает ли Уэстервилл что-то против дедушки.
Она посмотрела на горничную:
– Анни, схожу-ка я сегодня в музей.
– В музей? Опять? Вы были там неделю назад.
– Там новая выставка.
Анни покачала головой:
– Не пойму, что вы находите в том, чтобы глазеть на вещи, хозяева которых умерли давным-давно. Но вам, кажется, это очень нравится.
– Я люблю бывать в музее.
– Тогда бегом отсюда. – Анни принялась расставлять флакончики на туалетном столике. – И не забывайте почаще улыбаться. Мужчинам нравятся белые зубки.
– Разве я сказала, что меня ждет мужчина? Я просто иду в музей. – Бет встала. – Но раз уж мы заговорили о таких вещах, как ты узнаёшь, что влюбилась?
Анни пренебрежительно фыркнула, раскрывая дверцы гардероба, чтобы достать ротонду цвета мяты.
– Проше простого, миледи! Если вам кажется, что вас лихорадит, а жара нет, значит – вот она, любовь.
– Это похоже на лихорадку? – Бет накинула на плечи ротонду. – Каждый раз так?
– Чаще всего. Помилуй Бог. Какой ужас!
– Неудивительно, что люди так боятся любви. – Бет отворила дверь. – Скоро вернусь. Пожалуйста, приготовь платье для визитов – голубое с кремовым. Сегодня мне нужно навестить леди Чадроу.
– Слушаюсь, миледи.
Бет вышла в смятенных чувствах. Сегодняшняя встреча с виконтом будет первой и последней. Одно свидание не такой уж большой риск быть соблазненной.
Она быстро сбежала по лестнице к ожидавшей карете. День выдался хмурый, облачный. Резкий ветер развевал ее подол, закручивая складками вокруг лодыжек. Бет поежилась, плотнее запахивая ротонду.
– Миледи? – спросил слуга, распахивая перед ней дверцу кареты.
– В Британский музей.
– Отлично, мадам.
Скоро карета покатила по оживленным улицам Лондона. Еще не пробило и десяти часов, когда они подъехали к музею. Кучер пришел в некоторое замешательство, когда понял, что хозяйку никто не встречает. Бет пришлось сказать ему, что друзья ждут ее внутри. Никто не станет топтаться у входа в такой дождливый день.