Заговор небес
Шрифт:
– Проболтаться боишься? – безжалостно поинтересовалась Настя.
Катя покорно согласилась с Настей – только что назначенным капитаном:
– Боюсь. Ты же меня знаешь.
С ума сойти, я перед ней робею!
Настя на секунду задумалась. И предложила:
– Раз так – ты и иди к Фомичу.
– Но… но – может быть, лучше всем вместе?
Настя покачала головой и важно – на правах капитана команды – сказала:
– Дальновидности в тебе нет… Зачем же ему сразу про команду-то ляпать? Зайди в гости, посиди, напросись на чаек. Поспрошай – в целом.
Катя с уважением взглянула на Настю. Пожалуй, она дело говорит. Интересно, почему же она раньше не замечала в этой невысокой черноволосой девчонке ни острого ума, ни умения принимать решения, ни организаторских способностей? Катя всегда смотрела на Настю Полевую, выпускницу какого-то там Кооперативного института, а ныне – продавщицу, несколько свысока. Шумная, порой вульгарная и совсем не начитанная… Хоть век живи – менять мнение о людях никогда не поздно!
Катя покорно сказала:
– Конечно, Насть. Сегодня же схожу. После ужина. Или раньше, если поймаю.
Катя в отличие от большинства спортсменов совсем не боялась начальника аэроклуба Ивана Фомича. Они даже немного приятельствовали. Оказалось, что старый воздушный волк в свободное от летных обязанностей время увлекается ни много ни мало – поэзией Серебряного века. И сам грешит стихотворчеством.
Когда Катя об этом узнала, она пришла в полный восторг. И на второе августа, день ВДВ, подарила Фомичу томик Брюсова с теплой дарственной надписью. Начальник, не привыкший встречать в спортсменах ни страсти к поэзии, ни склонности дарить подарки, благодарно принял книгу. Поставил ее на видное место в своей комнате. И стал явно выделять Катюшу среди других аэродромовцев – тем более что она в буйстве замечена не была, в тотальных пьянках участвовала осмотрительно и парашют всегда открывала не ниже восьмисот метров.
Кате удалось подкараулить Фомича после завтрака. Прыжки откладывались – налетели облака, поднялся ветер. По громкой связи объявили:
– Нижний край – пятьсот метров. Прогноз благоприятный. Расчетное время начала прыжков – четырнадцать ноль-ноль.
Спортсмены разбрелись по комнатам. Валя только успела заварить свой знаменитый чай, как за стенкой, в комнате воздушного аса, послышались шаги.
– Ну, ни пуха! – прошептала Валя, провожая Катю до двери.
…Фомич радушно приветствовал Калашникову:
– А, Катерина, любимая спортсменка! Заходи, почаевничаем. Или чего покрепче? – Он заговорщицки подмигнул ей.
Катя правила знала – с начальством не пьют. Она с притворным возмущением сказала:
– Ну что вы, Иван Фомич. Спиртное? Да с утра?
Фомич не настаивал. Он заварил крепчайшего чая в граненых стаканах, достал пачку «Юбилейного» печенья и штук пять «Белочек».
Катя с удовольствием развернула конфету:
– Где только достаете?
– Взятки, взятки беру! – захохотал Фомич. – Кто Брюсовым дает, а кто и «Белочками»… Ну, рассказывай, с чем пожаловала?
Катя слегка растерялась. И выпалила:
– Иван Фомич! А у Джейка – хорошая команда?
– Хорошая. Пятнадцать фигур делают, – невозмутимо ответил Фомич.
Пятнадцать фигур! Пятнадцать перестроений за сорок секунд прыжка! Фантастика!
Фомич выжидательно смотрел на нее. Она продолжала:
– А почему у нас групповой акробатики
– Никто не занимается этим – потому и нет. Сама понимаешь – тренеры нужны, видеооператоры, пособия. И желающие – тоже. А вам что – попрыгать бы в свое удовольствие да на пирамидку [12] сходить. Потом – опыт нужен. Не меньше ста прыжков. Свободное падение, сама знаешь, – вещь опасная. Особенно в компании. Помнишь Никиту?
12
Пирамидка – прыжок вдвоем. Выпрыгивают вместе, в свободном падении держатся за руки. Если прыгают мужчина и женщина – бывает, что и целуются. На высоте 900–1000 метров расходятся на безопасное расстояние и раскрывают парашюты.
Катя прекрасно помнила историю со странноватым спортсменом Никитой, который был на аэродроме кем-то вроде деревенского дурачка. Прошлым летом Никита в паре с одной молодой спортсменкой «пошел на пирамидку» и умудрился так стукнуться с ней головой, что месяц ходил с ужасающим синяком на лбу. Девушке досталось меньше – у нее на голове был пробковый шлем.
– По-онятно, – протянула Катя, маленькими глотками попивая горячий чай и незаметно развернула уже третью «Белочку» – до чего же вкуснющие конфеты! Она уже год их не видела…
И вдруг Фомич спросил:
– Ну, и кто остальные трое?
Она с деланым недоумением посмотрела на него.
– Да ладно, не прикидывайся. Смешанную команду решили делать? Ты с Валентиной – и два мужика?
И Катя, сама не поняла как, выпалила:
– Нет, не смешанную! Женскую. Мы с Валентиной – и Полевая с Маркеловой.
Фомич задумчиво протянул:
– Ну что ж… Полевая – девица серьезная. Прыжков, правда, у нее маловато… Маркелова – КМС [13] , кажется… Но – возраст… И выпить любит… А впрочем, кто ж этого не любит…
13
Кандидат в мастера спорта.
Он внимательно посмотрел на Катю, смущенную из-за того, что у нее так легко вытянули их тайну.
– Что ж, дерзайте, девицы, девицы-красавицы. Чем могу – помогу.
…И они действительно создали команду. К восторгу аэродромных парней и зависти девиц (одна радость, девушек прыгало немного, а то бы совсем извели).
Настя Полевая, которая быстро сжилась с ролью капитана команды, уверенно раздала указания:
– Валентина! Ты отвечаешь за костюмы.
– Катя! Ты, говорят, переводчик? Берись за западные журналы. Собирай информацию. Переводи статьи, доставай схемы прыжков.
– Мария! Тебя перворазники как огня боятся. Давай прикажи им, чтобы тележки нам сделали.
Валя, которой совсем не улыбалось шить на всех четверых прыжковые костюмы – это сколько ж работы! – мрачно поинтересовалась:
– А ты чем займешься? Будешь на нас покрикивать?
Настя метнула на нее сердитый взгляд, но снизошла до объяснений:
– Я – видеомагнитофон куплю. За свои кровные. И учебные кассеты достану. Еще вопросы есть?
В 1990 году видеомагнитофон, даже ужасный отечественный, стоил астрономическую сумму. Впрочем, просто купить его было невозможно – только у спекулянтов.