Закат Пятого Солнца
Шрифт:
В голове билась навязчивая мысль о том, что испанцы уже оказывались в подобной ситуации. В Чолуле. Тогда они тоже, окруженные бескрайним морем врагов, ждали нападения в любой момент. Не пришло ли снова время нанести упреждающий удар? Или, может быть, хотя бы взять в заложники жрецов? Альварадо старался отогнать эту идею, утешая себя тем, что все еще обойдется. Но чувство подступающей опасности с каждой секундой все больше выводило его из себя.
Выйдя на площадь перед дворцом, Педро увидел, как четверо жрецов обстоятельно и со знанием дела раскрашивают синей краской нескольких индейцев. Те не сопротивлялись, но вели себя как-то странно. Раскачивались в такт музыке, закрыв глаза,
Альварадо, взяв с собой пять солдат, начал пробиваться сквозь толпу танцующих. Ацтеки, явно возмущенные таким вмешательством, что-то кричали и размахивали руками. Некоторые как будто специально толпились на пути у конкистадоров, мешая им пройти. Музыканты, шокированные тем, что испанцы вторглись на площадь и мешают проведению церемонии, стали сбиваться и играть невпопад. Кто-то из индейцев попытался схватить капитана за рукав куртки, что-то недовольно вопя.
— Прочь с дороги, мерзавец! — огрызнулся Альварадо и отпихнул танцора. Тот упал, увлекая за собой еще кого-то из ацтеков.
Педро пробивался сквозь толпу, расталкивая и сбивая с ног самых упрямых или неповоротливых. Вокруг звучало все больше злых и яростных голосов. Барабаны смолкли, зато трубы продолжали издавать низкое, угрожающее рычание. Испанец не мог сообразить, то ли так и должно быть, то ли трубачи подают какой-то сигнал, хорошо понятный местным жителям. В этой какофонии звуков сложно было сориентироваться. И Педро с ощущением подступающего отчаяния осознал, что ситуация выходит из-под контроля.
Он все же пробился к идолам. Под конец пришлось поработать кулаками и нескольких самых ретивых ацтеков посбивать с ног. Навстречу ему шагнул главный жрец во всем великолепии своего богатого наряда, сжимая в руке угольно-черный обсидиановый нож. Взгляд индейца прожигал насквозь. Педро, наверное, впервые в жизни увидел, как в зеркале, ту безграничную ярость, какую видели в его собственных глазах люди, дерзнувшие вызвать гнев Альварадо. Но капитана сложно было запугать чужой свирепостью.
— Как ты смеешь, дикарь?! Я же приказывал, чтобы никаких жертвоприношений!
Но жрец, окруженный сотнями единоверцев, в полном осознании своей священной миссии, одержимый религиозным порывом, вовсе не собирался уступать.
— Убирайся с площади! — прогремел его голос. — Сегодня совершается великий обряд, который ты, в своей глупости, не в состоянии даже осознать. Если не принести жертву, весь мир может ждать катастрофа. И тогда не спасется ни один человек. Наш уэй-тлатоани по своей милости впустил вас в Теночтитлан, а вы, безумцы, изо всех сил стараетесь вызвать гнев богов.
Вокруг вопили оскорбленные ацтеки. К спорящим со всех сторон стали пробиваться обеспокоенные конкистадоры. Альварадо почувствовал, как сзади за него цепляются сильные и многочисленные руки. Окружавшие своего капитана испанцы принялись расталкивать индейцев. Педро выхватил клинок. Ацтеки шарахнулись в стороны. Но главный жрец, казалось, лишь еще больше разгневался. Даже тени страха не мелькнуло у него в глазах. И только предназначенные в жертву мужчины так и стояли, запрокинув лица вверх, покачиваясь из стороны в сторону, пребывая в плену грез, вызванных каким-то дурманом.
— Ты не то что гнева богов не увидишь, ты завтрашнего дня можешь не увидеть!
Крик Педро был прерван выстрелом из аркебузы, прозвучавшим где-то возле ворот лагеря.
«Вот, похоже, и началось!» — подумал Альварадо, оглянувшись по сторонам.
Вокруг царил хаос. Пышное и торжественное действо на глазах сменялось водоворотом неразберихи. Педро замахнулся мечом…
33. Кортес против Нарваэса
Путь
Вражеский лагерь располагался в храмовом комплексе. Местные тотонаки, которых заставляли приносить сюда провизию, более-менее объяснили, где расположены солдаты, лошади и пушки. Нарваэс оказался вовсе не так уж беспечен. Добрая половина его воинов ночевала на верхних площадках пирамид. Врасплох их не застанешь. Наверняка там хватало стрелков. Карабкаясь вверх по крутым каменным ступеням, нападающие станут отличной мишенью для арбалетчиков.
Полсотни отчаянных храбрецов осторожно пробирались вперед. Именно здесь оказались Фернан и Себастьян. Их задача была самой опасной. Нужно любой ценой захватить артиллерию. Если этого не сделать своевременно, то восемнадцать пушек могли разгромить войско Кортеса играючи. Одного залпа хватило бы, чтобы уменьшить его мизерный отряд вдвое.
Уже перевалило за полночь. Не так давно прекратился дождь. Сырая земля неохотно отпускала подошвы обуви. В разрывах облаков иногда мелькала луна. В ее свете лагерь Нарваэса вырисовывался, окутанный дымкой. Возвышались пирамиды, на их вершинах виднелись огни. Но низину окутывал мрак. Где-то там скрывались сотни солдат. Может быть, многие из них недовольны своим командиром, может быть, даже готовы примкнуть к Кортесу. Но когда на них среди ночи совершат нападение, они не будут колебаться и взвешивать. Они возьмутся за оружие.
Пост стражи у небольшой речки. Три быстрые тени, метнувшиеся к караульным. Одному из них мокрая, затянутая в перчатку ладонь закрыла рот, а над самым ухом раздался голос Себастьяна:
— Не дергайся, если жить хочешь.
Солдат не дернулся — отточенная сталь кинжала касалась горла. Кромка казалась холодной, просто ледяной, и от этого мороз шел по коже. Стражник не хотел стать таким же холодным. Краем глаза он увидел, как его товарищ яростно извивается в могучих руках еще одного напавшего, пытаясь освободить пойманную в крепкий захват шею. Тщетно… Третий караульный лежал, зарывшись лицом в песок, оглушенный ударом по голове. Какую-то минуту назад снял шлем. Жарко стало. И вот к чему это привело. Над ним склонился еще один человек, ловко связывая лежащего и спеша заткнуть ему рот. И как эта троица умудрилась пересечь вздувшуюся от дождей реку и незаметно подобраться? А вслед за ними на берег уже выбирались десятки солдат и спешили к пушкам.
Фернан, едва выскочив из воды, подал Себастьяну меч, который тот оставил, отправившись вперед с одним лишь кинжалом. Риос благодарно кивнул, не нарушая молчания, и они тут же бросились к стоящим совсем недалеко пушкам. Артиллеристы не дремали. Они заметили что-то подозрительное. Ослепительная вспышка, вторая, третья… Ядра пролетели над головами, грохот разорвал тишину. Один из снарядов все же попал в атакующих солдат и трое из них упали замертво. Но на этом все. Нападающие, во главе с Себастьяном, ворвались на стоянку. Дым от пороха затянул все вокруг. Лишь иногда кое-где блестел клинок меча, да раздавались лозунги, по которым воины Кортеса узнавали друг друга в этой ночной битве. Канониры, из тех, что посообразительнее, поспешили упасть и спрятаться под свои же орудия, чтобы ненароком не попасть под горячую руку.