Закат Утопии
Шрифт:
— Как правильно стоит обращаться? — покосился на нее мой отец.
— Разрешите обратиться из строя, Младший Содер Гозт! — сказала она так же, как и я в прошлый раз.
— Обращайтесь.
— Нам сейчас рядом с парнями до гола раздеваться? — она спросила очень смущенно, после чего резко покраснела и склонила голову, чтобы не выдавать себя.
— Так точно. Все вы должны будете привыкнуть друг к другу до такой степени, что в вас не будет возникать никаких мыслей при виде друг друга, — начал пояснять командир нам свое решение. — А для этого вы будете спать так, как стоите
— Так точно! — хором ответили все, парни, конечно, сказали это более бодро, чем девушки, но мой отец кивнул удовлетворенно головой, после чего направился в свою палатку, сказав нам приступать к помывке.
А мне уже начинало немного нравится здесь.
Глава 7. Бытие
Мылись в конечном итоге мы раздельно. Мужская солидарность и совесть все же присутствовали в нас, так что мы уступили первое место в очереди дамам. Ну кем бы мы были, если бы мы первые поперли мыться, оставив девушек в одном неглиже?
Пока девушки мылись, мы с парнями спокойно разместились в нашей палатке и обсуждали то, кто как сюда попал. У всех история была более-менее похожа, за исключением разве что начала. Сокола повязали из-за меня, так как он был самым близким моим другом, еще одного парнишку с нашего континента повязали за драку с непреднамеренным убийством. Этого парнишку звали Алекс Лафаль. Странная фамилия как по мне, но, как говориться, не нам выбирать.
Он был невысокого роста, примерно на пол головы ниже меня, коренастый, видно, что занимался тяжелой атлетикой. Лицо у него было как у сельского простака, вечно добрый, вечно улыбается. Вот только взгляд у него был не такой уж и простой. Видно было что он не доверяет нам и лишь играет свою роль. Как и все мы тут.
Двое других парней были с другого континента, они были близнецами. Оба худощавые, но при этом жилистые, примерно на четверть головы ниже меня. Кожа у обоих была жутко белая, даже болезненная, лица вытянутые, носы огромные, челюсть широкая, подбородок острый, а скулы впалые. Глаза у обоих были карие, с длинной прорезью глаз, но не раскосые, раскрыты были примерно, как у меня.
Эти двое вообще с нами не общались, они держались как-то обособлено. Может и верный подход, но все мы находимся в одном месте, нам придется вместе служить и, возможно, воевать. Но да ладно, это их дело, пускай что хотят то и делают.
Конечно, можно было бы сослаться на то, что они не понимают нашего языка, но чипы в их голове имеют все необходимые протоколы и встроенные подсистемы, чтобы распознавать другой язык и переводить его на родной. Все просто, человек что-то говорит на чуждом для носителя чипа языке, чип, обрабатывая информацию полученную из ушных каналов человека, переводит все, после этого чип подает текстовую информацию, ожидая предварительной команды на показ перевода.
— Что-то как-то холодно становиться… — съежился Сокол, после того как его пробрала дрожь.
— Ну а ты что хотел? — усмехнулся я. — На дворе темнеет,
— Да что там они как долго намываются?! — возмущаться начал сельский, которого мы сначала в шутку начали называть, ну а потом в течении нашей уже получасовой беседы к нему это прозвище, если так можно назвать, так и привязалось.
— Ну это же девушки, — начал пояснять Сокол, показывая руками женскую фигурку, — они пока все у себя не отмоют, волосы пятьсот раз не промоют, пока они скрипеть не начнут, так и будут намываться.
— Может составим график? — вопрос сейчас прозвучал от меня. — А то мне что-то подсказывает что они так всю воду в песок выльют, а нам останется только пшик.
— Че останется? — не понял Алекс, скосив на нас какой-то не добрый взгляд.
— Ничего не останется. Пшик это типа пустота, — пояснил ему Сокол после чего не совсем цензурно выразился по отношению к погодным условиям окружающих нас.
— Ну так будем говорить с нашими мадамами на счет составления графика кто первый, а кто второй? — напомнил я про свой вопрос прежде, чем могло начаться общение на другую тематику.
— Да надо бы, а то это реально не дело… — Сокол снова съежился.
Он с детства ненавидел холод, у него даже на очень низкие температуры была аллергия, он весь покрывался сыпью, даже чип не могу отрегулировать процессы в организме. Это было выявлено вообще случайно, родители Сокола получили служебное задание. В общем им надо было смотаться в командировку на Восто. Вроде бы ничего сложного в этой командировке не было, но ребенка никуда невозможно было деть, так как дедушки и бабушки умерли у обоих его родителей. Ну они и его взяли с собой, а там была температура ниже тридцати. Вот тут и показалась сыпь на коже ребенка, сразу появился неопознанный чипом риск для здоровья. Больше ни он, ни его родители на Восто в командировку не летали.
Мне было пока еще не особо холодно, сказались корни из холодных земель. Но долго я тоже не смогу просидеть независимо, ибо ночью в пустыне можно от холода простудиться. Плюс уже в поле зрения мигает оповещение, скорее всего о том, что скоро будет переохлаждение. Открывать я его, конечно же, не буду.
Услышав девичье лепетание, мы все быстро покинули палатку через другой выход, благо их было два. Мы заранее оставили им несколько записок о том, что мы о них думаем. Никаких оскорблений там нет, просто выразили свое негодование. Бумагу, кстати, нашел Сельский.
Но случилось то, что мы и подозревали — вода закончилась. Они даже не подумали про нас. Эгоистки блин. Не удивлюсь, если они при мытье еще и обсуждали у кого какая грудь, попа или еще что. Насколько я знаю, девушки об этом любят поговорить, когда думают, что их никто не слышит.
Почти полное отсутствие воды, конечно, было проблемой, но мы продумали все на шаг вперед. Когда мы разгружали машины, мы нашли тазики, в которых по идее мы должны были стирать вручную свои носки и нижнее белье, которые мы не сможем постирать благодаря нашим дамам. Воды оставалось совсем немного, и мы ее разлили на пять тазиков, на пятом она как раз и закончилась, наполнив его почти на три четверти.