Заговор «Аквитания»
Шрифт:
– Это бесспорно.
– Но ты не знаешь, в чем суть дела. А я знаю. Я сам раскопал это.
– И в чем же суть?
Холлидей наклонился к самому столу.
– В генералах, – едва слышно произнес он. – Они возвращаются.
– Откуда возвращаются? – Джоэл пристально поглядел на калифорнийца. – Что-то я не замечал, чтобы они куда-нибудь исчезали.
– Они возвращаются из прошлого, – сказал Холлидей. – Из давно прошедших дней.
Конверс благодушно откинулся на спинку стула, лицо его приняло ироническое выражение.
– Господи, а я уж считал, что такие, как ты, давно
– Не шути, пожалуйста. Мне не до шуток.
– Да какие уж тут шутки! Это что – «Семь дней в мае» или «Пять дней в августе»? Сейчас август, поэтому давай назовем эту историю «Ржавые пушки августа». Хорошенькая перекличка, я полагаю.
2
Времена Хейта Ашбери – время молодежной революции 60-х годов.
3
Дворец «Президио» – резиденция президента Чили Сальвадора Альенде (1970—1973), где он был убит во время военного переворота.
– Перестань, – прошептал Холлидей. – Будь здесь что-нибудь смешное, я бы заметил это и без тебя.
– Думаю, это только предположение, – заметил Джоэл.
– Да, черт тебя побери, это – мое предположение, и я не побывал в том аду, через который пришлось пройти тебе. Я оставался в стороне, я не был обманут, а значит, мог бы спокойно посмеиваться над маньяками. Кстати, я до сих пор считаю, что смех – лучшее оружие против них. Но только не сейчас. Сейчас нет поводов для смеха.
– Разреши мне хоть немного хихикнуть, – сказал Конверс без тени улыбки. – Даже в самые жуткие моменты своей жизни я никогда не считал, будто военные правят Вашингтоном. У нас в стране это просто невозможно.
– У нас это было бы менее заметно, чем в других странах, вот за это я готов поручиться. Больше ни за что.
– Как прикажешь понимать тебя?
– Без сомнения, это приняло бы более явные формы в Израиле, конечно же – в Йоханнесбурге, очень может быть – во Франции или Бонне, даже в Великобритании. Однако в какой-то степени ты прав. Вашингтон наверняка будет рядиться в конституционную мантию до тех пор, пока она окончательно не истлеет и не спадет с его плеч… обнажив скрытый под ней военный мундир.
Джоэл не сводил глаз с лица сидящего перед ним человека, вслушивался в его голос, тихий, настойчивый, убеждающий…
– Ты и в самом деле не шутишь? Не пытаешься заговорить, загипнотизировать меня?
– Или загнать в новую западню? – добавил Холлидей. – Нет, нет, особенно учитывая тот ярлык, который висит на мне: я ведь в пижаме наблюдал за тем, что творилось с тобой по другую сторону света. На такое я не способен.
– Мне
– Намеренно, – подтвердил калифорниец. – Различия не играют роли, потому что группа, о которой я веду речь, считает, что сумела наметить цель, которая полностью объединит эти страны. И позволит управлять ими… по-своему.
– Генералы?
– Генералы, адмиралы, полковники, фельдмаршалы… словом, старые солдаты, которые разбили свои палатки в правом лагере. В самом правом со времен рейха.
– Брось, Эвери. – Конверс пренебрежительно покачал головой. – Кучка давно списанных боевых коней…
– Которые подбирают и тщательно натаскивают молодых, решительных, способных новых командиров, – прервал его Холлидей.
– …выкрикивающих последние команды… – Джоэл приостановился. – А доказательства? – спросил он с нажимом.
– Маловато… но если хорошенько покопаться, то можно набрать и побольше.
– Да прекрати ты ходить вокруг да около.
– В списке их возможных рекрутов имен двадцать – из Госдепартамента и Пентагона, – сказал Холлидей. – Это те, кто дает разрешение на экспорт лицензий и может швыряться миллионами просто потому, что им разрешено ими швыряться. А это весьма расширяет круг друзей.
– И сферы влияния, – добавил Конверс. – А как с Лондоном, Парижем, Бонном?.. Что Йоханнесбург и Тель-Авив?
– Опять-таки – есть имена.
– Насколько это достоверно?
– Есть списки, которые я сам видел. По чистой случайности. Кто из них принес присягу, я не знаю, но их звания и должности вполне соответствуют философской схеме их главарей.
– Новый рейх?
– Пока им недостает только Гитлера.
– А какова в этом роль Делавейна?
– Он может кого угодно возвести в ранг фюрера.
– Полная нелепица! Кто станет принимать его всерьез?
– В свое время его воспринимали достаточно серьезно. А результаты тебе известны.
– То было тогда, а не сейчас. Ты не ответил на мой вопрос.
– Те, кто уже тогда считал, что он прав, и не обманывай себя – таких тысячи. Самое опасное то, что есть несколько дюжин человек, у которых достаточно денег, чтобы оплатить и его, и их собственные безумства. Конечно же, с их точки зрения, это не безумие, а нормальное развитие истории, поскольку все остальные идеологические построения потерпели банкротство.
Джоэл хотел было что-то возразить, но сдержался – мысли его приняли иное направление.
– А почему ты не обратился к кому-нибудь, кто смог бы их остановить? Или хотя бы его?
– К кому?
– Неужели тебе нужно это объяснять? Наберется сколько угодно людей в правительстве – избранных или назначенных – и не менее дюжины различных департаментов. Взять хотя бы Верховный суд.
– В Вашингтоне надо мной просто посмеялись бы, – сказал Холлидей. – Помимо того что у нас, кроме имен и предположений, нет никаких доказательств, не забывай, что на мне ярлык хиппи. Они тут же вспомнят о нем и пошлют меня подальше.