Захочешь жить, штаны снимешь...
Шрифт:
Завтрак в ресторане мы прозевали и обошлись столовкой на четырнадцатом этаже.
После чего, как и собирались часик погрелись в сауне.
Ничего в ней не было примечательного, кроме того, что отдали за эту баню пятьдесят евро!
Сидя на полке, Митя возмутился:
– Стас, ты не подумай, что мне бабок жалко, но они же бандиты здесь - грабят и не смеются!
– А, кто тебя насиловал, сам добровольно пришёл попотеть...
– Да, что ты мне мозги пудришь, что этот сраный полок можно сравнить с нашей
У нас на буровой, если бы ты только знал, какая славная банька - берёзовым, а то и дубовым с можжевельником веничком, как постигаешься, а потом в бочку с холодной водичкой, а потом кваску или пивка... о, я тебе паря доложу, такое им тут и не снилось!
Я не стал мешать другу пребывать в ностальгических чувствах, тем более он во многом был прав, но только не в том, что они здесь хапуги - не хочешь, не иди, в карман за твоими деньгами никто не лезет.
Мы не стали долго рассиживаться после парилки в джакузи, прогулялись по СПА, посмотрели на купающихся в бассейне, плавать я ещё боялся, а Митя не хотел, и по общему согласию покинули это заведение.
Затем к одиннадцати часам спустились в лекционный зал и послушали интересную лекцию про Канарские острова, которые нам завтра предстояло навестить.
Удивляло, что эти острова открыли, почти в те же сроки, как Америку, ну, может на сто лет раньше.
Меня, как и других здесь присутствующих, поразил тот факт, что к тому времени, как на них, то есть на Канары, напали испанцы, тут проживали аборигены и при том, белокожие, то есть люди европейского типа, хотя эти земли располагались на широте Африканского континента.
После лекции мы зашли в ресторан на обед, но аппетита у меня не было, и я чувствовал, что опять поднимается температура, моё плачевное состояние заметил и Митя:
– Нет, паря, так дело не пойдёт, надо до конца вылечиться.
Пошли в каюту, я тебе накапаю пятьдесят грамм микстуры и укладывайся в постель, а то завтра не выйдешь на этот остров, а кто мне будет переводчиком в общении с этими гуанчами?
Я улыбнулся:
– Мить, от тех гуанчей уже только остались легенды, а испанский я понимаю примерно так, как и ты, но там ведь будет экскурсовод...
– Да, смеюсь я, на, пей и укутывайся в одеяло.
Проглотив очередные пятьдесят грамм бренди, я последовал совету друга, поплотней укрылся одеялом и очень скоро уснул.
Сквозь сон слышал, как Митя приходил в каюту и опять уходил, наливал себе из грелочки, выпивал с кряком, шумно закусывал и опять за ним хлопала дверь.
Я вставал только по нужде и на дрожащих ногах возвращался в постель и снова проваливался в глубокий сон.
Когда я окончательно проснулся и глянул на часы, было уже пять часов утра.
Кинул быстрый взгляд на противоположную кровать друга - она была пустой,
Не трудно было догадаться, что дружбан находится там и курит.
Выглянув из балконной двери, поинтересовался:
– Ты, чего тут сидишь, завтра будешь на экскурсии, как сонная муха...
– Паря, спрячься в комнате, а то ещё больше заболеешь.
Он подтолкнул меня в грудь и вошёл следом в каюту:
– Всё, Стас, пиздец, продулся в драбадан!
– В "Блек Джек" что ли?
– Какого хрена, решил в рулетку поискать счастье...
– Ну, и что?
Я уже понимал, что произошла беда!
– Слил практически все свои бабки - пять с лишним штук евро, как корова языком слизала!
За несколько часов превратился в нищего.
– Мудила, ты чего, с ума сошёл!
Слабость мгновенно слетела с моего тела, гнев прилил к сердцу, застучавшее, как молот, от мысли о постигшей друга катастрофе.
– Сошёл, не сошёл, но у меня осталось только это...
И, он протянул ладонь, на которой находились две полсотни и какая-то мелочь.
Увидев жалкие оставшиеся деньги дружбана, невольно поскрёб свою редко заросшую грудь.
– Мить, жалко бабок...
– Да, хрен с ними, дело наживное, за два месяца на буровой отобью с лихвой, скажи лучше, что я теперь буду делать на корабле без бабла, булды и баб?
Я засмеялся.
– Ты, чего, паря, зубы лущишь?
– Так ты ведь назвал три главных в жизни "Бэ"!
– Какие "Бэ"?
– Бабло, булду и баб.
Теперь мы уже вместе роготали.
– Паря, смотрю ты уже отчюнял?!
Не то, вопросительно, не то, утверждающе поинтересовался Митя.
– Да, уже ничего страшного, температуры нет, башка перестала болеть, только жуткая слабость, и то, от твоих шокирующих новостей чувствую, как наполняюсь энергией.
– Я тебе оставил грамульку, давай, накати для полного выздоровления...
И Митя выплеснул остатки коньяка в стакан.
– Мить, дели пополам, будем пить за всё хорошее...
Тот хмыкнул
– Давай, всё хорошее уже будет в следующий раз, а сейчас мне остаётся только книжки читать, у меня же в чемодане есть электронная книга, там на десять таких поездок романов наберётся...
Митя шумно поскрёб щетину на щеке
– Говорили дураку заведи карточку в банке, чтобы по всему миру можно было бабло снимать, так нет, мы к наличным привычные!
И он, буквально плеснул в себе в рот остатки бренди.
– Мить хорош завывать, сейчас посчитаем мои наличные еврики и разберёмся с нашим времяпрепровождением в оставшиеся дни отпуска.
Просаживать в казино, я тебе точно не дам, если только по маленькой вместе поиграем, а на выпить нам хватит, чтобы смелости было на марафон к бабам сходить.