Заклинатель 2
Шрифт:
Сражение вспыхнуло с новой силой, воины с обеих сторон дрались с небывалым ожесточением, рубя без жалости даже если вдруг кто-то поднимал руки, пытаясь сдаться в плен. Это была настоящая мясорубка, и она так же резко закончилась, как началась.
Наступила оглушительная тишина, лишь стоны раненных разносились над вершиной. Победил отряд Ольца, но какой ценой, в живых из отряда женщины-мага почти никого не осталось.
Глава 16
16.
Мертвые тела, изрубленные
Поводя наконечников лежащего в ложе арбалета болта, Нильс осторожно ступал, стараясь держаться подальше от тех, кто подавал голос. К нам тянулись руки, но во многих взглядах кроме мольбы была ярость. Ярость и ненависть за то, что остались в живых, что стоим на ногах, в то время как они лежат на холодной земле и медленно умирают. Они понимали, что уже не жильцы и за это нас ненавидели.
— Никак к такому не привыкну, — пробормотал Нильс, отворачивая лицо от молоденького паренька, кому еще жить и жить многие годы, если бы не сглупил, записавшись в солдаты, отправившись воевать за интересы короля, которого вряд ли в жизни хоть раз видел.
Тяжкое зрелище, угнетающее. Даже меня проняло, пошатнув холодную сосредоточенность адепта мар-шааг.
— Они сами выбрали свою судьбу, — тихо обронил я, стараясь не встречаться глазами с умирающими. Это было нетрудно, учитывая наброшенный на голову капюшон. Впрочем, многие раненные сами поспешно отводили взгляд в сторону, в испуге принимая закутанную в плащ фигуру за отправленного по их души жнеца.
— Их могли забрать в новобранцы насильно, — возразил Нильс и пожал плечами. — Я видел такое и раньше.
— Могли, — согласился я.
И Ольц и Андар действительно могли проводить принудительный рекрутинг, учитывая третий год войны, но что-то подсказывало, что большинство солдат все же добровольно пришло в королевские войска. Каждый год из деревень сбегало огромное количество молодых парней, не желающих всю жизнь простоять у плуга. И куда идти недорослю, не знающему и не умеющему ничего? Только в армию. Испокон веков пехота формировалась из молодых бычков, наслушавшихся историй о легких деньгах и беззаботной жизни профессиональных военных.
Наконец мы добрались до вершины, выжившие солдаты Ольца встретили нас настороженно. Жалка горстка, почти все в той или иной степени ранены. Телохранители магички убиты, рядом валяются изрубленные щиты. Чуть дальше тела рыцарей, из последних сил ведьма поразила их молнией. Но и сама получила удар, судя по бледному лицу — смертельный.
— Стой, — нам преградили путь. Кряжистый воин в побитых доспехах латника повелительно выставил руку вперед. Особое подозрение у него вызвала моя закутанная в плащ фигура. Голова скрыта глубоким капюшоном, глаз и лица не видно, вместо них темнота, лишь на груди тускло мерцает сиреневым
— Маг, — слабым шепотом произнесла лежащая на земле магичка. — Пропустите его.
Воин нехотя сдвинулся с места, но рука в кольчужной перчатке легла на рукоять меча. В сторону Нильса метнулся предостерегающий взгляд, советующий держать пальцы подальше от спусковой скобы, и вообще не наводить кончик заряженного болта на кого-либо из присутствующих даже случайно. Следопыт хмыкнул, но послушно опустил арбалет.
— Маг, — повторила девушка, пытаясь заглянуть в темноту капюшона. В голосе скользнули вопросительные нотки.
Я понял и снял капюшон, взглянув на раненную магичку. Она ответила внимательным взглядом, кончики ее губ сложились в слабую улыбку. В глубине моих глаз до сих пор проскальзывали сиреневые отблески, как отражение эха недавно примененных заклятий.
— Ты меня не боишься? — слегка удивился я, ощутив облегчение со стороны девушки. Словно она ожидала увидеть кого-то другого и напряглась, а разглядев расслабилась.
— Незачем, — она вяло махнула рукой.
— Мы не участвуем в войне и не состоим в армии Андара, — на всякий случай уточнил я.
Магичка кивнула.
— Знаю… — она помолчала. — Они наняли мертвителя. Даже не знаю, где эти ублюдки нашли эту тварь. Меня отправили разобраться с ней, но как видишь ничего не получилось, — по лицу брюнетки скользнула кривая улыбка.
Она была красива, той утонченной аристократической красотой, что вызывает ошеломленное восхищение. И вместе с тем в ней чувствовалась твердость характера. Даже сейчас, лежа на земле с огромной рваной раной в боку, она не забыла о долге.
— Нужно его найти, пока он не натворил дел. Не знаю зачем андарцы с ним связались, но они понятия не имеют, чем все в итоге закончится, — измученно проронила магичка.
По прекрасному лицу стремительно разливалась мертвенная бледность. Ей удалось остановить кровотечение, но полностью залечить рану не вышло, и сейчас внутренние повреждения давали о себе знать.
— У тебя нет никаких заклятий лечения? — спросил я, понимая, что бесполезно. Стихийница молнии не могла иметь в Сумеречном Круге чары, относящиеся к целительству. Иначе они ослабили бы Круг, вступив в противоречие с остальными плетениями.
— Нет… был свиток Малого Исцеления, но я его использовала два дня назад, когда напала на след мертвителя… — кончики изящно очерченных губ дрогнули, складываясь в кривую усмешку, словно предлагая посмеяться над судьбой.
— Понятно, — сказал я, потому что не знал, что еще сказать.
— Госпожа, если мы сейчас же уедем, то успеем… — подал голос тот самый коренастый воин, что не хотел нас с Нильсом пропускать.
— Я умру раньше, чем мы куда-нибудь доедем, — тускло произнесла магичка, не удостоив верного помощника даже взглядом, все ее внимание было сосредоточенно на мне.
Мне это не понравилось, чувствовалось за сосредоточенным взглядом некое желание навесить на подвергнувшегося мага некие обязанности. И интуиция подсказывала, что это будет связано с упомянутым выше мертвителем.