Заговорщики
Шрифт:
Ну, что же, как говорится, победителей не судят — ведь фотографии и в самом деле получились замечательные. А подтверждение тому — первое место и главный приз. Генка и сейчас носит эти часы с гордостью, а эпизод с «насветофоренной» головой тоже вспоминает со смехом.
ПРЫГУНКИ
Кто из ребят не опаздывает школу? Хотя бы раз, но обязательно захлопнется дверь квартиры, порвутся шнурки на ботинках, или встретится по дороге голодная кошка. Все опаздывают, и отличники и двоечники, и примерные и воспитанные, и разные там неряхи,
Нет, Генка не прогульщик какой-нибудь, он очень даже ответственно относится к учебе, вот только жутко рассеянный. Просто, какой-то «человек рассеянный с улицы Бассейной»! То ему попадется книжка интересная, и он зачитается за завтраком, пока не опоздает к звонку, то дедушку какого-нибудь он обязательно переведет через дорогу. А был еще такой случай: на нашей улице упал фонарный столб, и Генка самоотверженно освобождал вместе с другими жильцами дома проезжую часть, чтобы люди не опоздали на работу.
Каждый день Генка получал нагоняй от родителей. Уж они его и просили, и наказывали — ничего не помогало. Все время что-то у него случалось! Наконец, Генка дал клятвенное обещание, что исправится. Ну, думаю, неужто, на самом деле, у него получится больше не опаздывать?
Вечером этого дня Генка пришел ко мне, держа под мышкой какой-то сверток. Вид у него был загадочный.
— Все, Алька, больше опаздывать в школу не буду. Я гений!
Ну, думаю, опять что-то Генка придумал. Изобретатель!
— Ты машину времени, — спрашиваю, — придумал? Или научился стрелки часов во всей школе переводить в обратную сторону? Или выдумал какой-нибудь скороход?…
— Вот именно! — просиял Генка. — Ты просто читаешь мысли!
— Еще бы! С тобой научишься и мысли читать…
— Да, брось ты, я серьезно!
— Ну, а если серьезно, тогда рассказывай.
— Я действительно придумал скороходы, а если точнее — то «прыгунки»!
— Чего?!
— Ну, прыгунки… такие… Сидел я, значит, дома… Думаю, что бы такое придумать, чтобы в школу не опаздывать? Сперва, придумал сделать такой прицеп на двух колесах. Цепляешься, значит, за какой-то троллейбус, и едешь до самой школы. Потом подумал — нет, вдруг потом все станут ездить на таких прицепах, тогда на дорогах будет жуть что твориться! Может, думаю, сделать канатную дорогу? Натянуть между домами тросы, подцепить кабинку. Езди себе в школу по воздуху, и хорошо тебе!
Тут Генка развернул сверток, и я увидел его «изобретение».
— И тут, — продолжает Генка, — мне пришла в голову мысль, а что если сделать такие себе — сандали-скороходы. А точнее прыгунки! Представляешь, как здорово! Утром одел прыгунки, и прыг-прыг-прыг в школу. Допрыгал до школы, снял, положил в портфель. Так вот, взял я, значит, две фанерки, выпилил себе по размеру ноги. С пружинами было, конечно, сложнее. Я все думал, где их достать? Потом решил — вытащу их из кресла! Может, помнишь, стоит у меня дома в кладовой старенькое кресло. На нем уже давно никто не сидит. Перевернул я его, и плоскогубцами вытащил из
Я взял в руки Генкино изобретение. Это были фанерные колодки с прикрученными между ними проволокой жесткими пружинами. Еще Генка умудрился привинтить к колодкам несколько ремешков, и они стали похожими на горные лыжи, к которым крепятся ботинки.
— Вот, значит, ставишь сюда ногу, и затягиваешь ремешок, чтобы нога не съехала.
— Ну и ну! — сказал я, разглядывая это «чудо инженерной техники».
Генке не терпелось испытать свое изобретение, и мы вышли на улицу. Был теплый осенний вечер, дул слабый ветерок. Во дворе дома резвились малыши, рядом с которыми сидели их мамаши и мирно беседовали. Где-то рядом взрослые стучали костяшками домино, и еще шуршала по асфальту метла дворничихи тети Глаши.
Генка натянул на ноги свои прыгунки и осторожно встал, пытаясь удерживать равновесие. Его стало качать в разные стороны, и он хватал руками воздух, пока не схватился за мои волосы.
— Эй-эй-эй!!! — закричал я. — Отпусти сейчас же!
Генка отпустил мои волосы, и сделал широкий шаг вперед, но тут его ноги разъехались, и он шмякнулся на землю. Охая, он сел на землю, потирая побитые коленки.
— Больно? — с сочувствием спросил я, присаживаясь рядом.
Я уже и забыл, что несколько минут назад, мой друг выдрал мне клок волос.
— Это ничего! — видно было, что ему больно, но он терпел. — В первый раз всегда так! Сперва шишки себе набьешь, а потом все идет как по маслу!
Я помог ему подняться, и Генка стоял, раскачиваясь на своих прыгунках, как береза на ветру.
— Отпускай, — скомандовал он, — я снова попробую.
Я отпустил его, и Генка сделал несмело один шаг, потом второй. Потом попробовал прыгнуть. Прыгая он пригибался, отчего был похож на большую жабу.
Допрыгал Генка до гаражей, и плюхнулся в яму, в которую дворничиха тетя Глаша ссыпала пожелтевшие осенние листья.
— Ура!!! — резвился Генка. — Получилось!
Я прыгнул в яму вслед за Генкой, и в воздух взметнулся ворох листьев.
— Ура! — закричал я, и подкинул вверх охапку листьев. — Это праздничный салют!!
— А пойдем, покажем родителям? — вдруг спросил Генка. — К нам сегодня должны прийти гости. Родители обрадуются, что у нас все получилось, вот будет сюрприз!
Мы прибежали домой. Генка позвонил, и дверь открыла его мама. На ней был кухонный фартук.
— Мойте руки, и скорее за стол! — скомандовала она.
Мы помыли руки, и зашли в комнату. За столом сидели гости Генкиных родителей, они шумно разговаривали, смеялись, и звенели хрустальными бокалами.
Тут я с ужасом заметил, что Генкин папа вытащил из кладовой старое кресло, и пододвинул его к столу. Не было никаких сомнений в том, что он собирался на него сесть! Генка, который уже собрался показать всем свои прыгунки, обомлел.
Не успели мы и слова сказать, как Генкин папа с бокалом сел в кресло, и. сразу же провалился. От неожиданности, он даже ухнул, а его трубка и бокал полетели в разные стороны.