Загадочный мужчина
Шрифт:
— Лучше сейчас, чем когда ты привяжешься ко мне еще крепче, детка.
— Ты.., — я наклонилась вперед, сделав паузу и прокричала: — Настолько полон дерьма!
— Душистый Горошек…, — начал он, но я прервала его, продолжая кричать:
— Не называй меня так, ты мудак!
Затем я развернулась на пятках и опрометью понеслась вверх по лестнице.
Хок последовал за мной, хотя и не медленно, но когда он добрался до спальни, я натягивала уже джинсы.
— Гвен,
— Пошел ты, — выплюнула я, застегивая молнию на джинсах.
Он схватил меня за плечо и осторожно развернул к себе, но я вывернулась из его рук, обеими руками упираясь ему в грудь и толкнув.
Он поймал меня за руки и держал их между нами.
— Гвен, посмотри на меня.
Я посмотрела на него и прошипела:
— Ты тщательно планировал это. Работал в поте лица. Можно считать, что я отдала себя тебе, за день до этого ты не имел этого, а теперь выбросил то, что я отдала навсегда.
— Послушай меня, детка, и ты…
Я вцепилась в мои предплечья и рявкнула:
— Пошел к черту, Хок.
— Детка, послушай, — прорычал он, еще раз хватая меня за руки, но я снова дернулась, и его рука скользнула по моим синякам и порезам на запястье, острая боль пронзила меня, и я невольно вскрикнула, он тут же меня отпустил.
Я воспользовалась моментом, и обойдя его, бросилась к своему чемодану. Только я наклонилась над ним, он поднял меня, обхватив рукой вокруг талии, прижав спиной к своей груди, и сделав захват второй рукой, наклонившись к моему уху, прошептал:
— Детка, послушай меня.
Что-то внутри меня разорвалось, все, разорвалось мгновенно в клочья. Я с яростью вырывалась из его рук, извивалась, и даже ткнула пальцем ему в лицо, сказав:
— Не называй меня деткой. За пять минут мы разошлись, Кейб Дельгадо, даже не вздумай называть меня деткой.
И я поняла, что это было. Я поняла, что уничтожило меня…, то, что я любила. Я с первого раза знала, когда он назвал меня «детка» у меня на кухне — это была моя мечта, та, которую я не позволяла себе чувствовать полтора года, реальные полтора года, когда я мечтала об этом, хотя и знала, что это невозможно.
Все так же, как и со Скоттом, точь-в-точь как со Скоттом, я опять все сделала неправильно, выбрав путь, маршрут, дорогу, направление неправильное.
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, потом остановился, его тело напряглось, превратившись в изваяние, потом он разъяренно пробормотал:
— Мать твою.
И тогда я услышала гул. Рокот. Рев труб Харлеев. И этот рев исходил ни от одного, даже не двух. А множества Харлеев.
Хок повернулся, наклонился, готовый дать отпор. Потом дернул головой и помчался вниз с голым торсом, по дороге указав на меня пальцем и приказав:
—
Я не ответила, и я не собиралась оставаться здесь. Поскольку я переживала свое расставание, кавалерия прибыла, поэтому я собиралась очень быстро свалить отсюда.
Я наклонилась, выуживая из чемодана носки и ботинки, затем схватила трусы, бюстгальтер, футболку, и побежала в ванную комнату, забрав необходимое мне дерьмо и помчалась вниз по лестнице, засовывая его в сумочку, которую повесила на плечо, так я выбежала из дома.
Перед домом я увидела Хока, полное воплощение Ястреба, стоявшего в штанах карго и футболке, босиком, напротив Тэка в противостоянии, если это так можно назвать, перед кучей Харлеев, фары которых освещали всю сцену. Некоторые байкеры стояли у своих мотоциклов, некоторые сидели на них. Только Тек стоял лицом к лицу к Хоку.
Я стала искать глазами Дога и побежала прямо к нему, даже не глядя на Хока и Тэка.
Дог посмотрел на меня сверху-вниз.
— Детка, может, тебе стоит вернуться в дом.
— Возьми меня с собой, — умоляющее произнесла я, он дернулся и спросил:
— Что?
— Возьми меня с собой, — повторила я, схватив его за руку, чтобы показать серьезность своих слов.
Он уставился на меня, немного ошарашенно, потом поднял голову и резко свистнул. Я даже не оглянулась назад. Я дрожала всем телом и со всей силы держала его за руку. С такой же силой я сдерживала слезы, что даже сжала зубы.
Я увидела, как он резко кивнул, потом перекинул ногу на байк. Я догадалась, что это означало — он согласился взять меня с собой, и я не собиралась терять времени и упускать такую возможность. Я села позади него, крепко обхватив руками, положила голову щекой ему на плечо и закрыла глаза.
Я чувствовала рев Харлея и поняла, что мы двинулись, он проехал по широкой дуге по огромному, потрескавшемуся цементному настилу перед бывшем складом, в котором раньше хранились полузаготовки и это место служило для парковки работников склада, а сейчас здесь был дом Хока, и парковка была пустой. Дог выпрямил байк, и мы понеслись прочь.
Я не сразу открыла глаза, ветер гудел вокруг, мое тело совсем заиндевело, пытаясь удержать боль, и я только поняла через какое-то время, что плакала.
Вдруг Дог остановился и нежно разжал мои руки.
Он повернулся в пол оборота, заглянул мне в глаза, и я, наконец, их открыла.
— Детка, смена байков, — произнес он.
— Что?
Он кивнул подбородком, я повернула голову и увидела рядом с нами Тэка, который смотрел на нас, и не смотря на темноту вокруг я поняла, что его глаза были на мне.
Дерьмо.
Я хотела остаться на байке Дога, но я не хотела очередных разборок. Нет, я просто уже не могла справиться с очередными разборками. Мне хватило драм за сегодняшний день, спасибо, больше нет. На самом деле, мне хватило уже разборок и драм за последнюю неделю на всю оставшуюся мою долбанную жизнь.