Закат Пятого Солнца
Шрифт:
Но до столкновения дело не дошло. Делегация из трех десятков человек без малейшей робости взобралась на испанский корабль. Языковой барьер было не преодолеть, потому Кордоба, в доказательство мирных намерений, устроил для гостей обед, в ходе которого одарил посланников стеклянными бусами. Вскоре те поспешили обратно на свои пироги и отчалили. Ждать испанцам пришлось недолго. На следующее утро к их кораблям снова приплыли индейцы и жестами пригласили конкистадоров посетить их город. Отряд Кордобы почти в полном составе погрузился на свои лодки и направился к суше.
Фернан одним из первых выскочил
Худощавый вождь в пестром плаще, украшенный золотым ожерельем и серьгами, жестами позвал гостей последовать за ним. Приняв приглашение, конкистадоры, сохраняя боевой строй, уходили все дальше от воды. Фернан обеспокоенно оглянулся назад. Берег уже скрылся за деревьями. На палубах оставалось от силы человек тридцать. Если все это лишь уловка, чтобы взять корабли на абордаж, то экипажей явно не хватит, чтобы отбиться. Потеряв флот, как они смогут продолжить экспедицию? Да и что ждет их отряд, который скоро растворится в толпе индейцев?
Кордоба все это тоже отлично понимал. По его приказу все воины шли с оружием в руках, а стрелки несли заряженные арбалеты и аркебузы. И, как оказалось, не зря. Повинуясь громкому крику вождя, безоружные индейцы моментально бросились врассыпную. А из густых зарослей с двух сторон нагрянули воины. Их насчитывалось около четырех сотен. В длинных хлопковых панцирях, с раскрашенными лицами, они с громкими криками стали метать дротики и стрелять из луков.
Конкистадоры не растерялись. Ожидая подвоха, они сразу же выстроили настоящую стену щитов, оставшись неуязвимыми за этим барьером. Индейцы, понадеявшись на свое численное преимущество, кинулись в ближний бой. Подпустив врага поближе, испанские стрелки сделали залп. Арбалеты и аркебузы уложили с десяток человек, но это не могло остановить волну атакующих аборигенов. Зато это смогли сделать стальные клинки и копья.
Прямо на Фернана мчался высокий воин, размахивая плоской дубиной, на кромке которой виднелись острые куски кремня. Силой индеец не был обделен, а вот мастерства ему не хватало. Гонсалес без проблем закрылся щитом, а сам тут же нанес хлесткий удар, подрубив врагу ногу чуть ниже колена. Добить упавшего оказалось делом одного мгновения. Через секунду Фернан рубился уже со следующим. Дикари накатывались волнами — смело, дерзко, но неумело. До испанской пехоты, великолепно держащей строй, им было очень далеко.
Нападавшие крепко надеялись на свое количество, а потому, когда это им не помогло, они, растерявшись, поспешили отступить. В этой схватке конкистадорам удалось захватить двух пленников. Один из них получил ранение в ногу и не успел убежать вместе с остальными, а второй валялся в беспамятстве, оглушенный ударом щита.
Кордоба оглядел свое воинство.
— Все живы?
Погибших не оказалось. Хотя с десяток конкистадоров получили ранения,
— Нужно возвращаться на корабли! — высказался Фернан. — Там слишком мало солдат. Если индейцы нападут на них, то им не отбиться.
— Ты прав, — кивнул Кордоба. — Но сначала посмотрим, что у них есть ценного в этих капищах.
Впереди на широкой площадке стояли каменные здания. Дверные провалы зияли тьмой, на стенах выступали барельефы: гротескные лица, искаженные то ли от муки, то ли от ярости. Зайдя внутрь, испанцы обнаружили глиняные изваяния, столь же пугающие и уродливые, как и на Острове Женщин. Однако здесь были и подношения. На постаментах стояли деревянные шкатулки, в которых лежали золотые и медные медальоны и кулоны. Да еще маленькие фигурки животных, выполненных с большим искусством. Всего десятка два изделий.
— Я бы сказал, что ювелиры в этих краях куда более толковые, чем скульпторы, — заметил кто-то из солдат. — Небогатая добыча, но хоть что-то.
— Ладно, пора и в самом деле возвращаться, — ответил Кордоба. — Воды наберем где-нибудь в другом месте. Там, где нас не будут встречать стрелами.
Индейцы, получив хороший урок, больше не решались нападать. Конкистадоры без помех погрузились на корабли и отплыли.
Фернан с интересом наблюдал за пленным аборигеном. Второй невольник оказался на другом корабле. Этот же впал в настоящий транс. Он целый день сидел почти не шевелясь, обводя корабль застывшим невыразительным взглядом.
— Видать, я его слишком сильно приложил щитом по голове, — обеспокоенно заметил один из солдат, Рауль де Лопес. — Таким бодрым был до удара, копьем размахивал, будь здоров. А теперь сидит сиднем, ничего не говорит, только глаза таращит.
Для индейца это происшествие стало настоящим шоком. Оказаться оторванным от родной среды, попасть в окружение невиданных людей, от которых неизвестно чего и ожидать. Да и люди ли это вообще?! Пленник тщетно вслушивался в слова чужой речи, испуганно смотрел на непривычно белую кожу испанцев и, наверное, уже в мыслях попрощался с жизнью. Конкистадоры назвали его Мельчиором и надеялись в будущем сделать из него переводчика.
Прошло еще несколько дней. Экспедиция двигалась вдоль берега на запад. Нехватка воды стала ощутимой. Дважды испанцы высаживались. В первый раз никакого источника найти не удалось. Во второй их снова встретили воинственно настроенные местные жители. Пришлось отступить. Затем флот попал в шторм, который не утихал четыре дня. После того, как море успокоилось, стало понятно, что нужно срочно искать воду — ее не осталось вовсе.
Так пришлось поневоле делать высадку возле большого поселения. Появление на горизонте невиданно больших кораблей не осталось незамеченным. Когда лодки испанцев причалили, то их уже встречало около двух сотен человек. Их количество постепенно росло. Приходили все новые солдаты, вооруженные луками, топорами и копьями. Но нападать индейцы не решались. Все больше ходили вокруг и присматривались. Иногда пытались что-то объяснить прибывшим жестами. Конкистадоры, помня о воинственном нраве местных жителей, держались настороженно. Близко аборигенов не подпускали и на приглашение войти в город не соглашались. Набрав воды, они собрались на совет.