Заклинание для хамелеона
Шрифт:
Трент склонил голову:
— От души благодарю вас, старейшины, и смиренно принимаю ваши условия. В чем они заключаются?
И это все, что он может сказать?! С выдающимся человеком обращаются как с заурядным преступником, вынуждают согласиться на самые жестокие условия — а он даже не протестует!
— Во-первых, ты должен жениться, — сказал Роланд.
Трент в изумлении поднял взгляд:
— Я еще могу понять требование аннулировать все прошлые превращения и впредь не практиковать свою магию. Но при чем здесь брак?
— Дерзишь, —
А Бинк подумал: «Трент ничего не понял. Им и не понадобится ограничивать его магию — если они лишат его зрения. Он будет беспомощен».
— Прошу извинения, старейшина. Я женюсь. Каково второе условие?
Вот оно! Как Бинку хотелось заткнуть уши, будто неуслышанный приговор силы не имеет. Но увы, его магический талант заключался не в этом.
— Чтобы ты принял корону Ксанфа.
От изумления у Бинка клюв отвис. А у Хамелеоши — челюсть. Трент застыл, будто его снова оцепенили.
Роланд преклонил колено и медленно опустился на землю. Его примеру молча последовали остальные старейшины.
— Старый король, видишь ли, склеил ласты, — пояснил Хамфри. — Крайне важно, чтобы вакантную должность занял сильный маг и хороший человек, который умеет повелевать, но при этом не зарывается, способен видеть перспективу и может жестко и беспощадно защищать интересы Ксанфа, если случится нашествие вжиков или еще какая беда. И чтобы мог подарить Ксанфу наследника престола, чтобы отечество не оказалось в том грудном положении, из которого мы только что вышли. Любить такого монарха не обязательно, но иметь его необходимо. Я для этой должности никак не подхожу, ибо не могу уделять должного внимания государственным делам. Чародейка Ирис не годится, потому что, во-первых, женщина, а во-вторых, совсем безбашенная. Есть и еще один человечек, имеющий уровень волшебника, но ни по складу личности, ни по направленности таланта он в короли Ксанфа не годится. Стало быть, волшебник, Ксанфу нужен именно ты. Отказаться ты не можешь.
И Хамфри тоже преклонил колено.
Злой волшебник — нет, уже не злой! — склонил голову, молча принимая второе условие. Он все-таки покорил Ксанф.
Его короновали роскошно и пышно. Парадом — с феерической четкостью — промаршировал эскадрон кентавров. Со всего Ксанфа собрались люди и разумные животные. Волшебник Трент, а ныне король-превращатель принял одновременно и корону, и невесту. Сияли обе.
Не обошлось, разумеется, без язвительных шепотков в толпе зрителей. Но большинство граждан одобрили королевский выбор:
— Даже если она окажется слишком стара для деторождения, они могут усыновить мальчика с задатками волшебника…
— А кто еще с этой оторвой справится? Да и ему неплохо будет, по крайней мере, от однообразия не свихнется…
— И для Ксанфа польза — теперь уж ничто нам не грозит…
О других опасностях, внешних и внутренних, они и не подозревали.
Бинк, вновь обретший человеческий облик, держался особняком, глядя на то место, где совсем недавно стоял Джустин-дерево. Он
Понуро, с опущенными головами прошли трое юнцов: Пшик, Зяма и Керогаз. Понимают, что дни лихих забав умчались безвозвратно. При новом-то короле придется вести себя смирно — не ровен час, превратит в кого-нибудь.
Подтрусили два кентавра.
— Как я рада тебя видеть, Бинк! — воскликнула Чери, — Правда, здорово, что тебя не изгнали! — Она подтолкнула своего спутника: — Да, Честер?
Тот изобразил на физиономии натужную улыбочку.
— А то, — промямлил он.
— Ты бы как-нибудь заглянул в гости, — жизнерадостно продолжила Чери. — Честер так часто о тебе вспоминает,
Честер свел мощные ладони, будто душил кого-то, и брякнул уже повеселей:
— А то!
Бинк сменил тему:
— А знаете, я в Глухомани повстречал Германа-отшельника. Он погиб героически. С помощью своей магии… — Бинк осекся, вспомнив, что у кентавров магия считается непристойной. Скорей всего, это изменится, когда Трент предаст огласке то, что узнал в архивах замка Ругна, — Он организовал битву, в которой был уничтожен целый рой вжиков, не успевший заполонить весь Ксанф. Надеюсь, имя Германа будет почитаться в вашем народе.
Честер, как ни странно, улыбнулся.
— Герман был моим дядей, — сказал он, — Выдающаяся личность. Помнится, в жеребячестве меня все подкалывали насчет его изгнания. Так, говоришь, он теперь герой?
Чери поджала губы.
— В присутствии кобылок о неприличных вещах не говорят, — заметила она Честеру. — Пойдем.
И пришлось ему отправиться с ней. Но на прощание он оглянулся.
— А то! — сказал он. — Ты давай, в натуре, заруливай к нам. Расскажешь всем, как там дядя Герман Ксанф спасал.
Они ушли, а Бинку вдруг стало очень хорошо. Вот уж никак не ожидал, что у него с Честером окажется что-то общее. Но он был рад, что все так получилось. Он и сам прекрасно знал, каково это, когда тебя дразнят за недостаток, который и недостатком-то является только в чьем-то воображении. И ему очень хотелось рассказать благодарной публике о Германе, магическом кентавре-отшельнике.
К нему подошла Сабрина, прекрасная, как и раньше.
— Бинк, прости меня за то, что было, — сказала она, — Но теперь, когда все выяснилось…
До чего она похожа на Хамелеошу в ее красивой фазе. К тому же умна. Завидная невеста для любого. Почти любого. Теперь-то Бинк знает ей иену. Его талант не дал ему жениться на ней — тем, что не проявился. Ай да умница талант!
Он огляделся и увидел нового телохранителя, нанятого Трентом по рекомендации Бинка. Этот человек мог точно указать местоположение чего бы то ни было, включая еще не проявившуюся опасность. В роскошном парадном мундире, с потрясающей выправкой, солдат выглядел чрезвычайно импозантно.