Захватывающее время
Шрифт:
Она не смотрит на меня. Ее спасательный круг уплыл, и она барахтается в океане.
– Да, – отвечаю я. – О чем ты говоришь? Естественно, хочу. Я бы не приглашал тебя, если бы не хотел.
– Серьезно? – Когда она поворачивается ко мне, и я вижу робкую улыбку на ее лице, у меня исчезают любые сомнения.
– Конечно. Иди сюда. – Я кладу руку ей на плечи и наклоняюсь, чтобы поцеловать. Я настроен на короткий поцелуй – на чмок, – чтобы показать ей, что я не шучу насчет бала, но она готова к большему.
Я не знаю. Я испытываю странные ощущения, когда она прижимается
Как будто во мне есть что-то важное, без чего она не сможет жить.
Я снимаю с нее очки, кладу их на приборную панель и в следующее мгновение обнаруживаю, что мои руки сами лезут к ней под свитер, гладят ее по спине. Она вздыхает, когда я целую ее в шею, а когда я кончиком языка провожу по ее уху, по ее телу пробегает волна трепета.
Она отстраняется, и я жду, что сейчас она скажет мне, что я слишком спешу, но говорит она совсем другое.
– Саттер… – Она не решается поднять свой взгляд выше моего подбородка.
– В чем дело?
– Ни в чем. Просто я хотела спросить: это значит, что теперь мы пара?
Вопрос застает меня врасплох.
– А ты как думаешь? – спрашиваю я, чтобы выиграть время. Ведь это именно то, чего я всячески избегал.
– Не знаю, – отвечает она. – У меня никогда раньше не было парня.
– Ну, а теперь есть. – Слова слетают с моего языка легко, как будто я целый месяц готовился их сказать, но что я могу поделать? Девчонке нужно услышать их, и, если честно, мне очень приятно их произносить.
– Серьезно? Ты хочешь, чтобы я была… твоей настоящей девушкой?
Я мог бы пошутить насчет фальшивых девушек, надувных кукол с пластиковыми волосами и приоткрытыми ртами, но сейчас не время.
– Именно. Моей на сто процентов настоящей аутентичной девушкой. Если сама захочешь.
– Да, – отвечает она, – хочу. – И приникает к моим губам. Несомненно, я мог бы снять с нее джинсы и сделать с ней все здесь и сейчас, но это было бы неправильно, во всяком случае, с Эйми.
Кроме того, когда я поворачиваюсь, чтобы сесть поудобнее, я случайно задеваю клаксон, и через пять секунд в доме загорается свет. Спустя еще десять на крыльце появляется ее мамаша и стоит руки в боки.
Эйми отбрасывает выбившуюся прядь волос. Она напоминает мне девочку, пробудившуюся от чудесного сна.
– Завтра пообедаем? – спрашивает она.
– Я буду на месте.
Глава 41
И знаете что? На следующий день я действительно на месте. Минута в минуту. И в пятницу вечером я появляюсь на свидании вовремя. И в субботу днем я приезжаю в назначенное время, чтобы ехать в кино. Естественно, Рикки лишается дара речи от такого развития событий.
– Послушай, чувак, – говорит он, – что ты делаешь? Я предупреждал, что эта девчонка на тебя западет. У тебя нет силы воли? Ты что, не мог устоять, сказать, что ты ей только друг, или благодетель, или еще что-нибудь?
– Эй, а тебе не приходило в голову, что она, возможно, нравится мне?
– Нет.
– Ну, значит, ты ее не разглядел. Ее можно разглядеть только после того, как немного поговоришь
– А если не устанет?
– Это же я. Ты знаешь хоть одну девчонку, которая не устала бы от общения со мной?
Он качает головой.
– Вынужден признать, что в этом есть смысл. Хотя, кто знает, может, она хорошо повлияет на тебя.
– Ага, как же.
Я вообще не понимаю, чем Рикки недоволен. В последнее время после его знакомства с Бетани, мы вообще редко видимся. После той недоделанной вечеринки в мотеле он меня никуда с собой не берет. Естественно, у меня есть другие приятели, и последние две недели я разграничиваю свое общение: пятницы провожу с Эйми, а по субботам тусуюсь с Коди Дэннисом и Броуди Муром. Я даже пустился в загул с шайкой Джереми Хольтца, но вынужден был покинуть сцену, когда им вздумалось устроить налет на Епископальную церковь.
После этого я задался вопросом, а почему я вместо этого не встретился с Эйми. Я даже представил, как гуляю с ней в выходные по вечерам. Очень интересно наблюдать, как она учится быть непринужденной. Дело в том, что она гораздо глубже, чем все эти научно-фантастические книжки, НАСА и коневодческое ранчо. Между прочим, у нас даже есть кое-что общее.
Во-первых, старая музыка нам обоим нравится больше, чем тот мусор, что крутят на радио. Я верный поклонник Дина Мартина, а Эйми нравится музыка хиппи шестидесятых. У нее есть весь саунд-трек к фильму «Вудсток». Она напевает мне песню шестидесятых под названием «Куда исчезли все цветы», и, хотя ее голос слабоват, она закрывает глаза и пропускает мелодию прямо через сердце. А такое нужно ценить. Две с половиной минуты я чувствую себя практически настоящим хиппи.
Она очень отличается от других девчонок, с которыми я встречался. Она не устает от моих историй и шуток и не рассчитывает, что я научусь читать ее мысли. Она не требует, чтобы я лучше одевался, или подкрашивал пряди волос, или становился серьезным. Я для нее не стильный аксессуар. Я для нее жизненная необходимость. Тот, кто открывает ее кокон. Она не стремиться изменить меня, ей нужно, чтобы я изменил ее. Во всяком случае, до тех пор, пока крылья ее маленьких бабочек не окрепнут для полета.
А еще кто бы мог подумать, что этот очкарик ростом пять футов и три дюйма может так бухать. Выясняется, что виски – это не ее, зато она может запросто высосать огромное количество кулера. Я беру инициативу на себя и покупаю ей бутылку водки «Грей гуз» с лимоном и смешиваю ее с яблочно-клюквенным соком, на что она восклицает:
– Ого! Это нечто! Ничего вкуснее не пила!
Как-то во второй половине дня мы заходим в гастроном, предварительно приняв немалую дозу на грудь, и кого, как вы думаете, там видим? Кристал Криттенбринк! Мы бродим по отделу «мусорной» еды, в каньоне из шоколадных батончиков и кокосовых шариков, и Кристал говорит: