Загадочный мужчина
Шрифт:
— Детка, — ответил он, передвинув меня на несколько шагов, чтобы открыть ящик, достать вилку и придвинув меня назад к себе. Я наблюдала, как он отрезал кусочек омлета, подцепил его вилкой и поднес ко рту. Я молча смотрела, как он прожевал, проглотив, и только потом взглянул на меня. — Хочешь? — спросил он.
Я сжала губы, едва улыбнувшись и отрицательно покачала головой.
Он усмехнулся как-то по-мужски и вернулся к своему омлету.
Я высвободилась из его рук и подошла к холодильнику, на котором сбоку висел большой, прямоугольный магнит с крошечным календарем (и, кстати, этот календарь был рассчитан на
Я решила купить себе тоже нормальные магниты в виде пластиковых рамок, или возможно, более лучшую рамку, но прежде чем, я готова была психануть, я сняла фотографию и положила ее на холодильник вместе с календарем-магнитом.
Затем я медленно повернулась к Хоку лицом и приготовилась к его реакции.
Он не сводил глаз с фото, которое я положила наверх холодильника, его лицо превратилось в пустую маску.
— Сбрось маску, Кейб, — ласково сказала я, и он скользнул по мне взглядом.
— Я ценю то, что ты пытаешься сделать, Гвен, но я не готов к этому дерьму, — ответил он.
— Ты носишь их фотку в бумажнике, — заметила я, стараясь говорить спокойно.
— Я не готов к этому дерьму, Гвен, — повторил он.
— Тогда тебе придется подготовиться, — спокойно заметила я, — потому что, видишь ли, прошлой ночью, когда я находилась в Крутом Мире, и ты меня простил, ты вступил в Мир Девушек Cosmo, а в Мире Девушек Cosmo существуют свои правила. Ты не живешь однообразной жизнью, которая ничего в себя не включает, кроме работы и досуга, который опять же посвящен твоей работе. Ты не вычищаешь свой дом от личных вещей, которые отображают твою личность. И ты не сдерживаешь свои эмоции мертвой хваткой. Ты ходишь в кино. Ты выходишь в хорошие рестораны. Можешь не в самые хорошие, но где фантастически кормят. Ты проводишь вечера с друзьями, ничего не делая, только пьешь, ешь, смеешься и проводишь время в компании. Ты проявляешь свою индивидуальность и ощущаешь вкус окружения, и когда люди, которые переживают из-за тебя, приходят к тебе в гости, чувствуют твое присутствие рядом с собой. Мы начинаем с того, что, — я указала пальцем на фотографию, — выносим Симону и Софи на свет, потому что твои близкие тоже потеряли их, и они тоже переживали, но они так не поступают. Ты скучаешь по ним, и они не заслуживают того, чтобы их складывали в бумажник и прятали, эта фотография должна стоять у тебя на видном месте. — Я делаю паузу, втягивая воздух и заканчиваю:
— Мы закончим с помощью настольного аэрохоккея.
Его маска треснула, губы дернулись, брови поползли вверх.
— Настольного аэрохоккея?
— Я голосую сначала за него, потом за бильярдный стол, а затем пинг-понг. Можно поставить у задней стены. Другими словами, после этого, может быть на первом этаже в ванной комнате ты сделаешь сауну, а также гидромассажную ванну, — добавила я, как бы само собой разумеющееся.
Он проиграл свой бой с улыбкой и тихо приказал:
— Иди сюда, Душистый горошек.
Я подошла к нему, и он обхватил меня руками.
Я запрокинула голову назад, и его губы
Оторвавшись от меня, он прошептал:
— Хорошо, они могут выйти на свет.
— Спасибо, малыш, — прошептала я в ответ. — Но они уже вышли, не так ли?
Его брови соединились вместе.
— Что-что прости?
— Это кресло, ковер, стол и светильник, — ответила я. — Они из той твоей жизни с ними.
Его руки крепче меня сжали, очень крепко, и я близко-близко прижалась к нему, было видно, что он сражался сам с собой, а потом расслабился и кивнул.
— Ее родители были ужасными родителями, поэтому она практически выросла с бабушкой и дедушкой. Они из их дома. Они переехали во Флориду, когда мы уже были вместе, поэтому отдали эти вещи нам, и Симоне нравилось, что они остались с нами, она так и не смогла выкинуть их. Когда она кормила грудью Софи, всегда садилась в это кресло, а если я кормил ее, я всегда брал мою девочку и тоже садился в это кресло. Мы тогда жили не в Денвере, а в Южной Каролине, когда они погибли, и я вернулся из армии, при первой же возможности я сделал все, чтобы вернуться в Денвер. Я продал все, все вещи, которые как-то связывали меня с ними, за исключением кресла, ковра, стола и торшера.
Я закрыла глаза, положив руки ему на грудь, и вздохнула.
Думаю, если он хотел что-то от них сохранить, то он выбрал правильные вещи. Вещи, напоминавшие о Симоне, окружали его своими воспоминаниями о жене, и как он растил дочь.
Господи.
— Я не могу представить всю тяжесть твоей потери, малыш, — прошептала я ему в грудь, и он взял меня сзади за шею.
— Надеюсь, что Бог никогда не позволит тебе этого испытать, — прошептал он.
Я кивнула, поскольку тоже очень надеялась.
Его рука отпустила мою шею и двинулась к моему подбородку, приподнимая его вверх. Я посмотрела на него, он провел костяшками пальцев по моей щеке.
И мне очень понравилось, как он это сделал.
— Кстати, Душистый горошек, тебе нужно позвонить родителям.
Я снова вздохнула, затем кивнула.
— Но, сначала, — заявил он, когда я начала отстранятся.
Я замерла и посмотрела на него, наклонив голову в сторону.
Он усмехнулся и провозгласил:
— Мы начнем с гидромассажной ванны.
Я прижалась опять к нему и улыбнулась.
Глава 34
Полностью завяз
— Детка, ты серьезно?
Я подскочила на месте и резко развернулась, Хок стоял в дверях ванной комнаты, одетый в темно-серый костюм и темно-красную рубашку с расстегнутым воротом, выглядя неимоверно сексуально.
— Господи, Кейб, ты напугал меня до чертиков.
Его взгляд прошелся по всему моему телу.
— Я опоздал на двадцать минут, а ты еще не готова?
Я повернулась к зеркалу в ванной комнате, подняла кисточку туши и перестала обращать внимание на его возгласы.
— И тебе добрый вечер, дорогой.
— Гвен, милая, нам пора уже выходить. Почему ты копаешься? Ты даже еще не одета.
— Ну, я решила поменять свои туфли, — я еще раз провела кисточкой туши по ресницам. — Я решила не одевать туфли Джимми Чу. Я надену Валентино.
— Решение поменять туфли задержало тебя более чем на двадцать минут?