Заклеймённый

Мирошник Ксения Викторовна

– Ты действительно в это веришь? – Сайрус мягко взял ее за плечи и заставил посмотреть в свои глаза.

– О большем и не мечтаю. – Твердо сказала девушка. – Твое место рядом с Филиппом и ты непременно его займешь!

– Не знаю, этого ли я хочу теперь. – Мужчина опустил свои руки и тоже посмотрел на озеро.

– О чем ты?

– Мне нужно лишь, чтобы Филипп вернулся к жизни, чтобы его здоровью больше ничего не угрожало. – Сказал Сайрус. – Это раньше я стремился

стать придворным магом, достичь каких-то высот и всю жизнь провести во дворце.

– А теперь? – Сердце Беверли ускорилось.

– В моей жизни появилось нечто гораздо важнее.

Этот разговор все чаще всплывал в памяти, принося новые муки, а Беверли тщетно пыталась не вспоминать тоску во взгляде мистера Баркли. Для себя она все же решила, что будет называть его как и прежде – Сайрусом, поскольку это было привычнее. Да, и кстати сказать, называть его как-то иначе было бы опрометчиво. Они оставили части артефакта в Кувейне, где дедушка Гафар сразу разделил их и спрятал в разных местах. Оставалось найти только свиток, на котором, как объяснил Сайрус, записано древнее заклинание способное вернуть принца к жизни.

Сидя на балконе, девушка терзала себя мыслями о том, что больше не сможет участвовать в спасении Филиппа. Она чувствовала, что подвела его. Конечно, они не были знакомы, но этот факт отнюдь не мешал ей уважать его и думать о том, что именно такому человеку следовало встать во главе Кармифола. Принц Филипп и его возлюбленная принцесса Синтия виделись ей прекрасными правителями. До тех пор пока его высочество находится в столь плачевном состоянии, на трон претендует лишь следующая по старшинству принцесса Лилиана. Ее скверный характер и весьма сомнительные убеждения пугали Беверли. Королева подобная ей не могла внушать доверия.

Чтобы как-то отвлечься, девушка вспомнила лицо Кортни, когда она поведала ей о своих приключениях. Сестренка плакала от радости и визжала в подушку, узнав о том, что Лукас жив и ей нужно немного потерпеть, чтобы его увидеть. Корти танцевала по комнате и восхваляла мистера Баркли, который спас ее старшего брата. Потом настроение ее резко изменилось, и она села у ног старшей сестры и заплакала. Некоторое время Беверли не могла понять, что случилось.

– Почему жизнь так несправедлива к тебе? – Смогла сквозь всхлипы расслышать девушка.

– Почему несправедлива? – Сердце Беверли сжималось от каждой слезинки сестренки.

– Ты ведь любишь его, правда? – Кортни подняла залитое слезами лицо.

– Корти! – Возмутилась девушка, ощущая, как слова сестры теплом разливаются внутри.

– Что? Даже папа это понял. – Захлюпала девочка. – Это ведь, правда? Мистер Баркли тоже любит тебя?

– Оставь это, милая. Не стоит тебе забивать подобными глупостями свою маленькую головку. – Беверли постаралась улыбнуться, но чувствовала, что получилось не очень.

– Я уже достаточно взрослая! – Возмутилась девочка, слезы которой

тут же остановились.

– Для чего?

– Для того , чтобы понять, что мистер Баркли достойный человек! Чтобы увидеть, что Рой Левенсви не стоит даже следов на песке, оставленных тобой. Он грубый, невоспитанный и совсем тебя не любит.

– Корти, я просила тебя…

– О чем? Не говорить плохо о твоем будущем муже? – Кортни встала на ноги и вскинула подбородок, складывая руки на груди. – Мы здесь одни!

– Это не имеет значения, милая. – Мягким тоном, девушка надеялась усмирить эмоциональную вспышку сестры.

– Беверли! – Девочка подошла к ней и взяла за руки. – Самое неприятное для меня это то, что он не смотрит на тебя, как мистер Баркли!

– И как же смотрит мистер Баркли? – Беверли хотела бы, чтобы голос прозвучал непринужденно, но у нее не получилось. Даже глухой расслышал бы, как он пискнул на имени мужчины.

– Как только он увидел тебя в этом платье, его глаза уже больше никуда не смотрели. – Гордо заявила девочка. – Он едва дышит рядом с тобой!

– Что за глупости? – Беверли отвернулась от сестры и только тогда поняла, что выкручивает себе пальцы от волнения. Она постаралась взять себя в руки, напоминая себе, что даже такие приятные слова сестры не должны заставлять ее сердце петь. – Нам не стоит больше об этом говорить.

– Но почему? Этот брак можно отменить!

– Нет, нет, родная. – Беверли снова повернулась к девочке и попыталась вложить в свои слова чуть больше уверенности и твердости. – Никогда больше не говори так. Наш отец дал слово! Его ни в коем случае нельзя нарушать!

– Это глупое слово. Они дали его, когда вы были совсем детьми. Но сейчас, видно же, что вы совсем друг другу не подходите...

Беверли осекла себя, понимая, что снова вернулась мыслями к Сайрусу и предстоящему браку с Роем. Она довольно долго объясняла сестре, что такое долг и почему он так важен, но их разговор неизбежно скатывался, то к прекрасному лицу Сайруса, то к его благородству, то к их взаимной любви, что, по словам сестры, по определению должно быть основой счастливого брака.

Девушка услышала странный звук, напоминающий долгий выдох и лицо ее опалил жаркий ветерок. Мышцы Беверли вмиг напряглись, она настороженно осмотрелась. На балконе было по-прежнему тихо и пусто, но чувство тревоги настойчиво закрадывалось в душу. Девушка медленно поднялась, стараясь прислушиваться к каждому шороху листвы в саду и редкому вскрику птиц. Кожей она ощущала липкий страх, пробирающийся по позвоночнику и заставляющий каждый волосок на теле встать дыбом. Что-то было не так.

– Беверли? – Кортни вышла на балкон, в ночной сорочке, растрепанная и босиком. – Ты почему не спишь?