Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 34
Шрифт:
Обережные слова на скотину
Хозяйка завязывает вокруг шеи у коровы пояском от своего платья и при этом говорит:
Как этот пояс я сама повяжу,Как я сама его развяжу,Так никому мою коровушку не сгубить,Худым словом не заклясть, не заговорить.Ключ, замок, язык.Аминь. Аминь.Аминь.Старинный и очень сильный заговор от порчи
Из письма:
«Наталья Ивановна, обращаюсь к Вам как к самому справедливому и сильному мастеру. Ваш адрес и Вашу книгу дали мне в Украине, куда я приехала в монастырь. До этого я была
И правда, где-то через месяц мне стало известно, что моя единственная дочь разбилась вместе со своей семьей, она жила в Германии, и я не смогла ее даже похоронить. Муж меня бросил, в общем, все, что для меня было дорого – все потеряла. Потом я заболела, да так сильно, что от боли не находила себе места ни днем, ни ночью. Самое странное, что при этом все анализы были в норме, а тело болело, как будто его в кипятке варят с солью. У кого только я не была, но ни врачи, ни профессора не помогли. Знахари охали, ахали, но все как один говорили – еще два года промучаешься и умрешь!
Теперь передо мной лежит Ваша книга, и у меня появилась надежда на жизнь. Приехать к Вам я не могу, так как я живу в Киевском монастыре и мне тяжело передвигаться. Напишите, пожалуйста, в книге заговор, подходящий для меня. Здесь покупают Ваши книги, и я надеюсь найти в них то, что у Вас прошу. Не судите меня, я эту женщину не хотела обманывать и подставлять, так уж получилось, что я не могла в то время вернуть свой долг банку. В монастырях я покаялась, и мне было отпущение. Прошу Вас не указывать мое имя и фамилию».
Моя бабушка лечила этим заговором очень сильно испорченных людей, и обычно порча их отпускала. Читать нужно сорок дней кряду, начиная с того дня, когда начинается убыльная луна. Читают так:
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Сей заговор не на час, не на день, не на месяц, не на год, а на весь век и на всю жизнь. Аминь. Аминь. Аминь. Аминь над аминями аминь. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. От Бога святые чудотворцы, преподобные отцы и мученицы плыли в море. И возмутилось синее море отоблак. Сыдоша с изморя на тридесять поприщь окаянных, нечистых духов, бесов проклятых, видения диавола. О них же вопрошая их, святые чудотворцы, преподобные отцы и мученики Нифонт и Мароф, Киприян, Иустиния, Конон Исаврийский и Димитрий Ростовский: «Что вы за бесы проклятые пришли молитвою Христовою?» Иже рекоше: «Мы проклятые и духи нечистые, дети сатаны, князя адского, и прочих». Вопросиша святые и великие чудотворцы и преподобные отцы и мученики. И рече им Святые Отцы: «Почто вы, нечистые духи, пришли?» Они же в ответ рекоша: «Пришли мы порчей мучить род человеческий христианский, кости дробить и ломать, разум и чувство доброе расшибать, болезням и недугам предавать, вред разный творить, сердца колоть и щемить, тело портить и расслаблять, в печаль, в тоску смертную вгонять, владения и родных отнимать, под суд подводить, чужими устами судить, к смерти приводить, без креста и молитвы ходить, драться, от венца гулять, последнее добро и душу за хмель отдавать. Всех мы людей загубим, всех убьем, всех смертной порчей изведем!»
И взмолившись святые великие чудотворцы, преподобные отцы и мученицы: Нифонт и Мароф, Киприан, Иустиния, Конон Исаврийский и Димитрий Ростовский Вышнему Богу, Царю Небесному о болящей порченой рабе (имя): «Господи, избави ее от сей мучительной порчи. Все, чем она страдает, все, что в нее посажено и прибывает. Крест Твой – спаситель, крест Твой – избавитель. Аминь. Аминь. Аминь. Дай нам, Господи, крест на прогнание демонов от святых архангелов, от своих главных ангелов: от Михаила и Гавриила. Аминь. Дай крест от ангела Авоида и от Ильи-пророка, Николы Чудотворца и всех небесных сил». Слыша это, нечистая сила просила, молила: «Не мучьте нас, не губите, небесные силы, отпусти нас туда, где мы были. Мы в ад сойдем, на землю
Особый случай
Как архиепископ не сдержал свое слово
В 1568 году очень сильно заболел архиепископ Патрик Андамсон. Перепробовав все средства и не получив облегчения, он пригласил своего секретаря и завел разговор:
– Мои лета позволили бы мне еще очень долго жить, но недуг сгубил меня. Я чувствую, как скудеют мои силы, я умираю. Несмотря на то, что я верю во встречу с Создателем, мне не хочется уходить из этого мира. Вся страна молится за меня, в храмах проходят заздравные мессы, а мне все хуже и хуже. Я всегда с тобой был откровенен и думаю, что ты, мой секретарь, тоже душевно относишься ко мне и жалеешь меня, тем более, что, как только меня не станет, ты тут же потеряешь свою значимость и все привилегии, которые имеешь при мне. Вот почему я считаю, что ты должен мне помочь!
– Ваше преосвященство, – сказал секретарь, – я сделаю все, что вы хотите, лишь бы это помогло вам преодолеть вашу болезнь.
Архиепископ вздохнул и продолжил:
– Ты знаешь, что тюрьмы наши переполнены кудесниками и колдунами, также ты знаешь, что все это по решению Тайного святейшего совета. Мера эта вынужденная, поскольку прихожане идут за помощью не в церковь, а к лекарям. Соглядатаи наши доносят, что повсеместно ходят разговоры о том, что папство и церковь не способны помочь страждущим. Прихожане отдают приходам мзду и деньги, а у людей болезни и горести как были, так и есть. Зато травники и лекари мало-де берут плату, но зато лечат и помогают. В общем, ты помнишь, Совет постановил: нужно искоренять ведунов и тех, кто их восхваляет, иначе церковь наша обнищает и утратит свою власть и силу. С тех пор, как было вынесено это решение, сожжено больше народа, чем погибло от голода и войн, а доносы все пишут и пишут. Мы понимаем, что пока нами выплачивается награда за донос, доносы будут. Но хочу тебе сказать, как своему близкому другу, моя прабабка также в совершенстве знала травы и молитвы, от которых больные становились здоровыми. Я любил свою бабку и не знал добрее человека, чем она. Иногда я с ужасом думаю о том, что если бы в то время, когда она была жива, и Тайный совет принял бы решение об уничтожении лекарей, бабку мою также бы сожгли на костре. Все это я говорю к тому, – вздохнул святой отец, – что нет у меня выбора, если я не хочу умереть, как обратиться к какой-нибудь ведьме. Кстати, знаешь ли ты, что слово «ведьма» означает «ведающий, много знающий человек», об этом мне также говорила моя бабка…
– Ты должен, – снова заговорил архиепископ, – найти в тюрьмах самую искусную, самую знающую ведьму, ту, которая в совершенстве владеет своим ремеслом. Пообещай ей от меня большую награду за мое выздоровление и мое покровительство. Скажи, что я очень щедр к тем, к кому я благоволю, и что я не забуду заботы о моем здоровье.
Через два дня секретарь ввел в комнату архиепископа женщину средних лет, в скромной, но чистой одежде и, оставив их наедине, прикрыл за собой дверь. Но, видимо, он не так уж и плотно ее прикрыл, если сей рассказ дошел до наших времен. Низко поклонившись владыке, ведунья сказала:
– Через месяц вы встанете на ноги и будете очень долго жить, если только не обманете меня, а я вижу, что вы не сдержите свое слово и, как только вы окрепнете и войдете в силу, то тут же велите меня казнить.
– Как ты смеешь сомневаться в моем слове? Я обещал тебе награду и покровительство, и я выполню то, что клятвенно обещал.
По лицу женщины было видно, что слова архиепископа ее не убедили, но она больше не сказала ни слова. Достав из холщовой сумки узелки с травами и корнями, она приступила к своей работе. Целыми днями она варила для больного различные настои и бальзамы. Растирала в ступе коренья и при этом читала молитвы. Втирала в тело больного ароматные мази, массировала ему голову и грудь. Умывала его с ножа и вытирала своим подолом. Больной стал крепко спать, а просыпался посвежевшим и в добром настроении. Ему все время чудилось, что это его прабабка мягко и неслышно ступает вокруг его постели, протирает ему лоб и крестит его маленькой рукой. Затем он стал вставать и прогуливаться в осеннем саду. Иногда он спал в гамаке, а ведунья укутывала его пледом, подтыкая со всех сторон, чтобы не ушло тепло.