Закат Пятого Солнца
Шрифт:
— Если и умру этой ночью, то очень богатым человеком, — мрачно пошутил он.
— Не говори так, — перебил Фернан.
Себастьян зачерпнул пригоршню украшений и подал ее Гонсалесу.
— Это еще зачем? — небрежно спросил он. — Я прибыл в Новый Свет не за золотом.
— На родине ты богатый человек. Но здесь у тебя ничего нет. Мы с тобой пока еще не покинули Новый Свет. Кто знает, что произойдет через несколько дней? Не придется ли нам покупать себе еду? А вдруг эти побрякушки станут твоим спасением?
Фернан вспомнил, что советы Себастьяна
Кортес поспешно строил отряд. Диего де Ордас и Гонсало де Сандоваль вели колонну вперед. Сам генерал-капитан, вместе с основной частью кавалерии, шел в центре. Здесь же, под защитой сотни отборных бойцов находились заложники: знатные вожди, влиятельные жрецы, племянники Монтесумы. А также девушки: дочери тлашкаланских вождей, отданные в жены испанским капитанам, и переводчица Марина. Командовать арьергардом Кортес назначил Педро де Альварадо и Хуана Веласкеса де Леона. Совсем скоро предстояло выступать…
Донна Эльвира, действуя горячими уговорами, слезами и активной жестикуляцией, сумела вырваться из кольца солдат. Те мало что поняли из ее объяснений, зато сообразили, что девушку лучше пропустить, чем она своими причитаниями переполошит ацтеков. Эльвира изо всех ног побежала в конец колонны. Следом за ней помчалась и Марина.
Тлашкаланка, путаясь в полах длинной стеганой куртки, кинулась на грудь Веласкесу, который как раз собирался уже садиться в седло.
— Хуан, почему тебя поставили в конце?! Мы слишком долго будем идти через дамбу. Ацтеки наверняка опомнятся и нападут. Если начало колонны и успеет сбежать, то вам ни за что не уйти! Ты не должен идти в хвосте отряда!
Она задыхалась от долгого бега, от непривычного веса толстой хлопковой стеганки, но больше всего от ужаса и отчаяния. Путая испанские и индейские слова, Эльвира громоздила все новые и новые уровни аргументов. Из них можно было бы построить пирамиду, самую большую пирамиду во всей империи ацтеков. И на ее вершине Эльвира могла бы возвести свой храм, храм любви к этому великолепному, храброму и прекрасному чужеземцу, который стал ее мужем. Но чем дольше она говорила, тем тише звучал ее голос. В глубине души девушка понимала, что слова пусты. Веласкес де Леон не мог передоверить кому-то свою роль, не мог нарушить приказ Кортеса прикрывать отступление, не мог испугаться за свою жизнь и спрятаться за спиной у жены.
Сбившись с мысли, он уткнулась ему в грудь и разрыдалась. Стальная пластина кирасы была холодной. Она отгораживала ее от любимого человека. Будет ли у них еще хотя бы один день вместе? Эльвиру душил стыд из-за того, что она, дочь вождя, впала в истерику и теперь задерживает всю колонну, терзал страх за судьбу мужа, и изводило отчаяние из-за такой несправедливости судьбы. Впервые они не сумела совладать с собой. Ужас от нахождения во враждебном городе давно подтачивал ее волю и вот наконец-то вырвался наружу. Тревога за мужа вытеснила
— Почему ты? — сквозь слезы пробормотала она. — Это же все из-за Альварадо! Это же он напал на ацтеков в столице, после чего они взбунтовались. Пускай он стоит в конце!
— Он и будет рядом со мной, — шептал ей на ухо Хуан. — Мы с Педро — лучшие капитаны Кортеса. Кому же еще он может доверить столь опасную задачу? Не бойся, такие бойцы, как мы с Альварадо не дадим себя убить.
Веласкес легонько отстранил от себя девушку, внимательно осмотрел ее и неодобрительно покачал головой. Затем порылся в сумке, притороченной к седлу, и достал оттуда остроконечный хлопковый колпак ярко-красного цвета. Такие носили многие ацтекские воины. Это была хорошая защита от стрелы или камня. Он водрузил его на голову Эльвире.
— Так гораздо лучше. Здесь, в горной долине, даже летом по ночам довольно холодно. Не снимай его.
Ему не хватило духу сказать жене, что головной убор должен уберечь ее от случайной стрелы, а не от холода. Девушка и без того сильно напугана. Предполагалось, что отряду Кортеса под покровом ночи удастся уйти из Теночтитлана незамеченным. Но кто может знать наверняка? Эльвира, окруженная лучшими телохранителями, скорее всего не подвергнется никакому риску, но стоит перестраховаться и защитить голову.
В глубине души Хуан Веласкес де Леон понимал, что опасность ему грозит действительно смертельная. Если ацтеки все же обнаружат уход конкистадоров, то именно на замыкающий отряд обрушится погоня. А отступить по узкой дамбе быстро никак не удастся.
Колпак был великоват Эльвире и сползал вниз, грозя скрыть добрую половину лица. Из-под него глядели темные заплаканные глаза. Смотрели неотрывно, в безумной умоляющей надежде. Как будто девушка верила, что Хуан сейчас совершит какое-то чудо, после которого он уж точно окажется в безопасности.
Веласкес впервые видел Эльвиру такой испуганной. Она смотрела на Хуана, как на обреченного. До этой ночи она всегда находила в себе силы и правильные слова, чтобы подбодрить мужа. И он с благодарностью принимал ее заботу, даже если и сам был уверен в себе. Теперь же Эльвира замерла, ожидая, что он в свою очередь найдет слова, чтобы успокоить ее и уверить, что он в полной безопасности. И Хуан, растроганный такой горячей привязанностью, с отчаянием понимал, что такие убеждения будут звучать фальшиво. Он сделал неуклюжую попытку успокоить девушку.
— Засада ведь может ждать и впереди. А вдруг ацтеки устроили ловушку на берегу? Тогда удар примут на себя солдаты Сандоваля и Ордаса, идущие первыми, — сказал Веласкес. — Но разве они колеблются? Здесь все рискуют одинаково. Не бойся за меня, любимая. Покажи пример мужества, ты ведь дочь вождя.
Марина, стоявшая поодаль, решила, что сейчас лучший момент, чтобы увести Эльвиру обратно. Она обняла тлашкаланку за плечи и начала шептать ей что-то на ухо. Эльвира совладала с собой. Она выпрямилась, поймала руку мужа, напоследок прижала ее к груди и прошептала: