Закатный ураган

Русанов Владислав Адольфович

– Связывай! Да покрепче!

Из мрака следующего стойла швырнула еще, потом еще.

Я не заставлял себя уговаривать. Чего, чего, а узлы вязать умею. Крюки к донкам крепил – еще ни один не отвязался. Меня искусству узлы вязать тот самый траппер-старик научил, с которым я зимовал в горах в первый год побега из Соль-Эльринской Школы.

На стену мы забрались с крыши конюшни. Бейону и Гелку я подсадил – все переживал, чтоб не провалились. Ноги переломать можно запросто. Одного неосторожного движения достаточно. Сам пододвинул пузатую бочку – хорошо, что с жаркого лета, видать, рассохшаяся стояла, протекала сильно и водой наполниться не успела – забрался на край, а оттуда и на крышу вскарабкался.

Под стеной – я поглядел первым делом – никакого

движения не наблюдалось. Бейона шепнула, что и не может никого там быть. Строиться близко к замку простолюдинам и купеческому сословию не разрешали. Площадь только с одной стороны – где главные ворота. А с тыльной стороны и по бокам горожане свалку устроили. Ежели что в доме без надобности, а в печке не горит, тащи к королю. Это не шутка. Так жители Фан-Белла и говорили – «к королю». Хорошее выражение. Емкое и меткое. Непонятно мне только, почему Ард’э’Клуэнские правители не борются с эдаким разгильдяйством? Взяли бы, поймали десяток-другой с поличным да заставили разгрести залежи всякой дряни….

Опять я размечтался. Едва нового тычка под ребро не заработал.

С другой стороны, чего я должен переживать за Фан-Белл и его правителя? Много они за меня переживали? Нам же еще лучше. Случись сорваться, на мягкое упадем, и, хотя отмываться придется долго, руки-ноги уцелеют.

Стараясь действовать быстро, но без суеты, я закрепил вожжи петлей за один из увенчивавших стену зубцов. Сбросил смотанные ремни вниз.

Они упали хорошо. Развернулись на всю длину. Нигде не зацепились.

– Я первая, – шагнула вперед Бейона.

Возразить нечего. Она город лучше всего знает. И с оружием управляется гораздо искуснее, чем я, не говоря уже о Гелке. Пусть спускается. А я наверху подстрахую. А то, не приведи Сущий, еще какому-нибудь гвардейцу вздумается вдоль стен прогуляться.

Пронесло.

Ни сверху, ни снизу никто нас не обнаружил. И узлы не развязались, и руки не соскользнули. И под ноги ничего не подвернулось твердого и острого.

Снова Бейона взялась дорогу показывать. На этот раз по извилистым переулками города. А мы с Гелкой, держась на всякий случай за руки, бежали следом за ней. Что ж это за «Каменная курочка» такая? Неужто там нас не найдут?

Глава V

Ард’э’Клуэн, Фан-Белл, «Каменная курочка», златолист, день двадцать первый, ночь.

Отвык я от городов, ничего не скажешь. Оно понятно, жизнь вдали от цивилизации имеет свои недостатки: к примеру, днем с огнем на любом прииске не сыщешь книгу или свиток со стихами, не сходишь поглазеть на театральное представление или выступление цирковых трюкачей. Но есть и положительные стороны. Чистый, здоровый воздух. Простор. Даже работая в рассечке, стиснутый со всех сторон горными породами, грозящими обрушиться и похоронить заживо неосторожного, я ощущал себя свободным. Здесь же тянущиеся к солнцу, словно сорные травы, здания с расширяющимися вторыми этажами закрывали небо. И давили сверху хуже неустойчивой кровли выработки. Смрад нечистот, выливаемых прямо на улицу, под ноги прохожим, врывался в ноздри, отравляя дыхание, – в горле першило и горчило, легкие припекали огнем, хоть и не слишком быстро мы бежали. Бейона вела нас по неприметным улочкам и переулкам. Как я понял из ее торопливых пояснений, игорный дом, к которому мы стремились, стоял на одной из трех главных – самых широких, самых освещенных, самых почитаемых среди обывателей – улиц. Но пригорянка решила не испытывать судьбу и пройти, не попадаясь никому на глаза. Любой свидетель мог оказаться предателем.

Рогожа, наброшенная наподобие плаща, надежно защищала от дождя. А вот от холода – нет. Конец златолиста в северных королевствах – почти как зима в Приозерной империи. А иногда и посуровее. Правда, нынешней осенью погода сохранялась на удивление теплая. Еще ни разу не подмораживало, а уже вот-вот и Халлан-Тейд. Меньше седмицы осталось.

Я думаю, все дело в северных горячих ветрах, что мучают наш край с весны. Откуда взяться теплу в Северной пустоши? Не представляю.

А ведь нас учили в Школе, что ветер не может быть просто так горячим или холодным. Если дует из холодных краев – одно, а если из жарких – совсем другое. С высоких гор поток воздуха стекает обычно остывшим, с Озера или с Океана – влажным, из восточных степей – сухим. А здесь такое противоречие. Жар с севера. Интересно, есть ли у Вальонских академиков сколько-нибудь правдоподобное объяснение этого чуда природы?

Мне кажется, особенно после разговора с Болгом, последним выжившим представителем народа фир-болг, что сама природа восстала против погрязших в сварах и жестокости обитателей нашего мира. Природа, она не выделяет ни смертных, ни бессмертных, ни людей, ни перворожденных. Хоть и сильно разнятся внешне две наши расы, а внутри, если копнуть поглубже, – одно и то же. Та же непримиримость к чужим слабостям и заблуждениям, то же возвеличивание собственного Я. Сиды ненавидят и презирают людей, а мои сородичи – завидуют бессмертным существам черной завистью и стремятся хоть как-то унизить заносчивых перворожденных.

Даже когда отношения не доходили до вооруженных столкновений, взаимная ненависть изливалась в Аэр, отравляя его, пропитывая злобой. Как тут природе не воспротивиться?

Не захотеть навсегда избавиться от мерзкой заразы – людей с перворожденными, – отравляющей существование всему живому? Очень просто. Несколько лет неурожаев подряд, падеж лесного зверя и домашней скотины – голод и мор среди людей. Да и среди сидов тоже. Голодомор – обязательно вспышка заразных болезней. Когда умерших больше, чем оставшихся в живых, и некому хоронить трупы, без этого не обойтись. Оставшиеся в живых просто-напросто вырежут друг друга, сражаясь за пищу, жилье и прочие блага.

И кажется, спасти мир от гибели может только невзрачная деревяшка – артефакт Пята Силы, найденный нами в пещере под холмами у восточных отрогов Облачного кряжа. Болг говорил, что некогда Пята Силы лежала на алтаре в островном капище, святыне его народа. Как там оно было на самом деле не знаю, но у меня нет оснований ему не верить. Давным-давно, почти тысячу лет назад, отряд сидов, состоящий из полудюжины филидов и полудюжины следопытов, украл Пяту Силы с острова посреди Озера. Озера, на берегах которого лежит моя родина – Приозерная империя. Озера, из которого вытекает величайшая река севера – Ауд Мор, – люди иногда называют его Отцом Рек. А когда артефакт несли на север, в Уэсэл-Клох-Балэ, так именуется резиденция Большого Совета филидов, равновесие мира покачнулось. Звери, птицы и рыбы, раньше никогда не отличавшиеся скверным нравом и кровожадностью, ополчились против небольшого отряда перворожденных, не говоря уже об изначально опасных хищниках. Таких, как стрыгаи или клыканы.

Все сиды погибли. Последний провалился в расселину в земле и сломал шею в пещере Каменного Леса. Там и пролежал до наших дней, высыхая в сухом и холодном воздухе подземного царства.

Об этом артефакте спрашивала меня Бейона, когда явилась в мою камеру. Зачем он ей нужен? Ведь, скорее всего, именно за ним охотился отряд Киселя. За ним, а не за мной, и уж тем более не за Гелкой. Мы-то попались просто как бесплатный довесок.

Артефакт у меня отняли, обыскав, еще в Пузыре, около харчевни «Три медведя». Отняли и мешочек с самоцветами, который я хранил за пазухой на кожаном шнурке. Думал, ближе к телу спрячу – не найдут. Как бы не так. Мастера обыскивали. Сразу нашли. Отобрали у меня только кисет с самоцветами, маленькую холщовую сумку с Пятой Силы и нож. И если артефакт Кисель отдал заказчице, иначе она бы о нем меня не спрашивала, то насчет камешков самоцветных здорово сомневаюсь. Наверняка он считал, что никто его не спросит, не потребует возврата. А если так, почему бы руки не погреть? Неплохая прибавка к той награде, которую он получил за доставку меня в Фан-Белл. Самоцветы на юге в цене. На ту горсть, что лежала в кисете, можно вообще прожить до конца дней не бедствуя, если догадаться перебраться в Соль-Эльрин или еще куда-нибудь южнее.