Заговор Тюдоров
Шрифт:
– Отнюдь. Я полагаю, ты обладаешь способностями к таким занятиям, что, впрочем, и показали события недавнего прошлого. – Сесил мельком глянул на стопку книг, поверх которой лежали привезенные им донесения. – Я не верю, будто ты сможешь долго довольствоваться радостями сельской жизни, тем более если тебя ждет столь важное дело.
Проницательность Сесила уязвила меня сильней, чем я был бы склонен признать. Мне не пришлось по вкусу, что этот человек знает обо мне то, чего не должен знать. Я не желал, чтобы он копался в моих сокровенных мыслях.
– В последний раз, когда вы предложили
– Верно. – Сесил, не дрогнув, встретил мой прямой взгляд. – Шпион часто рискует жизнью. Тем не менее ты справился с делом, и притом весьма недурно, учитывая все обстоятельства. На сей раз ты, по крайней мере, будешь подготовлен и будешь знать, кто твой противник. Кроме того, ты вернешься ко двору под псевдонимом, который я дал тебе, когда ты впервые повстречался с Марией. Тебя будут звать Дэниел Бичем, а уж возвращение этого человека вряд ли вызовет особый интерес.
Он поднялся с диванчика, оставив донесения лежать поверх моих книг.
– Незачем давать ответ прямо сейчас. Почитай послания и реши, можешь ли позволить себе не принять во внимание то, что там написано.
Я не хотел ничего читать. Даже думать обо всем этом не хотел. И тем не менее Сесил уже подцепил меня на крючок. Он пробудил во мне то, от чего я не мог отмахнуться, – неутолимое беспокойство, которое преследовало меня с тех самых пор, как я покинул двор и укрылся в этой тихой гавани.
Сесил понимал это. Ему была знакома невыносимая жажда действия, поскольку он сам испытывал ее.
– Мне нужно будет поговорить с Кейт… – Я осекся, увидев его нетерпеливую гримасу. – Она уже знает? Она знает, что вы хотите послать меня ко двору?
– Она не глупа и к тому же любит тебя – судя по всему, довольно сильно. И в то же время понимает, что в делах подобного рода время зачастую – единственная роскошь, которая нам не по карману.
Я стиснул зубы. Я вспомнил, с каким воодушевлением Кейт уговаривала меня заняться фехтованием, как упорно стремилась довести мои навыки до совершенства. Она, должно быть, подозревала, что настанет день, когда мне придется возвратиться ко двору, чтобы защитить Елизавету.
– Мне надо бы умыться перед ужином, – сказал Сесил. – Полагаю, когда прочтешь все это, у тебя возникнут новые вопросы. Я могу остаться на ночь, но завтра должен буду вернуться в поместье.
– Я еще ни на что не согласился.
– Пока нет, – отозвался он, – но обязательно согласишься.
Глава 2
Серое небо за окном сливалось с белесым однообразием зимнего ландшафта, размывая границу между воздухом и землей. Глядя на лес, на нагие деревья, которые раскачивал сдобренный снегом ветер, я чувствовал, как Хэтфилд, эта тихая гавань, давшая мне приют, постепенно, но неотвратимо отдаляется, тает, словно краткий прекрасный сон.
«Ты и я – вместе мы можем провести ее по пути, предначертанном судьбой. Но вначале нам нужно уберечь ее…»
Я повернулся к дивану и взял в руки донесения. Всего их было шесть, и хотя я старательно прижимал каждый лист к стеклу, в угасающем предвечернем свете было трудно – а порой практически невозможно – разобрать, что написано между
Я и не представлял, сколько времени провел за чтением, покуда скрип половиц не возвестил о приближении знакомых шагов Кейт. Подняв голову, я обнаружил, что в галерее стало значительно темнее. Кейт в скромном синем платье остановилась передо мной. Окинув взглядом разбросанные вокруг бумаги, она негромко проговорила:
– Ужин почти готов.
– Ты все знала, – сказал я.
– Да, – вздохнула Кейт. – Сесил написал мне, что у него есть крайне важные вести касательно ее высочества. Он не стал вдаваться в подробности, просто утверждал, что должен поговорить с тобой. Что мне оставалось делать?
– Ты могла бы рассказать мне.
– Я и хотела, но он объявил, что желает показать тебе кое-что при личной встрече. – С этими словами Кейт снова глянула на разбросанные бумаги. – Дело, похоже, серьезное.
– Так и есть, – подтвердил я и рассказал ей о донесениях, а также о том, что извлек из них Сесил.
Когда я закончил, Кейт облизала губы.
– Храни нас Боже, опасность следует за ней по пятам, словно ведьмино проклятие! – Она шумно, с видимой тревогой выдохнула. – Я страшилась этого дня и вопреки всему тешила себя надеждой, что он никогда не наступит.
Я поднялся и взял ее руки в свои. Руки у Кейт были сильные, загоревшие от трудов в ее бесценном травяном садике, ногти коротко острижены, и кое-где под ними виднелись следы грязи. Сердце мое вдруг болезненно сжалось при мысли о том, что мне предстоит с ней расстаться.
– Если эти донесения правдивы, она нуждается во мне, – сказал я. – Одного не пойму: почему она сама нам не написала? Уж верно сейчас она должна понимать, что ей грозит опасность.
– Если так, то ничего удивительного, что она нам не написала, – промолвила Кейт.
Я взглянул на нее, недоуменно нахмурясь.
– Это случилось еще до того, как я начала ей служить, – когда ей сравнялось шестнадцать. Она оказалась замешана в изменническом заговоре, который устроил дядя ее брата Эдуарда, адмирал Сеймур. Заговор был раскрыт, адмирала обезглавили. Елизавета подверглась допросам с пристрастием, а нашу дорогую мистрис Эшли поместили на некоторое время в Тауэр. Поведав мне обо всем этом, Елизавета сказала, что то было самое страшное время в ее жизни. Она поклялась, что никогда более намеренно не подвергнет опасности никого из своих слуг. Она не написала потому, что хотела уберечь тебя. Ты, наверное, сочтешь меня эгоисткой, но я хочу того же самого.