Загадочный джентльмен
Шрифт:
– А никто и не говорил, что в них была такая уж нужда, – возразил Кристиан. – Было весело, вот и все.
Уильям хихикнул:
– А леди-то какова, не правда ли, мистер Джек?
Ривс поморщился:
– Мой дорогой Уильям, умоляю, постарайтесь впредь называть его светлость надлежащим именем – лорд Уэстервилл!
– Сам знаю, – фыркнул Уильям, утирая нос не слишком чистым рукавом. – Но не стану я именовать мистера Джека милордом, покуда он верхом на Верзиле Тоби. Не стану!
Ривс грустно взглянул на Кристиана:
– Милорд, когда ваш
Улыбка замерла на губах Кристиана. Чтобы выжить в этом мире, ему пришлось научиться владеть собой, сохранять ясность ума. Но даже сейчас, когда дворецкий упомянул отца… Что он почувствовал? Ярость? Печаль? Его словно окатило холодной волной, из которой он черпал одновременно и непреклонную волю, и мучительную слабость. Кристиан сжал зубы. Что ж, если он хочет найти убийцу матери, ему нужно уметь сохранять спокойствие, когда напоминают об отце. Было время, когда ему так хотелось слышать отцовское имя! Но это было давным-давно. Кристиан поймал задумчивый взгляд Ривса.
– Если отец, пока был жив, хотел сделать мое существование не столь опасным, отчего бы ему тогда не проявить побольше заботы обо мне и брате? Да он нас совсем забыл. Странно, что вспомнил хотя бы на смертном одре.
Ривс кротко вздохнул:
– Вы позволите мне объяснить…
– Все это не имеет значения. Мне нужно состояние. Деньги помогут мне найти того, кто предал мать и явился причиной ее смерти. Вот что действительно важно.
Уилли сплюнул под ноги, в грязь мостовой.
– Месть, – сказал он со смаком.
– Месть никому не приносила добра, – холодно заметил Ривс.
– Да ладно! Разве можно по-другому? Мы, горцы, обид не прощаем.
Ривс покачал головой.
– Милорд, умоляю. Оставьте Джентльмена Джеймса в прошлом, пусть станет легендой – он это заслужил. Ваши планы пойдут прахом, если вас поймают и вздернут на виселице.
Кристиан понимал: Ривс прав. Но… только сейчас, когда перед ним забрезжила возможность получить наследство и титул, он вдруг понял, что ремесло разбойника с большой дороги его очень привлекает. Ему казалось, что это забавно, и риск быть пойманным согревал ему кровь в промозглые, угольно-черные ночи. А главное – каждый раз, когда ему удавалось взять верх над кем-то побогаче и с точки зрения общества могущественнее, чем он сам, Кристиан чувствовал себя настоящим триумфатором. Как будто он одержал победу над собственным отцом. Таким холодным. Высокомерным. Отцом, забывшим своих сыновей.
Потом Кристиану вдруг пришло в голову, что жизнь разбойника может казаться притягательной и подругой причине. Ощущение мучительной свободы. Восхитительное чувство опасности, когда они с Уилли догоняли очередную карету. И, как сегодня, жадный женский рот, ищущий его поцелуя.
Он улыбнулся. Бывало и так, что светские дамы, с чьих нежных губ он срывал поцелуи, без ведома мужей дарили ему и другие сувениры – кольца, ленты. Такие вещички должны были стать пропуском,
Теперь же он и сам сделался лордом. Равный среди равных. Принадлежит к сливкам общества.
Кристиан усмехнулся:
– Ривс, вот вам мое слово – это был наш последний с Уилли налет. Прощальный вечер Джентльмена Джека! Его больше не существует.
– Вот те раз! – негодующе воскликнул Уилли. – Вы это серьезно?
– Уверен, что да. – Ривс с неодобрением воззрился на Уилли. – Вам, мистер Уильям, стоит беспокоиться о другом. А именно – какое место при его светлости вы займете в новых обстоятельствах его жизни. Лорду Уэстервиллу больше не понадобится помощник, который мог бы держать лошадей, пока он вынимает пистолеты.
Кристиан ухмыльнулся, глядя, как наливается гневом лицо шотландца.
– Да будет тебе, Уилли, дружище! Лучше скажи Ривсу, что у тебя уже есть должность. Ты ведь знаешь какая.
Лицо Уилли прояснилось.
– И вправду. Если вы не собираетесь скакать на Верзиле Тоби, лучше им займусь я.
– Забирай свою лошадь. Думаю, увидимся через неделю.
– Раньше, господин! – Уилли бросил на Ривса многозначительный взгляд и пошел прочь, преисполненный достоинства – на свой манер.
– И куда же направляется господин Уильям теперь? – осведомился Ривс.
– Не думаю, что вам следует это знать.
Дворецкий снова вздохнул:
– Я как раз боялся, что вы скажете.
Он кивнул в сторону околачивающегося поблизости лакея. Лакей бросился открывать дверцу кареты и опускать лесенку. Кристиан забрался внутрь, за ним последовал Ривс. Лошади тронулись.
Карета раскачивалась на ухабистой дороге.
– Милорд, могу я поинтересоваться, как же вы собираетесь приступить к делу и найти того, кто предал вашу мать?
– Я уже знаю предателя. Это герцог Мессингейл! Мне нужны доказательства…
Ривс поднял брови.
– Герцог ведет жизнь затворника.
– Вот почему я собираюсь приударить за его внучкой – чтобы получить доступ в его дом.
Ривс размышлял добрую минуту. Затем сказал:
– Полагаю, милорд, она тоже участвовала в низком заговоре?
– Нет. Она была совсем крошкой, когда умерла моя мать. – Кристиан ясно читал неодобрение в глазах дворецкого. – Я ждал двадцать лет, чтобы отомстить за то зло, что они причинили моей матери. Я отомщу – любым способом.
Ривс вздохнул:
– Конечно, милорд. Я вижу, вы настроены решительно. Наблюдая за вашими похождениями, я пришел к выводу, что вы не уважаете закон, и это меня тревожит.
– Я никого не убивал.
– Всегда приятно слышать такое от своего работодателя. Умоляю, не сердитесь, если я попрошу вас повторить эту фразу несколько раз. Она так обнадеживает!
Кристиан рассмеялся, откинувшись на подушки сиденья. Ему потребуется немало трудов, чтобы попасть в дом герцога. Но ничего! Вот доберется до Лондона, поживет там несколько недель и очарует герцогскую внучку!