Захочу – полюблю!
Шрифт:
— Блейдстоунс заметил у дома такси, на котором я приехала, и зашел справиться о тебе. А на следующий день мы случайно встретились в «Патио-Канарио». Дэмьен рассказывал, что работает на компанию, которая занимается разработкой индивидуальных туров.
— Работает на компанию? — В трубке послышался смешок. — Дорогая, он и есть компания. По крайней мере, один из главных акционеров. Ты что-нибудь слышала о «Мэджик Эдвенчерс»?
— Смутно. — Мишель не знала, что и подумать. — Кажется, это какая-то туристическая фирма?
— Не какая-то, а крупнейшая в мире, — поправила Элеонор. — «Мэджик Эдвенчерс» постоянно занимает
— Но… — Мишель окончательно опешила. — Но почему тогда Дэмьен находится здесь, на Тенерифе, а не в солидном офисе где-нибудь в Лондоне, Мадриде или Нью-Йорке?
Элеонор вздохнула.
— Блейдстоунс не из тех людей, что всю жизнь протирают штаны в офисе, по уши зарывшись в бумажках. Он предпочитает контролировать дела лично, не довольствуясь лишь отчетами подчиненных, И хотя, как и я, Дэмьен обожает Тенерифе, большую часть времени он проводит не в своем шикарном особняке, а в самолетах. Нисколько не удивлюсь, если завтра узнаю, что Дэмьен задался целью основать первый космический курорт. И нисколько не сомневаюсь, что ему бы это удалось.
Окончательно сраженная всем услышанным, Мишель едва слышно пролепетала:
— Он предложил мне работу.
— В самом деле? — Голос Элеонор неуловимо изменился. — Какую именно?
— Пока не знаю. Сегодня вечером Дэмьен пригласил меня поужинать, чтобы подробнее обсудить данный вопрос.
После некоторого молчания Элеонор произнесла:
— Не хотелось бы тебя огорчать, милая, но тебе не кажется, что все это звучит слишком… хорошо, чтобы быть правдой?
— Пожалуй, — согласилась Мишель, несколько уязвленная замечанием сестры. — Однако это не причина, чтобы отказываться от приглашения на ужин, верно?
— Конечно. — В голосе Элеонор появились раздраженные нотки. — Я только хотела предупредить, чтобы ты не теряла головы. Дэмьен весьма искусный соблазнитель. У него блестяще разработана техника обольщения, выверенная буквально до мелочей.
Мишель фыркнула.
— В мои планы вовсе не входит курортный роман. Особенно, — подчеркнула она, — с человеком, который без ума от тебя.
— Никакая женщина не способна свести Дэмьена Блейдстоунса с ума, — последовало сухое замечание. — Свобода для него превыше всего. А потому советую тебе в первую очередь подумать о себе. Мне бы не хотелось, чтобы твое сердечко оказалось снова разбитым. Достаточно и того, что у вас произошло с Этьеном.
— Спасибо за совет, — холодно поблагодарила Мишель и, простившись, положила трубку.
Этьен Пернье.
Глава небольшого коммерческого банка. Один из типичных представителей мужской породы, напичканных шовинистическими идеями и никогда не сомневающихся в собственной правоте. Обычный сластолюбец, прикрывающийся избитыми фразами о мужской полигамности и сварливом нраве законной супруги.
А ведь я так любила его, тоскливо подумала Мишель, вызывая в памяти облик невысокого светловолосого мужчины довольно хрупкого телосложения, всегда в безупречного покроя костюмах и в элегантных очках. Впрочем, сейчас не время раскисать, тут же одернула она себя. Надо еще решить, что делать с предложением Блейдстоунса. Возможно, Элеонор права и весь этот разговор о работе всего лишь банальный приемчик из арсенала ловеласа.
Есть только один способ выяснить это: поговорить с Дэмьеном.
Блейдстоунс заехал за Мишель ровно в семь. Он был одет в белоснежный костюм, выгодно оттеняющий великолепный бронзовый загар.
Широкие плечи, обтянутые дорогой тканью, невольно притягивали взгляд. Весь облик мужчины дышал здоровьем и силой.
Несмотря на то, что при виде высокого темноволосого красавца сердце Мишель испуганно ёкнуло, она храбро бросилась в атаку.
— Мистер Блейдстоунс, не соблаговолите ли объяснить, с каких это пор девушек приглашают на ужин, даже не удостоверившись в их согласии? И вообще, на кой черт вам понадобилось платить за меня в ресторане?
Дэмьен притворился испуганным.
— Надеюсь, это не карается смертной казнью?
— Прекратите ёрничать, я говорю серьезно, — раздраженно бросила Мишель. — Мне не нравится, когда посторонние принимают решения за меня. И я отнюдь не нуждаюсь в чьей-то благотворительности.
Лицо Дэмьена посуровело.
— Филантропией я не занимаюсь. Разве не естественно, что мужчина платит за свою даму в ресторане? Любая другая сочла бы это само собой разумеющимся.
— Во-первых, я не ваша дама и в «Патио-Канарио» мы встретились совершенно случайно. А во-вторых, я не любая другая, и…
— Хватит! — резко оборвал ее Дэмьен. — Эту сказочку я слышал уже тысячу раз, и она мне порядком приелась. Я сделал то, что посчитал нужным сделать, и точка. Мы едем или будем и дальше разводить демагогию?
Пристыженная Мишель умолкла. Тогда Дэмьен без лишних слов подхватил ее под руку и повел к своему автомобилю.
Они отправились в Лос-Кристианос, в небольшой, но очень уютный ресторан. По дороге к заказанному Дэмьеном столику Мишель то и дело слышала обрывки английской речи — несомненный признак того, что здешняя публика была преимущественно англоговорящей. Дорогие костюмы мужчин и изысканные туалеты дам указывали на то, что клиентуру ресторана составляют люди, принадлежащие к элите общества.
На Мишель было скромное белое платье, одно из лучших в ее гардеробе, но все же слишком непритязательное для заведения подобного уровня. Молодая женщина разозлилась на Дэмьена за то, что он не выбрал ресторан попроще, и уже начинала потихоньку жалеть, что приняла приглашение.
Они заказали конехо сальморехо — мясо кролика, а также тапас — распространенную закуску к местному вину, весьма своеобразному, но довольно приятному на вкус. На протяжении всего ужина Дэмьен шутил, говорил комплименты, вел ничего не значащую светскую беседу. Однако он и словом не обмолвился о предполагаемой работе. В конце концов, Мишель решила, что Элеонор была права, советуя держать ухо востро и не поддаваться мужским чарам.
Конечно, Мишель испытывала большой соблазн внять зову плоти и принять ухаживания Дэмьена, который — чего уж там скрывать! — начинал ей понемногу нравиться. Женское чутье подсказывало, что этот мужчина мог бы многое дать ей, многому научить. Большинство женщин возраста Мишель не были столь щепетильны в подобных вопросах. Может, и в самом деле не стоит хранить верность пуританским предрассудкам?
Но я — не большинство, возразила самой себе Мишель. И если Дэмьен действительно на что-то надеется, то он будет жестоко разочарован.