Заклинание для спецагента
Шрифт:
Элизабет обзавелась порцией сладкого коктейля (бармен в ливрее назвал его «Сейзерак») и вернулась к изучению союзников Бобо.
«Несколько моих друзей», — сказал тот, говоря о предстоящем совещании. Элизабет попыталась вообразить себе образ жизни человека, у которого такие друзья. Собери сама Элизабет в одной комнате всех чудаков и сумасбродов, которые ей когда-либо попадались, ее коллекция оказалась бы вполовину скучнее и меньше, чем толпа в этом зале.
Тут было много чернокожих мужчин и женщин, державшихся поодиночке или собиравшихся по двое — по трое. Вот кучка наряженных в ярко-лиловые халаты, а эти все в белом, головы обвязаны замысловатыми тюрбанами. А этого
Представители белой расы не уступали по пестроте одежд никому. Из общего ряда выделялись лишь двое пожилых джентльменов в чопорных костюмах — каким только ветром их занесло из делового центра города? Джентльмены стояли в углу, тихо беседуя между собой. Зато на диванах развалились бородатые господа в вышитых плащах, которые точно забрели сюда с конвента ролевиков — или прилетели на машине времени с пира викингов. Ну а монументальная блондинка в черном платье до пола, унизанном мерцающими стразами, наверняка явилась прямо со знаменитого местного карнавала «Марди Гра» (где же она прошлялась несколько месяцев, а?). Попадались в толпе и субъекты, чья оливковая кожа, длинные черные космы и бисерные ожерелья выдавали в них индейцев с Великих Равнин.
Элизабет не могла не обратить внимание на один момент: возможно, все эти люди действительно в дружбе с Бореем, но между собой, мягко говоря, не ладят. У каждого своя кучка. Косые взгляды и замечания вполголоса, перемежаемые деланно-громким смехом, наблюдались тем чаще, чем больше прибывало народу. Элизабет всерьез забеспокоилась, что подспудная напряженность с минуты на минуту перерастет в открытый конфликт.
Словно прочтя ее мысли, Борей встал и вышел на середину комнаты. Громко откашлялся, чем привлек к себе взоры и заставил всех примолкнуть.
— Ну что, начнем, пожалуй, а? — провозгласил он. — Оно конечно — в Новом Орлеане время течет не по прямой, да и пунктуальность не в моде, но, думаю, все те, кого здесь еще нет, либо раздумали приходить, либо заняты более важными делами.
По комнате пробежал тихий ропот: люди, как один, вытягивали шеи и оглядывались, явно вычисляя, кто просто не явился, а кого вообще не приглашали.
— Вначале позвольте мне выразить искреннюю признательность всем тем из вас, кто согласился прийти — тем более так срочно. Я бы охотно дал вам больше времени, но с временем у нас напряженка, в том-то все и дело. По большей части вы друг друга знаете — как минимум в лицо. Наверно, я никакой огромной тайны не открою, если скажу, что не все в этой комнате нежно любят друг друга или одобряют ряд практикуемых другими дисциплин. Сами понимаете, раз уж я счел необходимым поставить всех вас в это потенциально неловкое положение, значит, дело пахнет керосином. Проблема перед нами стоит серьезная. И решить ее мы должны экстренно.
Все навострили уши и подались вперед, пристально глядя на Бобо. Тот продолжал:
— Чуть попозже я представлю вам мою коллегу из Англии, мисс Элизабет Мэйфильд, но вначале расскажу вкратце, что и как. В наш город приехала рок-вокалистка из Ирландии Фионна Кенмар, чтобы завтра вечером дать концерт в «Супердоуме». Были сигналы, что она подвергается нападениям паранормального или экстрасенсорного характера. Правда, существовала вероятность, что это просто рекламные трюки. Короче, нам с Элизабет поручили все проверить и, если эти нападения — не туфта, защитить ее. Не знаю, станет ли это для вас хорошей новостью или дурной… но эти
Однако вначале я попрошу Элизабет рассказать, что мы наблюдали до сего момента. Элизабет?
Вначале Элизабет пыталась отказаться участвовать в этой части совещания, боясь, что ее английский акцент затруднит общение, — но Борей настоял. Теперь же, описывая в подробностях события этого дня, она поймала себя на том, что проникается теплыми чувствами к теме и аудитории. Ей редко удавалось так свободно обсуждать вроде бы необъяснимые, паранормальные происшествия, не борясь со скептицизмом и недоверием. К своей радости и облегчению, она заметила, что многие из слушателей многозначительно кивают, когда она иносказательно описывает магические средства и методы, применяемые ею и Бобо.
Видел бы ее сейчас мистер Рингволл!
Когда она договорила, воцарилась тишина. Люди размышляли над услышанным.
— Вы говорите, что группа ирландская и что первые нападения имели место в Ирландии, — произнес наконец один из «бизнесменов» дружелюбным, но несколько занудным тоном. — Нет ли вероятности, что там она повздорила с каким-нибудь духом, который и увязался за ней сюда?
— У меня такая мысль была, — отозвался Будро, — но ни в помещении «Супердоума», ни среди членов группы я никаких признаков присутствия бестелесного духа не почувствовал. В каждом теле своя душа — и только одна.
— Жалко! — выкрикнул чернокожий джентльмен в соломенной ковбойской шляпе. — А то мы бы уговорили его остаться. Святые всякой помощи рады.
Вся комната встретила это заявление взрывом смеха.
— А не порча ли это? — спросила полная негритянка в длинном кафтане и темно-лиловом тюрбане. — Кто-ни-то подсунул ей что-ни-то, что притягивает беды. А она это носит с собой, сама не зная, чего она носит.
— Нет, — пробасил один из длинноволосых белых, презрительно отмахнувшись. — Никогда не слыхал о порче, от которой бы что-то загоралось. Болезни — запросто, невезение — запросто, но пожар на глазах у толпы свидетелей? Тут нужен из колдунов колдун.
— Значит, вы не верите, что духи в состоянии поджечь грешницу? — спросил ветхий смуглый старик в безупречно отутюженном костюме. На столике перед ним Элизабет заметила потрепанную Библию.
— Ну, полно, полно, — вмешался Бобо, умоляюще воздев руки. — Никто здесь не называет мисс Фионну грешницей. Она грешна не больше, чем мы все… не считая отдельных праведников… — Эта фраза заставила идеологических противников рассмеяться. — Давайте лучше пораскинем мозгами вместе — авось найдем правдоподобное объяснение.
Так началось обсуждение. Точнее, обсуждения. Группки собирались вместе, перетасовывались, вновь расходились в разные стороны. Рассматривались разные варианты. Бобо было приятно видеть, что его друзья способны отвлечься от своих философских разногласий и сконцентрировать общие усилия на решении проблемы. Пусть опасность угрожала всего одному человеку — и то чужестранке, последствия происходящего касались всех. Бобо часто приходило в голову, что подобный совет консультантов был бы очень полезен ККБ, но вашингтонские бюрократы были к этой идее глухи: разве им придумать, по какой статье проводить расходы. А зря. Это сборище не такое уж странное по сравнению с некоторыми из официальных «отрядов мозгового штурма». Тут кто-то схватил Бобо за руку.