Заход в Паго-Паго
Шрифт:
– Вы считаете, что это действительно нужно сделать? – возразил он.
– Нельзя же оставлять, – с нажимом ответил американец. – Так не делается.
Еще один сторонник этикета выискался...
Стефан бросил на своего заплывшего жиром собеседника взгляд, полный отвращения. Тот покровительственно улыбнулся.
– Идите выройте ямку под деревьями и дайте сюда нож.
Стефан с облегчением протянул ему свой кинжал и отошел. Американец спокойно положил палец в платке себе на ладонь. Товарищи по экскурсии не сводили с него зачарованных глаз. Сначала он попытался
– Не бойтесь, не укусит, – пробурчал толстяк.
Еще секунда. Он поднял глаза на изумрудного цвета воду. И внезапно перенесся на двадцать пять лет назад. В ту пору все пляжи Тихого океана были усеяны смертоносными ловушками... Он хотел снять кольцо, и он это сделает...
– Бросьте, – сказал какой-то юноша в очках. – Нас вся эта история не касается... Никто ведь не придет откапывать палец, чтобы забрать кольцо.
Американец не ответил. Ему удалось просунуть острие кинжала под кольцо и теперь он пытался снять его круговыми движениями. Мало-помалу лоскутья кожи и плоти распадались – еще чуть-чуть, и от пальца останутся одни фаланги. Он сделал глубокий вдох, взялся за кольцо левой рукой, одновременно сжимая конец пальца правой, затем принялся тянуть. Медленно и плавно.
Все присутствующие затаили дыхание, будто оперировали по живому. Сьюзен отвела глаза. Она почувствовала боль в собственных пальцах. Ее мысли крутились около несчастного, которого обглодали хищники, крабы и всякие разноцветные свирепые обитатели этих тропических вод...
Какую-то долю секунды американцу казалось, что ничего не выйдет. А потом гнилая плоть неожиданно поддалась. Кольцо скользнуло на его левую ладонь. Оно еще было покрыто темным налетом.
Он предпочитал не смотреть на палец и заботливо завернул его в носовой платок. Сойдет для погребения.
– Можете хоронить, – крикнул он Стефану.
Он положил сверток на песок и, подойдя к воде, принялся отмывать и очищать кольцо с помощью кинжала. К счастью, налет отделялся очень легко, его хлопья падали на белый песок. Настоящий подарок крабам.
Ни у кого больше не возникло желания искупаться...
Под конец американец потер металл песком. Кольцо стало как новое.
Подошел Стефан.
– Готово. Надеюсь, что его не отроют животные.
Американец кивнул головой.
– Смотрите.
Молодой человек взял кольцо и попытался прочитать надпись на внутренней стороне. Можно было хорошо различить цифры и буквы. Стефан произнес по слогам: «Томас и Мэрилин. 8 июля 1956. Канзас-Сити».
– Американец, – прошептал он. – Чего он тут ошивался?
Кольцо тут же взяли посмотреть.
– Через три дня мы будем на Паго-Паго, – сказал Стефан. – Это американская территория. Я отдам его полиции. По крайней мере, станет известно, что с ним случилось.
Инцидент был исчерпан. Стефан спрашивал себя, кем был этот американец по имени Томас, приехавший умирать на остров Пэн.
Откуда ему было знать, что речь
Глава 2
«Додж», ожидавший Малко в конце посадочной полосы, был настоящей мечтой негритянского короля: позолоченный, с верхом из искусственной крокодиловой кожи и обивкой из белого пластика. Пик скромности для сотрудника ЦРУ...
Но у Дэвида Рэдклифа были свои извинения. Он умирал от скуки на Паго-Паго, и эта сказка на колесах была его единственным развлечением. К тому же почти бесплатным, поскольку на острове длиной в двадцать миль почти не было дорог. Он подошел к Малко и протянул руку. Ошибиться он не мог: Малко был единственным пассажиром в салоне первого класса.
– Добро пожаловать на Паго-Паго.
Рэдклиф – небольшого роста кругленький человек с веснушчатым лицом -тяжело дышал от жары. Встречая Малко, он покинул кондиционированную атмосферу «доджа» и теперь торопился увлечь важного гостя за собой внутрь автомобиля. Он шарахнулся от костюма Малко из синего альпака. Сам он был одет в нейлоновую рубашку и легкие брюки.
– Вы тут скоро дадите дуба от жары во всем этом, – заметил он. – Здесь настоящий вход в преисподнюю. Не ниже 35 градусов двенадцать месяцев в году.
Малко что-то пробурчал в ответ. Он был крайне измотан. Двадцать восемь часов полета даже в комфортабельном американском лайнере могут добить кого угодно. Конечно, он немного поспал, вытянувшись в кресле, но мечтал о кровати как о манне небесной. Безразличным взором он провожал пробегающие за окном автомобиля кокосовые рощицы. С другой стороны дороги возвышались пышнозеленые холмы.
К слову сказать, зеленый был главным цветом на Паго-Паго. Сверху, с самолета, остров казался гигантским бобом, изогнутым так, что в излучине мог поместиться приличных размеров порт.
На самом деле Паго-Паго, 870 миль к югу от Гонолулу, известный в американских атласах под названием Американский Самоа, был американской подмандатной территорией, крохотным холмистым островком, отличающимся ужасной влажностью, покрытым великолепными джунглями, с самым красивым нерукотворным портом Тихого океана. Он возник благодаря древнему кратеру какого-то вулкана, чью глубину никому не приходило в голову измерить. Два года назад здесь затонул загоревшийся танкер и исчез, не оставив никаких следов.
– Вот мы и прибыли, – объявил Рэдклиф.
Малко открыл глаза. Они остановились перед приземистым строением, окруженным кокосовыми пальмами, что придавало ему сходство с мотелем во Флориде.
– Это «Интернациональ» Паго-Паго, – гордо подчеркнул сотрудник ЦРУ. – Единственный отель в городе. Я позабочусь, чтобы принесли ваши вещи.
Разбуженный так внезапно, Малко не мог понять, зачем ЦРУ отправило его в этот забытый богом уголок. Самоанцы получали пособие по социальному страхованию и содержали свои деревушки в такой же чистоте, как жилые кварталы где-нибудь в Калифорнии.