Заговорщики
Шрифт:
В общем, вода теперь прибывала в комнату сразу с двух кранов. Уже через полчаса воды было по колено. На дне нашего «моря» простирался старый шерстяной ковер, который шевелил своими краями, и это было так похоже на настоящие водоросли!
В комнату на тазике вплыл Генка, и «морской бой» начался.
Комнату на два лагеря разделила веревка с «буйками», привязанными к ней пустыми пластиковыми бутылками. «Снарядами» были кульки, наполнявшиеся водой тут же
Наверное, с час мы с Генкой резвились, пока я, наконец, не потопил Генкино «корыто». Он же — проколол мой матрац вилкой, хитрец, и мы оба «пускали пузыри». Вооружившись масками и приспособив трубу от пылесоса, мы с удовольствием ныряли и гонялись за аквариумными рыбками, воображая, что это опаснейшие хищные барракуды. Один раз мне даже удалось схватить за ногу черепаху, но она вырвалась и уплыла, а я изрядно наглотался воды.
Наше веселье окончилось, когда в нашу дверь кто-то стал отчаянно трезвонить. Мы услышали тревожные голоса соседей, которые говорили о сантехнике нашего дома дяде Ване. Он менял трубы в подвале дома, когда на него внезапно хлынули сверху потоки воды. Говорили, что дядя Ваня даже чуть не утонул!
Вода, впрочем, понемногу спадала. Мы закрыли кран, и вся вода постепенно утекла к нижним соседям, к вредной старухе — Желтухиной. Как раз в этот момент домой вернулись мои родители.
Не трудно представить, что было даже после того, как часть проделки мы списали на забывчивость Генкиной бабушки. Мы наврали, что сами были вынуждены спасаться от наводнения на надувном матраце. И что Генке нужно было даже делать искусственное дыхание, потому что он наглотался воды!
В общем, здорово можно повеселиться даже при многочисленных родительских запретах, а при большой фантазии и вообще «уплыть» далеко-далеко.
О ВРЕДНОСТИ
Вредному Севке из пятого парадного нашего дома старший брат Петя подарил великолепный двухколесный велосипед красного цвета. Просто так, за хорошее поведение.
Только не подумайте, что у Севки был хороший характер. Неспроста во дворе его прозвали «Врединой».
Теперь ходил Севка, еще больше задрав нос. Сам катается — другим не дает. Забыл, как делились с ним ребята своими «сокровищами» — марками и открытками, солдатиками и машинками, звали поиграть вместе в салки и жмурки.
Да не беда. Скоро забыли во дворе Севку, перестали обращать внимание на его катание. Вот Севка и решил: «Дай, думает, похвастаюсь перед ними, чтобы позавидовали!»
Едет он по дорожке вдоль дома, увидел брата Петю на балконе и закричал громко, чтоб услышали ребята:
— Петя! Эй, Пе-етя! Посмотри, как я умею ката…
Не успел договорить — бац в дерево! Так задрал нос, что и на дорогу перестал смотреть.
Засмеялись ребята: так, мол, и надо хвастуну. Но вдруг увидели, что плачет Севка по-настоящему. Больно ему. И обидно, наверное.
И самый старший — Валерка — дал Севке руку, помог подняться. А остальные ребята собрали «боевого коня» по частям и вместе принялись его чинить.
Больше никто Севке не напоминал о его вредном характере: после случая он вмиг перевоспитался.
ЗАГОВОРЩИКИ
Пробовали
Бывают, конечно, и безобидные случаи. Вот, например…
Перешла к нам во второй класс «Б» отличница Ляля Ниткина, которую тут же окрестили прозвищем «Всем пример». Учительница посадила отличницу рядом с моим лучшим другом Генкой — как с самым отстающим. Через неделю Генка взвыл, потеряв надежду выдворить эту трусиху со своей территории, и потребовал от меня, как от друга, немедленных действий. Гениальная идея, не замедлившая посетить мой гениальный мозг, дала нам надежду.
За день до начала «операции» мы начали готовить самое необходимое. Яблоко (огромное красное, которое Генка сам чуть не ухлопал на голодный желудок) мы сорвали в соседнем дворе с самой верхушки яблони. С «начинкой» пришлось изрядно повозиться — мы облазили песочницу вдоль и поперек в поисках ну хоть какого-нибудь червячка. В конце концов, выудили из-под камня дождевого и решили, что сойдет.
Наутро Генка запихал червяка в яблоко (уж не знаю, каким образом) и притащил «продукт» в школу.
«Вот крику-то будет — довольно переглянулись мы с Генкой. — Лялька сразу сбежит!»
Светлана Михайловна начала урок, мы заерзали на своих местах. Краем глаза я увидел, как Генка достал из портфеля яблоко и угостил им Лялю. Наивная Ляля приняла яблоко с благодарностью. Она тут же надкусила его и… и тут же в классе раздался душераздирающий крик.
— А-а-а!!! — заорала она. — А-а-а!!! Змея! Змея!
Через три секунды весь класс сидел верхом на партах во главе с самой учительницей. Каждый помнил, как еще совсем недавно — с неделю назад — из школьного террариума сбежала гадюка по имени Зойка. Ого-го, дело-то как повернулось! Мы с Генкой, разумеется, помалкивали.
Минут через пять с разных сторон стали раздаваться советы, как изловить змею, но никто не решался даже заглянуть под парту. Ляля вообще чуть на люстру не взобралась со страху.
И все же один храбрый человек нашелся: в класс заглянул директор. Узнав, в чем дело, он деловито принялся шуровать какой-то кочергой между нашими школьными портфелями. Модест Петрович довольно долго собирал пыль под партами и, наконец, обнаружил на полу надкушенное яблоко.
— Это что такое? — строго спросил Модест.
— Это… это… — пробормотала Ляля, и вдруг завизжала: — А-а-а!!! Змея! Ой, боюсь, ой, змея!
— Где, где змея? — заволновался весь класс.
— В яблоке! — ответила Ляля с обидой в голосе и вытерла рукавом навернувшиеся слезы. — В яблоке змея!..
Одинокий, никому не нужный и никого не трогающий червячок, вылез, было из яблочка на свежий воздух. Теперь от страха он забился подальше.
А Ляля впоследствии получила новое прозвище — «Укротительница змей и других насекомых». А еще, ну, самое обидное, место рядом со мной. Учительнице показалось, что так будет спокойнее.