Заговор против короны

Салливан Майкл Дж.

— Теперь я начинаю понимать, почему они тебя так боялись, — сказал Алрик.

— Девять сотен лет провел я в заточении за то, что спас сына человека, коему все мы поклялись служить и коего должны были защищать даже ценой своей жизни. Ничтожно малую плату взимаю я с них, ибо существуют куда более страшные мгновения, каковые можно пережить в заточении.

Добравшись до огромной лестницы, ведущей в главный коридор, они начали долгий изнурительный подъем по каменным ступеням.

— Как тебе удалось сохранить рассудок? — спросил Адриан. — Или время пролетело в одно мгновение, как сейчас для них?

— Время летело, но не столь быстро,

когда я измерял его веками. Всякий день я боролся с ним. Тот, кто владеет Искусством, должен иметь терпение. Но случалось и… — Колдун замялся и после короткой паузы добавил: — Кто ведает, что значит сохранить рассудок?

Когда они подошли к коридору с чередой застывших ликов на стенах, Эсрахаддон невольно остановился. Адриан заметил, что он борется с внутренним напряжением.

— В чем дело? — спросил он.

— Застывшие лица принадлежат строителям сего узилища. Я был доставлен сюда, когда воздвигали последнюю стену. Все озеро, подобно ожерелью, окаймлял палаточный городок. Сотни ремесленников с семьями прибыли на зов церковников, желая внести свою лепту в дело отмщения за павшего императора. Таково уж было отношение народа к его императорскому величеству. Все скорбели о его гибели, и немного нашлось бы в великой империи тех, кто не отдал бы с превеликою радостью жизнь за него. Меня заклеймили как предателя, и лишь ненависть читал я в их очах. Они ликовали, строя мне гробницу. — Маг медленно двинулся вперед, разглядывал одно лицо за другим. — Некоторых я узнаю. Здесь каменщики, ваятели, повара и их жены. Страшась, что их уста выдадут страшную тайну, церковники навеки замуровали их в этих стенах. Вот все они пред вами, сии пленники подлой лжи. Сколько же здесь невинно убиенных! Сколько жертв было принесено, чтобы сохранить всего-навсего одну тайну, которой не смогло стереть даже истекшее тысячелетие! — воскликнул он и быстро широким шагом повел их по коридору.

Здесь, в самой темной части тюрьмы, мантия Эсрахаддона сияла еще ярче, чем раньше, делая его похожим на гигантского светящегося мотыля. Вскоре они подошли к преградившей им путь неприступной на вид каменной стене.

— Тут нет никакой двери, — предупредил волшебника Алрик.

Эсрахаддон вздрогнул, словно очнувшись ото сна, и удивленно воззрился на принца:

— Нечто несообразное глаголешь, ибо через сию стену ты вошел сюда. Дверь всего лишь находится в другой плоскости.

Эсрахаддон прошел сквозь стену без малейших сомнений и колебаний, и остальные последовали за ним, не теряя времени…

Яркий солнечный свет погожего осеннего утра едва не ослепил их, когда они преодолели каменную преграду. Синее небо и свежий прохладный ветерок вселили в них не испытанные ранее чувства. Адриан втянул в себя воздух, наслаждаясь запахом травы и опавших листьев. До того как попасть в подземелье, он даже не замечал этого запаха.

— Странно. Кажется, сейчас должна быть дождливая ночь, — заметил он удивленно. — Мы ведь провели там не более нескольких часов, правда?

Эсрахаддон пожал плечами и запрокинул голову, подставляя лицо солнцу. Он дышал полной грудью, наслаждаясь каждым вздохом.

— Неожиданной бывает расплата за изменение времени, — бесстрастно сказал он. — Не разумнее ли спросить, какой ныне день, тот ли самый, следующий или

уже третий. Незаметно могли промчаться десятки, даже сотни лет.

Волшебника явно позабавило изумленное выражение, появившееся на лицах его спасителей.

— Не печалуйтесь, — сказал он. — Быть может, миновало всего лишь несколько часов.

— Было бы ужасно потерять столько времени жизни, — сказал Алрик.

— Истинно так, ибо утратил я девять сотен лет. Все, кого я знал, мертвы, империя пала. Бог весть, во что превратился сей мир. Ежели правдивы рассказы сестры твоей, многое в мире переменилось.

— Кстати, — заметил Ройс, — сейчас никто уже не говорит так, как ты. Смешно звучат все эти твои сие, ужель, а уж тем более истинно так.

Волшебник обдумал его слова и кивнул:

— В мое время разные сословия изъяснялись различно… По вашим речам я сужу, что вы низкого происхождения, а король малообразован.

Алрик оскорбленно посмотрел на него.

— Это ты странно выражаешься, а не мы! — возмутился он.

— Возможно. В таком случае я должен буду обучиться вашему языку, даже если он груб и ложен.

Адриан, Ройс и Майрон принялись седлать лошадей, которые стояли там же, где они их оставили. Майрон улыбался, явно радуясь, что вернулся к животным. Он гладил их и увлеченно расспрашивал Адриана, как затягивать подпругу.

— У нас нет свободной лошади, а с Адрианом уже едет Майрон, — сказал Алрик, глянув на Ройса, который явно не собирался предлагать свои услуги. — Что ж, видимо, Эсрахаддону придется ехать на лошади вместе со мной.

— Нет надобности, ибо я отправлюсь своей дорогой.

— Ничего подобного, — возразил принц Алрик. — Ты едешь со мной. Нам о многом надо поговорить. Ты был советником императора, ты явно одарен и мудр. Мне очень нужен кто-то вроде тебя. Будешь моим королевским советником.

— Нет, сие… — Эсрахаддон вздохнул и продолжил: — Нет, может быть, это покажется тебе странным, но я бежал не для того, чтобы разводить руками твои ничтожные беды. Есть у меня куда более важные дела, и слишком долго я был отстранен от них.

— Какие у тебя могут быть дела девятьсот лет спустя? — изумленно спросил принц. — Только не говори, что тебе нужно домой кормить скотину. Если дело в вознаграждении, я оплачу твой труд, ты будешь жить в такой роскоши, какую я только смогу себе позволить. Если ты думаешь, что где-то тебе будет лучше, то лишь Этельред Уоррикский сможет предложить тебе столько же, сколько я, но поверь мне, ему ты служить не захочешь. Он убежденный имперец и верный сторонник церкви.

— Я не ищу вознаграждения.

— Неужели? Посмотри на себя, ты гол как сокол — ни еды, ни крыши над головой. Думаю, тебе не стоит отказываться от моего предложения. Кроме того, ты должен помочь мне хотя бы из чувства благодарности.

— Благодарности? Неужто значение оного слова тоже переменилось? В мое время это означало признательность за услугу.

— Так и есть. Я спас тебя. Освободил из заточения.

Эсрахаддон насмешливо изогнул бровь.

— Неужели тобой двигало единственно желание оказать мне услугу? — спросил он принца. — Позволь усомниться. Ты освободил меня, дабы… Чтобы спастись самому. Тебе я ничего не должен, а коли и был, то уже отплатил сторицей, помогши выбраться из тюрьмы.