Заговоры, обереги, ритуалы
Шрифт:
Уж ты, речушка моя быстрая, ты беги, беги все под горушку, ты ударься-ко во бел-горюч камень, расплещись-ко ты по долинушке, собери с себя всю красу земли да снеси ее мне, молодушке, рабе Божьей (имя и отчество). Аминь. Умываться рано утром речной водой и приговаривать.
Вода - с лица, красота - на лицо. Три раза повторить.
Стоит
Стану я, раба Божья (имя), надевать платок. Прилети, соколок, принеси мне, рабе Божьей (имя), красоты, любезны и белизны, белое тело, черные брови, подколенные тонкие жилы. От тридцати девяти девиц, от тридцати девяти молодиц и от тридцати девяти молодцов. Надо сказать, когда платочек надеваешь, на вечерку идешь.
Стану, благословясь, пойду, перекрестясь, выйду из избы дверями, из двора воротами, выйду в чисто поле, на восточную сторону. На восточной стороне стоит церковь. Помолюся Богу. Помолюся, поклонюся двенадцати ветрам, тринадцатому - вихрю. Вот и не сушите, и не крушите матери родной земли, сеченых дров, кошеной травы и жатого хлеба. А иссушите да присушите раба Божьего (имя) рабе Божьей (имя). Где достигнут его слова - в мощеной хороше или немощеной, сохнущего или идущего, в кресте хоть в поясе, без креста и без пояса, тут перепояшьте по белу телу пояском. Пусть бело тело огнем горит. Аминь.
Говорить нужно на солнышко: «Стану я, благословясь, пойду, перекрестясь, из избы дверями, из ворот воротами, выйду в чисто поле, в восточную сторону, под красное солнышко. Красное солнышко-батюшка, ходишь высоко, видишь далеко, за высокими горами, за крутыми холмами, за черными грязями. Ты усмотри, угляди раба Божьего (имя), подсеки резвые ноги, опусти белые руки, расстреляй белую грудь, черную печень, кровь горячую, вострые глаза, голову, мозга, напусти на раба Божьего дружбу, любовь и сухоту, пусть он сохнет обо мне, рабе Божьей, глядит и глаз не сводит с меня, рабы Божьей».
Встану я, раба Божия, благословясь, пойду, перекрестясь, в чисто поле, под восточну сторону. Под восточной стороной стоит дерево, на том дереве сидят птицы, железные носы, булатные когти. Я этим птицам помолюсь, поклонюсь и скажу: «Птицы, железные носы, выймете у меня, рабы Божьей, тоску и сухоту, рабу Божьему (имя) вверзите в буйну голову, в ретивое сердце, в горячую кровь, в подколенную жилу, становую кость. Пропалите, пронзите, чтоб на месте не высидеть, лежать - не вылежать, хлебом-солью не заесть, питьем не запить, не закурить табаком, в бане паром не загулять, все меня, рабу Божью (имя), на уме держать денно, ношно, полуношно. Тут моим словам - ключ да замок. Замок - в роте, а ключ - в море.
Стану я, раба Божья (имя), благословясь, перекрестясь, из избы в избу, из двери в двери, из ворот в ворота, пойду в луга изумрудные, там я умоюся росою целебною, студеною, утруся мхами шелковыми, поклонюся красному солнышку, ясной зорюшке: «Как ты, солнышко, печешь и припекаешь цветы
На улице, на ветер, на заре, у двери. Встану я, раба Божья (имя), на восток лицом, на запад хребтом, к вере правым плечом. Сколь эта вера крепка, столь бы у меня ум-разум был крепок. Ветры, вихри, отнесите, оттащите с меня, рабы Божьей (имя), тоску, кручину, печаль неутолиму, унесите и положите рабу Божьему (имя). Не мог бы раб Божий (имя) ни жить, ни быть, ни есть, ни пить без меня, без рабы Божьей (имя), день под солнцем, ночь под месяцем, на ущербе, на перекрое, на ветху и на полну. Будьте, мои слова, крепки и емки, крепче булата, крепче уклада, крепче серого камня, селитры. Моим словам, вовеки им не воротиться, рабу Божью (имя)– злой кручине во веки бы не пособиться. Отныне и довека, до гробовой доски. Аминь.
Из свежего веника, сделанного из березовых веток, берут пруток и кладут его на порог той двери, в которую должен войти любимый человек. Кладя пруток, нужно произнести такие слова: «Как высох этот тоненький пруток, так пусть высохнет и милый друг (имя) по мне, рабе (имя)».
Пруток, когда человек, о котором заговаривают, прошел через него, убирают в тайное место, потом топят баню, кладут этот прут на полок на верхнюю полку, поддают больше пару и, обращаясь в сторону, где лежит пруток, говорят: «Парься, пруток, и будь мягок, как пушок, пусть и серд це (имя) будет ко мне, рабе (имя), так же мягко, как и ты».
После этого баню запирают, а через некоторое время берут пруток, относят на воду и бросают по течению. Прут пускать по реке нужно на заре.
Этот же заговор, но только для присухи чьего-либо сердца, делается так: пруток кладут на порог, приговаривая, как сказано выше, после того как прошел тот, кого заговаривают, прут кладут на жарко истопленную печь, приговаривая:
«Будь сух, пруток, как птичий ноготок, пусть так же сух будет и мой дружок (имя), а когда он ко мне подобреет, тогда пусть краснеет, как яблочко наливное, и полнеет, как месяц ясный после новолуния».
Встану я, красна девица, с зорькой красной, в день светлый и ясный, умоюсь я росою, утрусь мягкой фатою, оденусь мягким покрывалом, белым опахалом, выйду из ворот, сделаю к лугу поворот, нарву одуванчиков, дуну на его пушок, и пусть он летит туда, где живет мой милый дружок (имя), пусть пушок расскажет ему, как он дорог и мил сердцу моему. Пусть после этих слов тайных он полюбит меня явно, горячо и крепко, как люблю я его, рыцаря моего, дружку смелого, румяного, белого… Пусть его сердце растает перед моей любовью, как перед жаром лед, а речи его будут сладки, как мед. Аминь.