Закат на двоих
Шрифт:
Снежинки лениво, не спеша, падали на землю и тут же рассеивались. Я вытянул руку вперёд. На чёрные тактические перчатки падали большие красивые снежинки, нежные, хрупкие, как она, и тут же испарялись, оставив мои красные пальцы в холоде. Из—за переутомления в мыслях проходят небылицы.
Сафар сказал, что у них три сестры, и брат – прокурор, а девушка направлялась в сторону Прокуратуры. Найдены 2 мертвых девушек, одна…
–Чёрт— закричал я, взяв шлем в подмышку и побежал внутрь больницы.
–Где девушка, которую только что привезли?– спросил я, схватив одну медсестру за руку, та испуганно таращилось на меня зелёными глазами, и словно будто ей дали пощёчину опомнилась
–Она в операции, сэр.. – она посмотрела
–Видела его глаза?– спросила одна
–Невероятные..внеземного происхождения— я еле услышал ответ. Усмехнувшись я преодолел последнюю ступень, и наткнулся на белую дверь с золотой 7—ой. 7— иногда мне казалось что эта цифра преследует меня везде, мой отряд, в котором семеро лучших, её квартира…
Я встряхнул головой, недовольный его мыслями, осмотревшись заметил, что с правой стороны цифры увеличивались, а слева уменьшались, я побрёл на право. 18 палата была в углу, я зашёл внутрь, палату украшали белые обои словно место для сумасшедших нежели после операционной. А окна, напротив двери были весьма большими, была видна вся окрестность и даже здание Парлумона и 3—х цветовой флаг. Чёрный, красный, жёлтый. Флаг который мы должны защищать, город и его народ, который не должен страдать.
По середина была кровать, слева с окон софа, где я присел, оставив шлем на синюю табуретку. Интересно, какое наказание мне выдвинут? Я не был в посту как приказывали, ещё хуже может быть подстрелил невиновную девушку. Думать о том, что меня лишат звания было невыносимо, я заслуживал каждого повышения через сильный труд и упор, несколько раз пересекаясь со смертью, хороня своих подопечных и даже товарищей, но наша профессия не позволяет ошибок. Каким бы ты не был выдающимся солдатом, за грубую ошибку исключат из своих рядов, забывая о подвигах, но помня лишь ошибку. В принципе везде так утроено. Сколько бы ты не делал добра, люди найдут к чему придираться, найдут твоя ошибку, даже если его нет, создадут его, но начнут осуждать, презирать, считать себя правыми, таким образом заглушают своё внутреннее эго. Но я не хотел так закончить, не из—за глупой девушки. Если она была в беде, почему не позвонила в полицию, как это делают нормальные люди? Из—за её ошибки, пострадает моя репутация.
Я засмеялся от своих мыслей, даже я нашёл кого винить, тем самым оправдывая себя, создал её ошибку тем самым избегая свою.
–Как жалко— часы возле кровати показывали час ночи. Я расстроился осознав, что телефона нет рядом, узнал бы как прошёл договор Лидера Нации с Президентом Китая. Нам не разрешали приводить мобильные устройства, мы ими пользовались лишь дома, где бывали так редко, что я иногда думал зачем я её купил.
Я сомкнул глаза но сам того не заметив, повалился в сон , а встал я уже из—за скрипа двери , инстинктивно вытащив из пояса пистолет, направил её вперёд где стоял пожилой доктор с поднятыми руками. Позади были медбрат и та зеленоглазая медсестра. Медбрат на пороге двери с каталкой, на которой лежала девушка, которая крепко спала. Я убрал ружьё обратно в пояс, доктор жестом показал подчинённым продолжать, когда те уложили девушку с каталки на кровать, я заметил как часы показывали 3:00 часа ночи, значит операция длилась почти 2 часа.
–Она придёт в себя лишь к утру, можете засыпать, но пожалуйста не пугайте рабочих пушкой— вежливо попросил доктор и скрылся с виду со своими подчинёнными. Вытерев сонные глаза, я выключил
В отличии от меня, её лицо не было суровым, не имели острых линий, или острый нос. Милое лицо— вот что можно сказать про неё, маленькие пухлые губы, вздернутый нос, длинные густые ресницы…густые…и только я осознал, что продвигал рукой по её лицу изучая её словно обложку книги.
От холода не осталось ничего, было так жарко, что я хотел снять свою маску, но кодекс не разрешал нам этого
«никогда не расслабляться, не показывать лицо»– говорил наш Адмирал.
Мой взгляд пал на её руку, что дёргалась с помощью импульсов. Как и тогда, я бережно поднял её тёплую маленькую руку в свои, улыбнувшись я измерил наши руки. Её руки напоминали мне руку детей возраста 10 лет, короткие худые маленькие но тёплые. Не знаю почему но мне не хотелось отпускать её тепло, наверно, боялся что зима снова поглотит меня. Я опустил голову рядом с её кроватью, подпер её локтем и, не отпуская её руки, уснул, мечтая оказаться совсем в ином месте в совершенно других условиях.
Глава 3
Знакомство.
Влажный воздух, мужской вкусный аромат, яркий свет – вот что я почувствовала, когда чуть приоткрыла веки. Тело гудело от боли, я не понимала, где нахожусь, не помнила, что стряслось. Медленно приспосабливаясь к свету, я осторожно открыла глаза. Потолок белого цвета, бактерицидные лампы, которые мы изучали на парах общей хирургии, предстали передо мной. Когда я окончательно пришла в себя, всё стало ясно. Бактерицидные лампы – их используют в больницах..
–Что..– я хотела вытереть глаза, которые всё ещё видели расплывчато, но не могла поднять руки. Посмотрев вправо, я обнаружила свою правую руку, прикованную наручником к кровати.
–Да что тут..– я замолкла, когда повернулась лицом в другую сторону. Парень, лежавший рядом со мной, опираясь на локоть, крепко сжимал мою руку своей тяжелой ладонью. Из—за этого я не могла ею двигать.
–Помогите!– закричала я, точнее завопила, мысль о том, что незнакомец лежал со мной всю ночь, при этом держа мою руку, наполняла меня ужасом. От моего крика, парень резко встал. В его руке, которая секунду назад держала меня, появился пистолет, направленный прямо на меня. От страха и удивления я забыла как дышать. Я отшатнулась назад, но, приглядевшись, вспомнила его. Точнее, его глаза. Именно их я видела перед тем, как потеряла сознание от выстрела. Его тёмные глаза со скрытой вселенной. В этот момент в палату вошёл пожилой доктор с медбратом.
–Что такое?– спросил доктор, с удивлением глядя на меня. Я удивилась, почему он не обращает внимания на парня с оружием. Когда я обернулась к нему, он уже успел спрятать пистолет.
–У..у него был пистолет! – закричала я, спрятав за ухо прядь волос, мешавшую мне кричать.
–Да, мы знаем, как видите, он госслужащий— сказал доктор, жестом показывая на форму парня— Мы не можем вмешиваться в их дела.
–Значит, навести на гражданку пистолет – это нормально? И я не какой—то псих, чтобы на меня одели эти чёртовы наручники!– сорвалась я, показывая руку в наручнике. Даже если я не хотела вспоминать о случившемся, эта сцена сново и сново повторялась в моём подсознании. Сердце сжималось от боли, будто мне перекрыли поток воздуха. Будто с ними убили и меня, а моё тело – лишь оболочка, лишённая смысла. Доктор что—то говорил, но я не слышала, сколько бы не старалась. Его голос казался таким далёким. Посмотрев в окно, я заметила падающий снег. На улице холодно, наверняка повсюду появились катки. Как там Мегги? Она ненавидела холод, всегда боялась упасть, поэтому я ходила с ней рядом, всячески даря её тепло. Но, сейчас…Она одна. Никто не согреет её. Зачем мне моё тепло, если я не могу помочь ей? Ведь если я была бы там раньше, я бы тоже покинула этот мир вместе с ними, не была бы сейчас одна…