Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-1930-е годы
Шрифт:
К началу 30-х гг. Советскому Союзу удалось прорвать международную изоляцию. Однако его экономическое и военное состояние еще не позволяли партийному и государственному руководству СССР в полной мере ощущать себя лидерами мировой державы, не опасающейся за свою безопасность. Чтобы стать ею, необходимо было использовать все имеющиеся в распоряжении средства. Защита собственных интересов могла осуществляться двумя путями.
Один из них – содействие мировой революции и развитию революционной борьбы в капиталистических и развивающихся странах. Эта тема не снималась с повестки дня в 30-е гг., хотя и отошла на второй план. Бесперспективный в этом отношении опыт 20-х гг. не прошел даром для советского руководства. Все очевиднее становилось: большинство населения развитых европейских стран отнюдь не стремилось следовать за СССР в его «социалистическом выборе». Как было заявлено в 1934 г. на XVII съезде, СССР рассчитывал только на «моральную поддержку миллионных масс рабочего класса всех стран…» [441] Это означало, что отныне идеи
441
XVII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б). 26 января – 10 февраля 1934 г. Стенографический отчет. – М.: Партиздат, 1934. – С. 12.
Второй путь – использование межимпериалистических противоречий с целью установления с отдельными странами выгодных военных и экономических связей. При возникновении войны это означало максимальное использование ее хода и итогов для упрочения своего положения. Впрочем, Советский Союз к середине 30-х гг. не стремился к участию в войне. Поэтому партийное и государственное руководство страны открыто заявляло, что оно рассчитывает на «благоразумие тех стран, которые не заинтересованы по тем или иным мотивам в нарушении мира и которые хотят торговать с таким исправным контрагентом, как СССР» [442] .
442
Там же.-С. 13
Важнейшим условием для существования СССР было наращивание его экономической и военной мощи: Советский Союз оказался в капиталистическом окружении единственной (за исключением Монголии и Тувы) страной, строящей социализм. Вот почему, как подчеркнул глава Комиссии по обороне Политбюро В. М. Молотов на XVII съезде, «неуклонно проводя политику мира и укрепления мирного сотрудничества с другими государствами, мы в данный момент должны проявить особую заботу о боеспособности нашей славной Красной Армии» [443] .
443
Там же. – С. 6.
При этом как содействие мировой революции, так и строительство социализма отнюдь не исключали для СССР поддержания явных и, если это необходимо, тайных связей с западными государствами капиталистической ориентации.
Отношение официальных властей Германии к СССР в 1933 г. внешне изменилось не слишком радикально. Срабатывала инерция прошлых лет – в сохранении статус-кво были заинтересованы и промышленные, и военные круги, и руководство немецкого МИДа. Гитлер еще только нащупывал внешнеполитическую почву для возможной дипломатической и военной агрессии. «Восточная политика» Веймарской республики, основанная на связях между Россией и Германией, была плодотворной для обеих стран во всех отношениях.
22 февраля 1933 г., перед выборами в рейхстаг, Гитлер в публичном воззвании к национал-социалистам провозглашал: «Враг, который… должен быть низвержен, – это марксизм! На нем сосредоточена вся наша пропаганда и вся наша предвыборная борьба» [444] . В очередной речи 2 марта Гитлер заявлял:
«Устранил ли марксизм нищету там, где он одержал стопроцентную победу… в России? Действительность говорит здесь прямо потрясающим языком. Миллионы людей умерли от голода в стране, которая могла бы быть житницей для всего мира… Они говорят «братство». Знаем мы это братство. Сотни тысяч и даже миллионы людей были убиты во имя этого братства и вследствие великого счастья… Еще говорят, они превзошли тем самым капитализм… Капиталистический мир должен давать им кредиты, поставлять машины и оснащать фабрики, предоставлять в их распоряжение инженеров и десятников… Они не в силах это оспаривать. А систему труда на лесозаготовках в Сибири я мог бы рекомендовать хотя бы на недельку тем, кто грезит об осуществлении этого строя в Германии… Если слабое бюргерство капитулировало перед этим безумием, то борьбу с этим безумием, вот что поведем мы» [445] .
444
Ржевская E. М.Геббельс. Портрет на фоне дневника. – М.: АСТ-ПРЕСС Книга, 2004. – С. 144.
445
Нольте Э.Европейская гражданская война (1917–1945). Национал-социализм и большевизм / Пер. с нем. и послесловие С. Земляного. – М.: Логос, 2003. – С. 33.
Накануне решающих выборов 5 марта 1933 г. министр иностранных дел Германии Нейрат извещал Литвинова: «Хочу вас предупредить… Рейхсканцлер, возможно, перед выборами будет в своих речах резок по отношению к вам, но это, увы, реальности предвыборной тактики. Как только будет созван рейхстаг, фюрер сделает декларацию в дружественном для вас духе». Крестинский из наркомата иностранных дел также уверял советского полпреда в Германии: «Я убежден в том, что после выборов Гитлер, его приближенные и его пресса прекратят или, во всяком случае, ослабят свои нападки на СССР» [446] .
446
Кремлев
И действительно, 23 марта прозвучала речь Гитлера, в которой он выступил за «культивирование хороших отношений с Россией при одновременной борьбе против коммунизма в Германии». Заявление Гитлера полностью совпадало с мнением представителей Союза германской промышленности: «…Борьба с немецкими коммунистами не испортит наших взаимоотношений с СССР. Русские в нас экономически слишком заинтересованы, и кроме этого… Экономически мы слишком связаны с СССР» [447] .
447
Союз германской промышленности во внутренней и внешней политике Гитлера. 19 февраля 1933. (Дирксен фон Г. Москва, Токио, Лондон. Двадцать лет германской внешней политики / Пер. с англ. Н. Ю. Лихачевой. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. – С. 425–426.)
Об одном из первых контактов с Гитлером советский полпред в Берлине Л. М. Хинчук писал в наркомат иностранных дел: «Гитлер произнес большую речь, в которой он говорил о том, что правительство в Германии теперь твердо и устойчиво и тот сделает ошибку, кто станет предполагать, что в Германии может быть речь о каких-нибудь дальнейших политических переменах… Гитлер продолжал, что существование национал-социалистов установлено раз и навсегда… Он сказал, что независимо от разности миросозерцания обеих стран, их связывают взаимные интересы, и эта связь носит длительный характер. Это верно и для экономической области, и политической, потому что трудности и враги у них одни и те же. Советы, например, должны заботиться о своей западной границе, Германия же должна заботиться о своей восточной границе. У Германии тяжелое экономическое положение, но и у Советов оно нелегкое… В трудном положении настоящей эпохи Гитлер считает, что падение национал-социалистического строительства для Германии явилось бы такой же катастрофой, как, например, падение советской власти для России» [448] . Это было сказано 28 апреля 1933 г.
448
АВП РФ Ф. 082. Оп. 17. П. 78. Д. И. Записка Л. М. Хинчука в НКИД от 28.04.1933. Л. 25–26.
5 мая 1933 г. Гитлер ратифицировал Московский протокол [449] , с чем тянули до него все предыдущие канцлеры. Центральный печатный орган нацистов «Фолькишер беобахтер» откликнулась на ратификацию громадной редакционной статьей в двух номерах. Геббельс провозглашал: «Этим актом национальное правительство Германии продемонстрировало, что оно намерено сохранять и развивать в дружественном духе политические и экономические отношения с Советским правительством» [450] .
449
Московский протокол от 24 июня 1931 г. должен был пролонгировать действие Берлинского торгово-экономического договора 1926 г.
450
Галин В. В.Политэкономия войны. Заговор Европы. – М.: Алгоритм, 2007. – С. 20.
Показательна реакция Гитлера на выступление его ближайшего сподвижника, министра экономики А. Гугенберга на Международной экономической конференции в Лондоне 17 июня. В меморандуме министра речь шла об утраченных рейхом колониях, о необходимости новых земель «для энергичной немецкой расы», а также, кроме критики в адрес СССР, о его расчленении и должной эксплуатации богатств Украины [451] . Лондонская «Дейли геральд» назвала меморандум прямой угрозой германской агрессии против СССР. Официальный германский МИД в ответе на запрос советской стороны отверг подобный подтекст. Бюлов, представитель германского МИДа, убеждал советскую сторону, что, говоря о новых поселениях, Гугенберг имел в виду Канаду, Чили и вообще Южную Америку. Говоря о колониях – Африку. А Россию он попрекал низкой покупательной способностью [452] . Тем не менее, Гитлер немедленно отозвал Гугенберга из Лондона и к крайнему неудовольствию вице-канцлера Ф. Папена демонстративно вынудил министра уйти в отставку [453] .
451
Дирксен фон Г.Москва, Токио, Лондон. Двадцать лет германской внешней политики / Пер. с англ. Н. Ю. Лихачевой. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. – С. 170.
452
Кремлев С.Россия и Германия: вместе или порознь? – М.: ACT, 2004. – С. 349.
453
Папен Ф. Вице-канцлер Третьего рейха. 1933–1947 / Пер. с англ. М. Барышникова. – М.: Центрполиграф, 2005. – С. 290.