Шрифт:
Ну здравствуй, заграница.
Самолет зашел на посадку. Аэродром «Темплитц». Все на выход. Температура окружающей среды +28°С. А каких то пару часов назад, замерзали. Резкий контраст. Сразу же хочется снять куртки, что мы и делаем, пока нами вроде никто не командует. Сирень в цвету. Воздух насыщен благоуханием сосны, березы, сирени, по краям взлетки цветет ежевика. Ты смотри, так у этих «нехороших» немцев, извечных врагов, земля один в один как и на нашем полесье, Волыни. И сосны и березки того же цвета и роста. И трава и песок такой же. Ну, здравствуй, здравствуй вражеско-дружеская Германия. «Навеки»Froind-Schaft - Фройндшафт. « В колонну по четыре! Становись! Равняйсь! Смирно! Вольно. На
ЖД вокзал. По рельсам шустро бегает маленький паровозик, пыхтя удушливым дымом и посвистывая. О таких паровозиках «кукушках» мы слышали от дедов и отцов. А тут, вот они живые. «А говорили нам что ГДР - «высоко развитая страна» » - сказал кто-то в строю. «С высоко развитой индустрией и технологией» - вторит ему голос еще - « а они от нас отстали навсегда!» «Посмотрите на этот паровоз - у нас таких уже давно нет, а вот смотрите, смотрите -легковушка едет, да она хуже нашего жопорожца-горбатого!» Мимо проехал «Трабант».
– Э, много вы придурки понимаете!» - осаждает нас сопровождающий прапорщик.
– У немцев просто дефицит горючего, у них нет нашей нефтяной Тюмени, вот они и пашут на своем буром угольке, с целью экономии. И «Трабант» - очень выгодная, экономичная малолитражка.
С нашей стороны возражений не последовало. Снова эшелон. Поехали, теперь уже по немецкой земельке. Намаявшись, практически все уснули. 8 вечера показывали часы на вокзале «Франкфурт - на Одере». Пока все выстроились - уже 9°°. Идем строем, по словно вымершему городу. Стемнело, населения на улицах в отличие от наших городов, практически никого нет. Ставни в особняках закрыты наглухо. «Это что - 45 год? Они что от нас попрятались?» «Нет» - в ответ - «Это у них так принято, они рано встают. А кто желает расслабиться - сидят по гаштетам. По улицам зазря не шляются». Цокаем по красивой брусчатке. «Время скажи» - просит Вася Коптюк. На ходу достаю спрятанные в пистончик* часы, спотыкаюсь, роняю, быстро подбираю с этих каменяк часы. Стекло вдрызг, стрелки стоят
дыбом. «Пошел бы ты Вася!» - заворачиваю их в бумажку, кладу просто в карман. Авось еще стекло поставлю. Очередной накопитель, пересылка. Казармы немецкие, добротные. Нары деревянные, широкие, двухъярусные. Наверное, с Бухенвальда и заксенхаузена завезли, очень уж похожи. Речи о матрасах нет, на голые доски! Рюкзаки под голову! Обувь не снимать, вашу мать! Подъем в 5 утра. Отбой! Свет потух. Не знаю, кто как, но я вырубился сразу. Подъем в 5 утра не порадовал, вставать не хотелось, бока намял, и нельзя сказать что выспался. Умылись, побрились. На завтрак. В столовой дикое столпотворение. Завтрак оказался приличным. На плац! Плац показался огромным. Посередине трибуна с микрофоном. Нас фельдшеров отвели в крайний правый угол.
Удачно, в тени деревьев. Солнце уже припекает. Разрешили сесть на свои худые баулы. Плац - экзотика. Восточный базар. Рынок рабов. Впервые в жизни вижу весь Советский Союз в сборе, на лицо. Узбеки, таджики, киргизы, грузины, армяне, чеченцы, осетины, казахи, мордвины, татары, русские, туркмены, коми … и мы хохлы тут. В 9°° начинается работорговля, в прямом смысле слова. Мозги, мышцы и зубы нам, в отличие от средневековых покупателей, предварительно осмотрели на многочисленных медицинских комиссиях. И это правильно. Сейчас, на этом солнцепеке, торговцам в погонах было намного проще.
группе фельдшеров и месте их прозябания на плацу, товар ходовой, потому что нас не вызывая к «позорному столбу» - трибуне, стали расхватывать кого куда прямо на месте, в нашем углу. Мы не успевали даже толком пожать друг другу руки. Вот подошла и моя очередь окончательно определиться, на какой галере быть прикованным к веслу.
– Рядовой Озерянин?!
– Я!
– Рядовой Мартынюк!
– Я!
– Рядовой Коптюк!
– Я!
– Ко мне! Нехотя подошли.
– Я старший лейтенант Холодов, вот ваши документы, следуйте за мной. За углом, в метрах пятидесяти ГАЗ-66. В кузов, поехали!» Куда-то прибыли среди ночи. Казарма, двухъярусные кровати. Быстро спать. Подъем 6°°. «Фельдшера выходи! За мной, с вещами, шагом марш!» - все тот же старший лейтенант Холодов.
Как оказалось, мы переночевали в автороте Недлитцкой артиллерийской дивизии, в городе Потсдаме. А идем за старшим лейтенантом в медицинскую роту дивизии, метров триста от автороты. Много людей служило в этих славных местах, и не дадут мне солгать, обо всем, что я собираюсь описать в дальнейшем.
Прибыли к серому, мрачному, как и все здания вокруг, трехэтажному, не блещущему архитектурными излишествами корпусу.
На ФОТО: ТУ-134, это на них нас доставляли к месту службы и обратно.
*пистончик- специальный карманчик на поясе армейских брюк. Для хранения личного жетона.